27.04.2012
Диме Комарову ищут полностью совместимого донора
13 апреля здесь на сайте, в «Коммерсанте», в Газете.ru, на сайтах «Эхо Москвы», livejournal.com и Здоровье@Mail.Ru мы рассказали историю десятилетнего Димы Комарова из Ростовской области («Страх и надежда», Виктор Костюковский). У Димы острый бифенотипический лейкоз. Спасет его только трансплантация чужого здорового костного мозга. На поиск полностью совместимого донора и сопровождающую пересадку терапию нужно 2 036 906 руб. Компания «Ингосстрах», фонд «Адвита» и наши читатели собрали всю необходимую сумму. В регистрах доноров костного мозга, входящих во всемирную ассоциацию, уже начат детальный поиск донора. Родители Димы горячо благодарят вас, дорогие друзья, за доброту и отзывчивость. Примите и нашу признательность!
13.04.2012
Страх и надежда
Диму Комарова спасет пересадка чужого костного мозга
У Димы недавно случился юбилей, 10 лет ему исполнилось. Обычно шутят: у стариков что ни день рождения, то юбилей. А я вот думаю, у детей тоже, если говорить о Диме Комарове. Этому мальчику досталась не просто болезнь, и даже не просто очень опасная болезнь, которая называется лейкоз или рак крови. Ему этих болезней, этих лейкозов досталось сразу два. Бифенотипический лейкоз – это и лимфобластный, и миелобластный. С такими делами не каждый год, а каждый день нужно юбилеи отмечать.
Дима, его мама Катя, отец Андрей и младший брат Ярослав живут в Шахтах – есть в Ростовской области такой город во множественном числе. Но мы с Димой и Катей встретились в Петербурге, в Институте детской гематологии и трансплантологии имени Р.М. Горбачевой.
Вообще-то это значит, что дела его не так уж хороши. Если бы можно было справиться с двойным лейкозом химиотерапией, обошлись бы и своей областной больницей. И его там уже «химичили» по полной программе, восемь курсов. Это было очень тяжело, может быть, поэтому у Димы глаза взрослого человека, которому довелось в этой жизни повидать всякое. И была надежда, потому что наступила ремиссия, это такое состояние, когда болезнь отступает, вместе с ней уходит страх, а на его месте как раз и произрастает надежда. Но очень часто болезнь возвращается, и страх снова давит надежду, хотя и не может ее уничтожить, потому что как же тогда жить-то, без надежды?
И Дима снова оказался в больнице, и опять началась «химия», а врачам стало ясно, что без трансплантации кроветворных стволовых клеток (мы чаще говорим, костного мозга) Диме не обойтись.
Вот так он и оказался в этом петербургском институте. И хотя, как сказано, это значит, что его дела не так уж хороши, следует признать, что Дима все-таки попал туда, куда надо. Потому что даже последнее средство спасения (а трансплантация именно такова!) – это средство спасения.
Каждый раз, разговаривая с мамами этих ребятишек, спрашиваю: когда и как впервые проявилась болезнь? Мамы почти неизменно отыскивают в памяти какое-то событие, какой-то момент, рубеж, когда, как им кажется, «началось». На самом деле болезнь могла стартовать еще до рождения ребенка, а ему только и оставалось, что прийти с ней в этот мир. Но родителям все равно кажется, что они знают, помнят, как это было, как и почему случилось.
А вот в Димином случае все было не так уж четко-определенно. Да, с какого-то времени стал вялым, слабым, не хотел играть, пропал аппетит. А потом был такой день, вспоминает Катя, когда ей позвонили из детского сада и сказали, что Дима лежит и то ли не хочет, то ли не может встать на ноги. Ему было тогда четыре года, и Кате казалось, что она уже опытная мама, ведь справлялась же с обычными детскими недугами. В общем, не без тревоги, но без страшных предчувствий Катя унесла Диму в поликлинику, там сделали анализ крови и сказали: «Гемоглобин 60». Катино сердце замерло. Чуть позже, уже в городской больнице, сделали еще один анализ и сказали: «Гемоглобин 35». Так сказали, что Катино сердце вообще упало, и никак было не сообразить, куда бежать и что делать.
С этого момента началось спасение Димы Комарова. Его надо было именно спасать, потому что даже довезти мальчика живым из Шахт до Ростова было, скорее всего, невозможно. Диме начали делать переливание крови, а заведующий отделением реанимации сказал Кате ту правду, которую он почувствовал.
Это лейкоз, сказал он.
Когда-то гонцу, приносившему плохую весть, рубили голову. Врачам российских больниц, особенно районных и городских, когда они делают такие вот предположения, я бы давал премии. Потому что в подавляющем большинстве их коллеги, я точно знаю, в таких случаях не приносят горестных вестей. И вообще никаких не приносят. Не из боязни быть казненными, а просто по незнанию. А тут реаниматолог оказался опытным и знающим, каким и должен быть врач-спасатель. И можно только жалеть о том, что Дима не попал ему в руки раньше. Наверное, еще только услышав о его вялостях и слабостях, этот врач сразу выписал бы направление на анализ крови. Хотя, может быть, и тогда уже было бы поздно, чтобы остановить, перехватить болезнь. Но все-таки шансов даже в Димином случае было бы больше, а во многих других случаях вовремя встреченный хороший врач и простое направление на анализ крови оказывается спасительным шансом!
Мы встретились, когда Димин папа с младшим сыном уже уехали в свои Шахты. Это у них была не прогулка в Петербург, а, можно сказать, важная командировка. Ведь Диме теперь нужно подбирать донора. Двухлетнего Ярослава в институте протипировали и обнаружили его полную совместимость с Димой, что бывает нечасто. И все-таки на роль донора он не подошел: слишком еще маленький. Так что Диме надо искать неродственного донора во всемирной сети донорских регистров. И уже известно, что потенциальные доноры для него есть, причем в достаточном количестве. Так что теперь очередь, дорогие читатели, за нами, потому что поиск донора бюджетом не оплачивается: это, считается, не лечение, а услуга.
Давайте оплатим Диме Комарову спасительную услугу.
Виктор Костюковский
Фото автора
Для спасения Димы Комарова
не хватает еще 978 644 руб.
Заведующая отделением Института детской гематологии и трансплантологии имени Р.М. Горбачевой Наталья Станчева (Петербург): «У Димы бифенотипический лейкоз, в крови есть клоны миело- и лимфобластного лейкозов, они живут независимо друг от друга. Обнаружены и цитогенетические поломки. После лечения в Ростове-на-Дону он вышел вовремя в ремиссию, но в 2011 году возник костно-мозговой рецидив лейкоза». Сейчас Дима в ремиссии, но при таком тяжелом виде лейкоза, подчеркнула госпожа Станчева, «спасти его может только пересадка здорового костного мозга». Она должна сопровождаться мощной лекарственной терапией «эффективными противогрибковыми и противовирусными препаратами, иммуноглобулинами».
Поиск и активация неродственного донора в международном регистре (Фонд Морша, Германия) и доставка трансплантата в Петербург обойдутся в €20,5 тыс. Еще 1 240 790 руб. надо на лекарства против инфекционных осложнений. Таким образом, для спасения Димы Комарова необходимы 2 036 906 руб. Как всегда, наши постоянные партнеры компания «Ингосстрах» и благотворительный фонд «Адвита» перечислят соответственно 417 тыс. руб. и 291 262 руб. Еще 350 тыс. руб. внесет компания, пожелавшая остаться неназванной. То есть не хватает 978 644 руб.
Дорогие друзья! Если вы решите спасти Диму Комарова, пусть вас не смущает цена спасения. Любое ваше пожертвование будет с благодарностью принято. Деньги можно перечислить в благотворительный фонд «Помощь» (учредители Издательский дом «Коммерсантъ» и руководитель Русфонда Лев Амбиндер) или на банковский счет Диминой мамы – Екатерины Васильевны Комаровой. Все необходимые реквизиты есть в Российском фонде помощи. Можно воспользоваться и нашей системой электронных платежей, сделав пожертвование с кредитной карточки или электронной наличностью, в том числе и из-за рубежа.
Экспертная группа Российского фонда помощи
Диме Комарову ищут полностью совместимого донора
13 апреля здесь на сайте, в «Коммерсанте», в Газете.ru, на сайтах «Эхо Москвы», livejournal.com и Здоровье@Mail.Ru мы рассказали историю десятилетнего Димы Комарова из Ростовской области («Страх и надежда», Виктор Костюковский). У Димы острый бифенотипический лейкоз. Спасет его только трансплантация чужого здорового костного мозга. На поиск полностью совместимого донора и сопровождающую пересадку терапию нужно 2 036 906 руб. Компания «Ингосстрах», фонд «Адвита» и наши читатели собрали всю необходимую сумму. В регистрах доноров костного мозга, входящих во всемирную ассоциацию, уже начат детальный поиск донора. Родители Димы горячо благодарят вас, дорогие друзья, за доброту и отзывчивость. Примите и нашу признательность!
13.04.2012
Страх и надежда
Диму Комарова спасет пересадка чужого костного мозга
У Димы недавно случился юбилей, 10 лет ему исполнилось. Обычно шутят: у стариков что ни день рождения, то юбилей. А я вот думаю, у детей тоже, если говорить о Диме Комарове. Этому мальчику досталась не просто болезнь, и даже не просто очень опасная болезнь, которая называется лейкоз или рак крови. Ему этих болезней, этих лейкозов досталось сразу два. Бифенотипический лейкоз – это и лимфобластный, и миелобластный. С такими делами не каждый год, а каждый день нужно юбилеи отмечать.
Дима, его мама Катя, отец Андрей и младший брат Ярослав живут в Шахтах – есть в Ростовской области такой город во множественном числе. Но мы с Димой и Катей встретились в Петербурге, в Институте детской гематологии и трансплантологии имени Р.М. Горбачевой.
Вообще-то это значит, что дела его не так уж хороши. Если бы можно было справиться с двойным лейкозом химиотерапией, обошлись бы и своей областной больницей. И его там уже «химичили» по полной программе, восемь курсов. Это было очень тяжело, может быть, поэтому у Димы глаза взрослого человека, которому довелось в этой жизни повидать всякое. И была надежда, потому что наступила ремиссия, это такое состояние, когда болезнь отступает, вместе с ней уходит страх, а на его месте как раз и произрастает надежда. Но очень часто болезнь возвращается, и страх снова давит надежду, хотя и не может ее уничтожить, потому что как же тогда жить-то, без надежды?
И Дима снова оказался в больнице, и опять началась «химия», а врачам стало ясно, что без трансплантации кроветворных стволовых клеток (мы чаще говорим, костного мозга) Диме не обойтись.
Вот так он и оказался в этом петербургском институте. И хотя, как сказано, это значит, что его дела не так уж хороши, следует признать, что Дима все-таки попал туда, куда надо. Потому что даже последнее средство спасения (а трансплантация именно такова!) – это средство спасения.
Каждый раз, разговаривая с мамами этих ребятишек, спрашиваю: когда и как впервые проявилась болезнь? Мамы почти неизменно отыскивают в памяти какое-то событие, какой-то момент, рубеж, когда, как им кажется, «началось». На самом деле болезнь могла стартовать еще до рождения ребенка, а ему только и оставалось, что прийти с ней в этот мир. Но родителям все равно кажется, что они знают, помнят, как это было, как и почему случилось.
А вот в Димином случае все было не так уж четко-определенно. Да, с какого-то времени стал вялым, слабым, не хотел играть, пропал аппетит. А потом был такой день, вспоминает Катя, когда ей позвонили из детского сада и сказали, что Дима лежит и то ли не хочет, то ли не может встать на ноги. Ему было тогда четыре года, и Кате казалось, что она уже опытная мама, ведь справлялась же с обычными детскими недугами. В общем, не без тревоги, но без страшных предчувствий Катя унесла Диму в поликлинику, там сделали анализ крови и сказали: «Гемоглобин 60». Катино сердце замерло. Чуть позже, уже в городской больнице, сделали еще один анализ и сказали: «Гемоглобин 35». Так сказали, что Катино сердце вообще упало, и никак было не сообразить, куда бежать и что делать.
С этого момента началось спасение Димы Комарова. Его надо было именно спасать, потому что даже довезти мальчика живым из Шахт до Ростова было, скорее всего, невозможно. Диме начали делать переливание крови, а заведующий отделением реанимации сказал Кате ту правду, которую он почувствовал.
Это лейкоз, сказал он.
Когда-то гонцу, приносившему плохую весть, рубили голову. Врачам российских больниц, особенно районных и городских, когда они делают такие вот предположения, я бы давал премии. Потому что в подавляющем большинстве их коллеги, я точно знаю, в таких случаях не приносят горестных вестей. И вообще никаких не приносят. Не из боязни быть казненными, а просто по незнанию. А тут реаниматолог оказался опытным и знающим, каким и должен быть врач-спасатель. И можно только жалеть о том, что Дима не попал ему в руки раньше. Наверное, еще только услышав о его вялостях и слабостях, этот врач сразу выписал бы направление на анализ крови. Хотя, может быть, и тогда уже было бы поздно, чтобы остановить, перехватить болезнь. Но все-таки шансов даже в Димином случае было бы больше, а во многих других случаях вовремя встреченный хороший врач и простое направление на анализ крови оказывается спасительным шансом!
Мы встретились, когда Димин папа с младшим сыном уже уехали в свои Шахты. Это у них была не прогулка в Петербург, а, можно сказать, важная командировка. Ведь Диме теперь нужно подбирать донора. Двухлетнего Ярослава в институте протипировали и обнаружили его полную совместимость с Димой, что бывает нечасто. И все-таки на роль донора он не подошел: слишком еще маленький. Так что Диме надо искать неродственного донора во всемирной сети донорских регистров. И уже известно, что потенциальные доноры для него есть, причем в достаточном количестве. Так что теперь очередь, дорогие читатели, за нами, потому что поиск донора бюджетом не оплачивается: это, считается, не лечение, а услуга.
Давайте оплатим Диме Комарову спасительную услугу.
Виктор Костюковский
Фото автора
Для спасения Димы Комарова
не хватает еще 978 644 руб.
Заведующая отделением Института детской гематологии и трансплантологии имени Р.М. Горбачевой Наталья Станчева (Петербург): «У Димы бифенотипический лейкоз, в крови есть клоны миело- и лимфобластного лейкозов, они живут независимо друг от друга. Обнаружены и цитогенетические поломки. После лечения в Ростове-на-Дону он вышел вовремя в ремиссию, но в 2011 году возник костно-мозговой рецидив лейкоза». Сейчас Дима в ремиссии, но при таком тяжелом виде лейкоза, подчеркнула госпожа Станчева, «спасти его может только пересадка здорового костного мозга». Она должна сопровождаться мощной лекарственной терапией «эффективными противогрибковыми и противовирусными препаратами, иммуноглобулинами».
Поиск и активация неродственного донора в международном регистре (Фонд Морша, Германия) и доставка трансплантата в Петербург обойдутся в €20,5 тыс. Еще 1 240 790 руб. надо на лекарства против инфекционных осложнений. Таким образом, для спасения Димы Комарова необходимы 2 036 906 руб. Как всегда, наши постоянные партнеры компания «Ингосстрах» и благотворительный фонд «Адвита» перечислят соответственно 417 тыс. руб. и 291 262 руб. Еще 350 тыс. руб. внесет компания, пожелавшая остаться неназванной. То есть не хватает 978 644 руб.
Дорогие друзья! Если вы решите спасти Диму Комарова, пусть вас не смущает цена спасения. Любое ваше пожертвование будет с благодарностью принято. Деньги можно перечислить в благотворительный фонд «Помощь» (учредители Издательский дом «Коммерсантъ» и руководитель Русфонда Лев Амбиндер) или на банковский счет Диминой мамы – Екатерины Васильевны Комаровой. Все необходимые реквизиты есть в Российском фонде помощи. Можно воспользоваться и нашей системой электронных платежей, сделав пожертвование с кредитной карточки или электронной наличностью, в том числе и из-за рубежа.
Экспертная группа Российского фонда помощи
