Акции

У Божены Корягиной из Чебоксар опухоль мозга – анапластическая эпендимома. Это очень злая опухоль. Она растет, даже если ее вырезать. Она не поддается химиотерапии. Она убивает. Единственный способ справиться с этой опухолью – провести операцию и затем протонную терапию, которая уничтожит остатки раковых клеток и при этом не спалит находящиеся рядом ткани мозга. Операцию Божена уже перенесла благополучно. Впереди протонная терапия, но она не входит ни в одну государственную программу финансирования медицины. →

Ира Бандурко живет с мамой и бабушкой в деревне Георгиевке в Кемеровской области. Из-за тяжелой родовой травмы – разрыва нервов в плечевом сплетении – у девочки практически парализована правая рука, она неестественно изогнута в кисти ладонью наружу, работают всего два пальца, локоть и плечо стянуты контрактурами. Помочь Ире может только серия микрохирургических операций. Это лечение сложное и очень дорогое. Маме и бабушке таких денег самим никогда не накопить →

Из письма Владимира Егорова, папы Даши: «Даша и Маша, наши близняшки, родились здоровыми, никаких патологий врачи роддома у них не обнаружили. Только после выписки мы обратили внимание, что голова Даши все время повернута влево. Обратились к неврологу, прошли курс массажей, после него дочка начала свободнее поворачивать голову. Но на этом проблемы не закончились. К восьми месяцам у Даши стал деформироваться затылок. В интернете я прочитал, что это свидетельствует о неправильном росте черепа...» →

Из письма Светланы Харахординой, мамы Саши: «Саша родился с пороком сердца – транспозицией магистральных сосудов, на десятые сутки его прооперировали. Сын тяжело перенес операцию, долго восстанавливался. Рос он слабым, любое недомогание отражалось на работе сердца. Когда Саше был год, у него диагностировали полную атриовентрикулярную блокаду – нарушение проводимости импульсов из предсердий в желудочки...» →

Из письма Юлии Косиновой, мамы Матвея: «Матвей – наш единственный и долгожданный ребенок. Беременность у меня была тяжелой, и первое, что мне сказали акушеры после родов: с ребенком что-то не так, у него аномалия развития. Когда я увидела малыша, пришла в ужас: левая стопа у него была неестественно изогнута, а пятка приподнята. Врачи в роддоме твердили, что сын не сможет нормально ходить, что это не лечится. Но я думала только о том, как помочь моему малышу...» →

Ринат Фахрутдинов живет в Саратове с родителями и младшим братом Артуром. Мальчик не может ходить, не контролирует функции тазовых органов, у него сильно искривлен позвоночник. Причина тому – Spina bifidа, врожденный порок развития спинного мозга. Родители Рината ходят от одного врача к другому, комплексный план лечения для мальчика до сих пор не разработан. Чтобы план появился, Рината должна обследовать междисциплинарная команда специалистов клиники Глобал Медикал Систем (GMS Clinic, Москва). И начнется совсем другая жизнь. →

Из письма Анны Роговой, мамы Маши: «Маша родилась с подвернутыми ножками, обе стопы были согнуты, как крючки. В полтора месяца мы повезли ее в Республиканскую детскую клиническую больницу (Абакан). Ортопед начал лечение – выводил стопы в максимально правильное положение и туго их гипсовал. За три таких сеанса стопы выправились. Но через два месяца снова подогнулись. Мы выполняли все назначения, надевали на дочку специальную ортопедическую обувь, курсами делали массаж, но ничего не помогало...» →

У Камили Загидуллиной из Тюменской области тяжелый порок сердца. Девочке сделали уже восемь операций, она перенесла инсульт, после которого долго восстанавливалась. Камиля очень устала от бесконечных наркозов и операций – но лечение еще не закончено. Только вот российские врачи больше помочь ничем не могут. Поэтому вся надежда на кардиохирургов испанского госпиталя Сан-Жуан-де-Деу (Барселона), они уже ждут Камилю на операцию. Но стоит она очень дорого. Нужна наша помощь. →

У Кристины Ляпустиной из Северодвинска (Архангельская область) редкий вид лейкоза. Ей уже провели два курса химиотерапии, состояние Кристины заметно улучшилось. Но появилась серьезная проблема: возникла сильная аллергия на препараты химиотерапии. Кристина чуть не задохнулась. Есть другие, менее токсичные лекарства, однако Минздрав РФ их не оплачивает. Девочке нужно пройти еще два курса лечения. Как же быть? →