19.08.2010
История 40-я
ПРО ЕГОРА, РАК И ШКОЛУ С УГЛУБЛЕННЫМ АНГЛИЙСКИМ
Этого мальчика зовут Егор, фамилия его – Старостин, а сам он из Ставрополья. Первая фотография сделана в детском онкологическом отделении 31-й больницы Санкт-Петербурга в 2006 году, здесь пареньку три года.
До этого у него было полтора года мучений. Ему поставили диагноз: гепатобластома, и отправили лечиться куда подальше. В Ставрополе врачи за лечение не брались. Взялись в какой-то немецкой клинике. Денег у Старостиных не было, они практически случайно взялись. Дала мама другого ребенка, который умер, так и не дожив до лечения.
Операция была сложная, сердце останавливалось. Удалили часть печени с опухолью. Вернулись в Ставрополь, и почти сразу анализы показали новое ухудшение. Проверили печень – в порядке. Оказалось, это метастазы в легком. Тогда Вера Анатольевна, мама Егора, написала в Русфонд.
Деньги для Егора собрали быстро. Очень быстро. Я не могу без согласия человека, оплатившего лечение, его назвать. Скажу только, что это очень, ну очень известный артист. Зимой 2007 года было сделано две операции, два курса химиотерапии, потом еще три…
Сейчас звоню Вере Анатольевне в Ставрополь. Хотел и с Егором поговорить, но только и услышал на заднем плане голос: «Мам, я во двор!»
Мама говорит, что все хорошо. В июле они ездили в Питер, анализы показали, что все в норме. Через пару недель Егор идет в первый класс гимназии № 9. Хотел в школу с углубленным английским, но не взяли: прописки ставропольской нет. В городе же Михайловске, откуда мальчик родом, нет школы с углубленным английским. Впрочем, эту проблему с помощью благотворительности не решишь.
Сейчас Егор такой – см. второе фото.
Андрей КОЗЕНКО
История 40-я
ПРО ЕГОРА, РАК И ШКОЛУ С УГЛУБЛЕННЫМ АНГЛИЙСКИМ
Этого мальчика зовут Егор, фамилия его – Старостин, а сам он из Ставрополья. Первая фотография сделана в детском онкологическом отделении 31-й больницы Санкт-Петербурга в 2006 году, здесь пареньку три года.
До этого у него было полтора года мучений. Ему поставили диагноз: гепатобластома, и отправили лечиться куда подальше. В Ставрополе врачи за лечение не брались. Взялись в какой-то немецкой клинике. Денег у Старостиных не было, они практически случайно взялись. Дала мама другого ребенка, который умер, так и не дожив до лечения.
Операция была сложная, сердце останавливалось. Удалили часть печени с опухолью. Вернулись в Ставрополь, и почти сразу анализы показали новое ухудшение. Проверили печень – в порядке. Оказалось, это метастазы в легком. Тогда Вера Анатольевна, мама Егора, написала в Русфонд.
Деньги для Егора собрали быстро. Очень быстро. Я не могу без согласия человека, оплатившего лечение, его назвать. Скажу только, что это очень, ну очень известный артист. Зимой 2007 года было сделано две операции, два курса химиотерапии, потом еще три…
Сейчас звоню Вере Анатольевне в Ставрополь. Хотел и с Егором поговорить, но только и услышал на заднем плане голос: «Мам, я во двор!»
Мама говорит, что все хорошо. В июле они ездили в Питер, анализы показали, что все в норме. Через пару недель Егор идет в первый класс гимназии № 9. Хотел в школу с углубленным английским, но не взяли: прописки ставропольской нет. В городе же Михайловске, откуда мальчик родом, нет школы с углубленным английским. Впрочем, эту проблему с помощью благотворительности не решишь.
Сейчас Егор такой – см. второе фото.
Андрей КОЗЕНКО
