Негарантийный случай
Улитка, бабочка, кот, ваза, лимон, буквица, цветок на окне, суперсильная женщина – десятилетняя Соня Гришина показывает свои ученические рисунки. Чуть позже доверительно сообщает: «Я мечтаю стать художником». Судя по всему, у Сони получится, хотя еще два года назад мало кто верил в это. Когда девочка училась в первом классе, она сильно травмировала пальцы рук. Она не могла не то что рисовать – писать ей пришлось учиться заново и левой рукой. Однако сейчас у Сони почти не осталось проблем с пальцами – благодаря микрохирургической операции по восстановлению сухожилий, которая была проведена в ярославской клинике «Константа». Средства на это собрали читатели Русфонда. Я съездила в Кострому, где живет семья Гришиных, чтобы посмотреть, как дела у Сони сейчас.
Второго мая 2018 года, за день до дня рождения, Соня вместе со своим братом-двойняшкой Ваней играли во дворе. В Костроме в те дни репетировали парад Победы – над городом время от времени пролетали самолеты. Вот эскадрилья полетела в очередной раз. Чтобы было лучше видно, Соня забралась на крышу пустой собачьей будки.
– Ох, как я ругала себя потом, – рассказывает Вера, мама Сони и Вани. – Собаки не было уже, а будку все никак руки не доходили убрать. Если бы не стояла она там, у забора, может, ничего бы и не случилось!
В какой-то момент нога девочки соскользнула с будки, Соня начала падать – и, чтобы удержаться, ухватилась за острые, как нож, края забора из профнастила. Так она повредила сухожилия на восьми пальцах из десяти. Невредимыми остались только большие пальцы на обеих руках.
Вера помнит все, что случилось с дочкой, так хорошо, словно это произошло буквально час назад. Она бы и рада забыть, но не получается. Помнит, как текла кровь из пораненных рук на землю и на пол – залито было полдома. Помнит, как приехала скорая. Помнит свои рыдания у операционной, куда забрали Соню на пять часов, помнит, как ее успокаивал муж Олег. Помнит вторую операцию через сутки после первой, помнит, как больно было Соне, как дочка горько плакала. Как мужественно терпела, когда ей снимали швы, не дав наркоза. Вера помнит все – и ее рассказ о случившемся до краев заполнен огромным страхом, который сейчас, когда все уже позади, все равно ощущается как ледяная вода.
Гарантий никто не давал
После двух операций в костромской больнице Соню отправили на реабилитацию в костромской Центр восстановительной медицины, бесплатно. Однако после курса лечения пальцы так и не начали сгибаться. Совсем плохо было с правой рукой, рабочей.– Мы не знали, что делать дальше. Нам все стремились как-то помочь – и через пятые руки мы вышли на ярославских врачей из «Константы», созвонились с клиникой и поехали в Ярославль, – рассказывает Вера.
В Ярославле Гришины провели целый месяц – врачи сначала решили заняться левой рукой Сони. Специальная гимнастика для пальцев и болезненная процедура растягивания сухожилий помогли – пальцы на левой руке заработали. Девочка до сих пор занимается на специальных тренажерах, которые из подручных материалов смастерил Олег. О правой руке доктора сказали так: чтобы вернуть подвижность пальцам, потребуется операция.
– Но гарантий никто из них не давал, – рассказывает Вера. – Сухожилия – такая штука, которую на рентгене не увидишь, понять, поможет операция или нет, загодя невозможно. Только вскрыть – и попытаться исправить.
В Ярославле Соне сделали третью операцию. За 813 тыс. руб., деньги помогли собрать читатели Русфонда. Цифру Вера повторяет несколько раз – она помнит ее так же хорошо, как и то, что произошло в майский день 2018-го.
Гарантированная боль
Лечение и реабилитация Сони после операции в ярославской клинике длились почти два года.– Мне пришлось уйти с работы. С дочкой была рядом неотлучно: она не могла сама ни поесть, ни попить, ни одеться, ни умыться. К тому же мы ездили в Ярославль с небольшими интервалами – через каждые полтора‑два месяца, – говорит Вера.
Раньше она работала в банке менеджером, под ее началом было 12 человек. Но руководить удаленно не получалось, все отпуска и больничные были израсходованы. Вера уволилась. Сейчас работает на складе кладовщиком. Грустно, но пока она не готова менять работу.
– У Сони осталась все-таки проблема с безымянным пальцем на правой руке – он выгибается в обратную сторону. Соня на ночь надевает ортезы, занимается каждый день специальной гимнастикой для пальцев. Если это не поможет, после 14 лет ей, вероятно, потребуется еще одна операция.
Специфика операций на сухожилиях заключается в том, что сразу после хирургического вмешательства нужно начинать их разрабатывать, иначе они могут не заработать снова. Другого выхода нет – и Соня, несмотря на боль, начинала сгибать и разгибать пальцы на прооперированной руке. Ей очень хотелось рисовать.
Олег работает слесарем на местном водоканале, он человек с инженерной смекалкой. Смастерил для дочери тренажеры: деревянный станок для сгибания пальцев, лангету из кухонной лопатки с прикрепленной резинкой, которая фиксирует пальцы.
Не по гарантии
Кроме бесплатной реабилитации, куда Соню отправили после первых двух операций в костромской больнице, государственная медицина больше ничего предложить девочке не могла. В инвалидности отказали: мол, не все же пальцы повреждены, чего вы хотите. Вопрос «чего вы хотите» Вера услышала и еще раз, когда пришла к ортопеду за справкой перед операцией в Ярославле.– Врач почему-то начала меня убеждать, что операция нам не нужна, что с нас просто хотят денег получить, а лучше не сделают, что можно жить и без некоторых пальцев, – рассказывает Вера. – Когда до такого дошло, я попросила у врача ножницы и предложила отмахнуть ей несколько «ненужных» пальцев, без которых «можно жить». Она меня выгнала из кабинета.
За справкой в итоге пришлось идти Олегу, потому что Вера наотрез отказалась общаться с врачом.
– Когда мы пришли уже после операции в ту же поликлинику, но к другому врачу-ортопеду, он был поражен, осматривая Сонины руки. Все говорил, что никогда не видел таких результатов после подобных травм.
В ярославской клинике Гришиным очень понравилось – и в плане условий, и то, как с ними общались.
– Помню, что в нашей костромской больнице мне пришлось три ночи спать на стуле рядом с Соней, потом знакомая санитарка притащила кушетку из процедурной, чтобы я хоть вытянуться могла. В Ярославле все было иначе, конечно. Доктор сам с нами разговаривал, все объяснял: как и что будет происходить, откуда во время операции будут брать сухожилия, куда переставлять. Целую схему нарисовал, помню, – я сидела и слушала, открыв рот. И другие врачи, которые с нами работали, тоже очень нам понравились. Молодые, толковые, быстро сумели найти с Соней общий язык. Они переживали за нее, старались сделать все максимально бережно.
Сейчас Соня умеет работать двумя руками: пока правая ладонь не действовала, переучилась левой рукой брать ложку, писать, рисовать.
Помощь гарантирована
Соня решила стать художницей, когда пошла в первый класс. Рисовать любила всегда, а однажды увидела картины местного художника Сергея Маковея, и мечта оформилась окончательно.– Мы планировали, что Соня начнет ходить в художественную школу на подготовительные занятия, но все изменила ее травма, – говорит Вера. – Она терпела сильную боль после операций, чтобы только в художку попасть. И когда стало можно, сразу мы ее записали.
В художественную школу Соня ходит вместе с Ваней. Брат сначала не особо интересовался искусством, однако потянулся за сестрой. У них вообще много общих интересов: Соня, к примеру, больше любит играть в машинки, а не в куклы, как и Ваня.
Вот Соня и Ваня собираются на занятия – через час их ждет преподаватель. Художественная школа довольно далеко от дома Гришиных: пешком минут двадцать, на автобусе несколько остановок. Дети галдят на пороге и возвращаются несколько раз: рассеянный Ваня забывает то шарф, то бумажные цветы для одноклассницы, которые помогли смастерить мама и сестра. Видно, что брат с сестрой очень близки и дружны – смеются и ни на шаг друг от друга не отстают.
Ребят любят и в общеобразовательной школе. Соня показывает медвежонка, которого ей недавно подарила школьная вахтерша. Девочка назвала его Мишуткой и теперь с ним не расстается. Носит его на занятия:
– Он сидит в рюкзаке и слушает, – объясняет она.
Четвертым классом, в котором учатся дети Гришиных, руководит молодая учительница Вера Добрецова. Он рассказывает, что Соня совсем не отличается от одноклассников в плане навыков, где требуется задействовать руки: проблем с письмом у нее нет, а ошибки те же, что часто встречаются у десятилетних учеников.
– Соня – девочка добрая, с ней легко общаться, – говорит Вера Анатольевна. – Не помню, чтобы кто-то из одноклассников ее дразнил или обижал. Когда она носила ортезы на пальцах, ей, наоборот, стремились помочь.
Когда Соня попала в больницу, в школе организовали благотворительную ярмарку в ее пользу: дети готовили поделки, продавали их. Все деньги отдали Гришиным. Их было немного, конечно, но тут важнее другое – деятельное сочувствие.
Гарантия семьи
После случившегося Соня сильно изменилась. Вера говорит: повзрослела. В ее рассуждениях появилась рефлексия, стремление понять, как устроен мир и его явления. Раньше такого не было.– Соня была такая девочка-девочка. Была заворожена цветами, бабочками, розовым цветом, помадами, нарядами. А потом резко все поменялось – к ее легкости и доброму сердцу добавилась глубина.
Пока сестра лежала в больницах, сильно вырос и Ваня. Он очень переживал за Соню. Случившееся перевернуло жизнь семьи Гришиных. Показало все иначе, с другой стороны. Так всегда и происходит в экстренных ситуациях: окружающие проявляют себя по-настоящему.
– Все, что произошло, было похоже на падение вниз с высокого обрыва, – говорит Вера. – Но мы поняли, сколько вокруг все-таки хороших людей, которые помогут, поддержат, поплачут и посмеются вместе с нами.
Плохого, по признанию Сониной мамы, было не очень много. Памятный разговор с врачом-ортопедом – в числе таких исключений.
– А еще больно было за Соню, тяжело смотреть, как она мучается. Невыносимо было ждать окончания операций. Мы были всегда вместе с Олегом, поддерживали друг друга, хотя каждый из нас был напуган. Но мы старались держаться. И держимся до сих пор.
Семья Гришиных искренне благодарит всех, кто помог им пережить непростые времена, всех, кто собирал средства на лечение Сони, всех, кто их поддерживал.
Фото Евгении Жулановой
