Жизнь. Продолжение следует

Предсказания гипоталамуса

Путь к печалям и радостям лежит через смех и слезы

Рубрику ведет Сергей Мостовщиков
 

На зеркале в прихожей архангельской квартиры Соловьевых сделана надпись из белых японских иероглифов. Мать семейства Юлия Соловьева никому не говорит, что именно они значат. Может, тут краткая мудрость о жизни, как она загадочна и хороша. Но может, и целое наставление о том, сколько неожиданной печали надо перенести, чтобы испытать обычную радость. Например, знаки на зеркале рассказывают, как у маленькой девочки Даши Соловьевой вдруг начались необъяснимые приступы страха с криком и слезами. Как на магнитно-резонансной томографии (МРТ) удалось найти у нее гамартому гипоталамуса – редкую опухоль в глубине мозга, которая превращает человека в непредсказуемое существо, иногда одержимое вспышками ярости, иногда – внезапного смеха. Как выяснилось, что справиться с такой опухолью умеют далеко не везде. Как через Русфонд удалось собрать деньги на сложную операцию в Японии. И каким все стало, когда не стало страха. Об этом, может быть, говорит нам надпись, но мы не можем этого знать, а Юлия Соловьева не объясняет. Считает, что тот, кому надо, сам все поймет. Так что мы разговариваем не с иероглифами, а с Юлией Соловьевой:

«Я вообще из Мурманска. Детство мое прошло в Мурманске, окончила школу там, а сюда, в Архангельск, приехала поступать в медицинский институт. Почему я решила стать врачом? Не знаю. У нас в семье не было врачей никогда, папа мой вообще океанолог из Туапсе. Они с мамой там окончили техникум когда-то, их по распределению отправили на север, в Мурманск. Отличный город. Наверное, каждая вторая семья там рыбацкая. Мужчины ходят в море рыбу ловить, а жены их ждут. Красиво.

Я класса до седьмого хотела быть учителем русского языка и литературы, а папа говорил, чтобы я стала именно врачом. Юля, говорил, представь, как будет хорошо: будешь работать с девяти до трех в белом халате. Так и вышло. Больше пятнадцати лет я уже в белом халате, стала детским дерматологом. Кстати, ни разу об этом не пожалела, несмотря на то, что и работы всегда много, и зарплата не самая высокая.

У меня был первый муж, от него у меня старший сын, ему сейчас уже 17. Ну, какие это были отношения? Так, по молодости. Мне 18 лет, ему 20, познакомились, Миша родился. Слишком рано, наверное, мы все это сделали. И в итоге расстались. А потом я познакомилась с моим нынешним мужем Володей. На моем дне рождения. 31 год мне тогда исполнился, пошли с подружками в ресторан, а Володя там был с друзьями на другом дне рождения. И нас как-то посадили за общий стол, ну вот и все. Познакомились и подружились. А Володя тоже свободный к этому времени уже был. Сказал мне: Юля, я так хочу семью, я так хочу дочку. У него просто от первого брака тоже сын взрослый, а нам обоим вот захотелось дочку.

И все. Родилась у нас Дашенька, такая долгожданная, желанная. Обычный, здоровый человек. И вот ей было десять месяцев, мы как раз поехали на юг. Едем в коляске, она пьет сок через трубочку. И вдруг у нее начинается такой резкий приступ плача, крик. Прямо внезапный, ни с того ни с сего. Я подумала: может, ее оса укусила или что? Кинулась: Даша, что такое? А она визжит не переставая. Потом вдруг так же неожиданно – тишина. Ну, хорошо. Пришли на пляж, разделись – опять то же самое. Все, кто рядом сидели, аж повскакивали. Подумали, что-то стряслось.

А что стряслось? Непонятно. Я сначала не придала этому значения. Всякое бывает. Мы вернулись в Архангельск. Все было, вроде бы, как всегда. Я вышла на работу, мы взяли няню. И нет-нет, а она вдруг скажет: Юля, знаешь, Даша сегодня что-то так резко заплакала, я аж испугалась. У нее все в порядке со здоровьем? Да, все в порядке. Поговорим так – и опять забудем. Редко сначала все это происходило. А потом мы начали все-таки понимать, что есть какая-то проблема. Ну, во-первых, слишком страшный какой-то крик, непонятный, необъяснимый. Как будто она видит что-то ужасное. Во-вторых, появилась у этого своя какая-то аура. Всегда это было с утра. Вот она проснется, а ей уже плохо. Страшно. На улицу мы выйти не могли, вообще никуда. Надо, например, к врачу, на почту, в магазин – нет. Истерика, паника. Мамочка, нет, не надо! Цепляется, кричит. Это просто ужас. Не поверите, мы даже перестали встречаться с друзьями. Они зовут нас, говорят: Соловьевы, поехали на дачу или там на пикник. А мы не можем, такая проблема. А к вечеру все в порядке, как будто ничего и не было.

Все это длилось примерно год. Мы решили обследоваться. В Архангельске не смогли сделать ей МРТ – тут был сломан наркозный аппарат. Поехали тогда в Москву. Здесь нам в первый раз по-настоящему повезло. К нам отнеслись ответственно. Сначала ничего обследование не показало, но его повторили с контрастом. И вот выявили в мозге крошечную опухоль – гамартому гипоталамуса размером 3,5-4 миллиметра. Это был июнь 2013 года. И это была первая важная зацепка.

До этого мы ходили к неврологам, они просто разводили руками. Говорили: мамочка, ну все дети плачут. Попейте успокоительное, сами успокойтесь, и все будет хорошо. После того как мы получили диагноз, стало ясно, что все не будет хорошо. Я полезла в интернет, стала читать статьи. Их было крайне мало, но там проскакивали такие моменты, что при гамартоме гипоталамуса наблюдается резистентная эпилепсия, описывались приступы внезапного насильственного смеха. Но также отмечалось, что иногда встречаются случаи страха и плача. У меня в голове стала постепенно складываться картина происходящего. Я начала, как могла, объяснять ситуацию нашим местным врачам. Они смотрели на меня с удивлением. Говорили: то, что вы рассказываете, настораживает. Надо дать вам успокоительные посильнее.

Тем временем приступы у Даши стали сильнее и чаще. Как я теперь понимаю, если бы мы и дальше выполняли указания невролога, начали бы принимать противосудорожные препараты, мы бы так и дошли до эпилепсии с тяжелыми последствиями. Но тут произошла вторая важная вещь – мне помогли социальные сети. Я нашла группу девчонок, которые столкнулись с такими же проблемами. Только благодаря им я узнала про то, что лечение нашей опухоли медицинскими препаратами неэффективно. Что операции в госпитале имени Н.Н. Бурденко в Москве при помощи так называемого гамма-ножа тоже не дают надежной гарантии. Выяснилось, что на гамартоме гипоталамуса специализируются в Японии, уже 15 лет ее изучает целый институт. Мне подсказали, что с оплатой операции в этом институте может помочь Русфонд.

Я вспоминаю, как все это происходило, и это, конечно, было похоже на чудо. Мы оказались в Японии, нам сделали операцию. Она шла четыре часа. Они не вскрывают череп, просверливают небольшое отверстие и по катетеру добираются до гипоталамуса, а потом как бы прижигают область вокруг опухоли, чтобы она не могла посылать организму свои сигналы. После этого, я не знаю... Как будто в живую воду ребенка окунули. Раз – и все изменилось. Не только у нее, у нас.

Вот интересное у меня есть наблюдение про решимость и веру. Как только ты выбираешь какой-то путь и веришь в него, начинают происходить самые невероятные вещи. Когда у нас были проблемы, они были во всем. Мы, например, взяли ипотеку и внесли деньги за квартиру в новостройке. Дом был почти готов, и вдруг стройку замораживают. Три с половиной года ничего не происходит. Мы платим и за съемную квартиру, и за ипотеку. Кошмар. Судились, подавали иски, у нас шесть судебных решений. Мы думали, если когда-нибудь этот злополучный дом наконец сдадут, нас поселят в нем в самую последнюю очередь. И вот, представьте. Прилетаем из Японии. Звонок. Нам говорят: Соловьевы, мы вас видели по телевизору, собирали вам деньги, вы такие молодцы, спасибо за то, что вы сделали для своей дочки, так что идите, Соловьевы, скорее получайте ключи, мы хотим вам первым дать квартиру. И мы первыми сделали здесь ремонт, первыми сюда заехали.

Знаете, видно, трудности человеку даются для того, чтобы потом он понял, что до этого у него никаких трудностей на самом деле не было. У меня в этой связи есть теперь выражение, вот на зеркале сделана надпись на японском языке. Я никому не говорю, что она означает. Никто, кроме меня, не знает о ней, даже муж. Кто сможет ее прочитать, тот прочитает. Потому что это мой секрет, секрет настоящего счастья».

Фото Сергея Мостовщикова