Жизнь. Продолжение следует

Артрит от Бога

История об обездвиженности и слепоте, которые помогают видеть красоту мира

Рубрику ведет Сергей Мостовщиков



Все происходит и существует одновременно. Даже то, чего не надо бы, тоже может и хочет быть. Радость и болезнь, нужда и танцы, конфеты и молитвы – все это жизнь, пускай иногда и не наша. Об этом мы разговариваем с протестантским священником Александром Белоусовым в церкви на окраине подмосковного Щелкова. Кирпичный дом Божий не слишком похож на храм, скорее на большой клуб на ухоженном дачном участке. В зале для собраний общины стоят белые и черные кожаные диваны, на стене почему-то нарисован Лондон под грозовыми тучами. В помещении, где проходят службы – ряды кресел, как в кинотеатре, и витраж. Мы сидим на кухне, за ней – несколько жилых комнат для семьи священника. Все это смотрится основательно, но жизнь не дает человеку привыкнуть к ее благополучию. Священника переводят на другое место, в Муром, чтобы не одолевали соблазны, не стало лень, не было бы слишком уж просто служить. И надо собираться, перебираться, смиряться. А семья тем временем большая – жена и пятеро детей.

Вот три сына, две дочери. Младшей Амелии десять месяцев от роду, а она уже ходит в платье и радостно грызет ручку плетеной корзины. Старшему Вениамину двенадцать. Несколько лет назад у Вени вдруг распухло колено и раздулся палец на ноге. Двигаться стало больно, он перестал ходить, слег, а потом начал слепнуть. Долго не могли поставить диагноз, потом решили, что это ювенальный артрит с осложнениями. С болезнью врачи не могли не то, что справиться – даже остановить ее развитие. Выяснилось, что может помочь оренсия – американский препарат, одна ампула которого стоит приличных денег. На один курс нужно было найти больше 200 тыс. руб. Парень пропадал.

Но жизнь не только забирает – всегда происходит что-нибудь еще. Пусть ты стараешься, но не можешь получить, чего хочешь, зато все может само устроиться именно так, как и надо. Деньги на лекарства собрали люди через Русфонд. Веня вырос настоящим молчаливым красавцем с загадочным взглядом, в Муроме, кажется, будет очень неплохо жить, почти все вещи уже туда перевезли, осталось забрать велосипеды, и вот по дороге ночевали на заправке в своем доме на колесах, как вдруг кто-то попытался его ограбить. Открыли дверь, стали пробираться внутрь, дети спали, воры задели занавеску, а она отскочила, наделала шуму, злодеи убежали. В жизни все происходит сразу, об этом мы говорим с протестантским священником Александром Белоусовым:

«Когда специально ищешь – ничего не находишь. Я жил на Украине, занимался бизнесом и разочаровался в поисках любимой. Бизнес у меня был в Днепропетровске, а на выходные я приезжал к маме в Бердянск. Это курортный город, все там красиво, все дешево, и я ходил в один ночной клуб, там очень вкусно готовили. Ходил с одним другом местным и как-то в шутку сказал ему… Говорю: раз не найти мне любимую в приличных местах, найду ее на танцах. И списочек требований составил, шутя. Там было что-то вроде, чтобы была директором фирмы, отличницей, любила своего папу, умела тапочки подносить и не умела готовить, потому что я сам любил готовить тогда. Посмеялись и забыли об этом. Дел и так было много. Нам тогда нравилось делать добрые дела, мы кормили бомжей едой из ночного клуба.

А через неделю опять приехал. И вот за соседним столиком сидели две девушки, они нам мигали, мы – им, они к нам подсели, мы разговорились. И вот я стал вспоминать свой список – у меня прямо мороз по коже. Все, о чем я говорил в шутку – вот, передо мной. И директор, и диплом красный пишет на физмате, и папу своего любит, и готовить не умеет. Я сам не ожидал, что такое бывает. Небо нас, наверное, свело. Ну и все. Пришлось бросить бизнес, закрыть фирмочку, переехать в Бердянск. Вот с тех пор мы плодимся и размножаемся, и не нарадуемся, ни разу об этом не пожалели.

Вот первый плод нашей любви – Вениамин. Он у нас болеет, но воспринимает свою болезнь тоже как подарок Небес. В результате инвалидности у него карусели бесплатно, школы и кружки бесплатно, учителя к нему приходят прямо на дом. Вот недавно он лежал в реабилитационном центре в Коломне и переживал, что не похож на инвалида. Хотя он у нас на химии сидит, и глаз вот ему недавно сделали, поставили искусственный хрусталик, скоро швы поедем снимать. Мы все верующие люди, мы считаем: раз Бог допустил, чтобы Вениамин заболел, пусть Вениамин ответственно относится к тому, как он болеет.

Я всегда верил в Бога, просто был сам по себе, на своих хлебах. А потом понял, что не могу без того, чтобы людям служить без остатка, не могу отвлекаться на другие дела. Бизнес я оставил, жалко стало времени. Поверьте, намного интереснее отдавать себя другим, тогда и твои проблемы решаются сами собой. Так было и будет всегда и у всех. Поэтому болезнь Венина и проблема с лекарствами, и то, что Русфонд помог нам – это все звенья одной цепи событий, все мы, как говорится, находимся у Бога на довольствии.

При этом жизнь у нас, как у военных. Три-четыре года на одном месте, потом переезд, чтобы не обживались сильно, не обрастали хозяйством, зависели только от Неба. Конечно, в деньгах я потерял раз в сто, но то, что приобрел – несопоставимо. Вот у нас уже пятеро детей, каждый рождается краше другого, три мальчика, две девочки – Вениамин, Ефим, Мария, Иосиф и вот Амелия.

С Вениамином как получилось. Лет пять ему было, мы как раз переехали в Краснодар. Вначале колено опухло. Потом палец. С утра он уже не мог вставать, надо было на руках нести его в туалет. Потом в течение дня он немного начинал ходить, но хромал, не мог идти по лестнице. Через два года один глаз начал слепнуть – сузился зрачок, и все. Потом второй. Назначили ему операцию – удалять хрусталик. Приехали в Москву, в институт Гельмгольца. И вот Вениамин наш, Божий человек, у него, видимо, особые отношения с Богом, говорит вечером: вы там организуйте всех-всех-всех, кого знаете, чтобы молились и я мог видеть без операции. И представьте: утром приходят везти его в операционную, а у него сорок температура. Нам говорят: забирайте, через месяц приедете. Дошли до поезда, температура упала. Приехали домой – у него зрение улучшилось. Тот глаз, что видел 100 процентов – стал видеть 150, тот, что 0,03 процента – стал 0,8. И мы три года еще жили без врачей. Но все-таки процесс этот болезненный взял свое и сейчас нам поставили новый хрусталик.

Когда думаешь о своих проблемах и несчастьях, всегда чувствуешь, что на свете есть кто-то, кто переживает и страдает больше тебя. Например, Бог. Поэтому ты всегда знаешь, что Ему можно доверить многое, и он не подведет. Но, конечно, родительское сердце надрывается. Делаешь все от тебя зависящее, возможное, чтобы изменить ситуацию к лучшему. Так что доверяем врачам, лечимся.

А Вениамин, он что – он у нас тот, в которого все влюблены. Особенно девушки после 28 лет, те, кто уже обожглись на первой страсти и понимают, что надо искать чего-то вот такого. Спокойного. Задумчивого. Вежливого. Рассудительного.

А как найти? Я по своему опыту знаю, что никак. Все должно случиться само. В этом и есть главное чудо, мудрость. Вот мы гуляли недавно по Мурому и знаете, что поразило. Есть там такая одна звонница при храме, прямо над обрывом, очень красиво. Так вот там каждый желающий может сам звонить в колокола. Это сколько надо местным людям иметь терпения, смирения и мужества, чтобы позволить случиться такому чуду! Я восхищаюсь этому. Чему же восхищаться еще?»

Фото Сергея Мостовщикова