Акции

У Миланы Амняковой из поселка Малыгино Владимирской области правосторонний грудопоясничный сколиоз. Заболевание тяжелое, изматывающее и к тому же прогрессирующее: сколиоз уже достиг 4-й, самой опасной степени. Девочка постоянно чувствует усталость и боль. Помочь Милане может операция по щадящей технологии VBT (Vertebral Body Tethering), когда вместо жесткой металлоконструкции используется гибкий шнур-корд, сохраняющий подвижность позвоночника. Такую операцию готовы провести в столичной клинике, но стоит она больше двух миллионов рублей, а под госквоту не подпадает. →

Шестилетняя Арина Серженко живет с родителями и младшим братом в Благовещенске. Уже третий год девочка борется с острым лимфобластным лейкозом – раком крови. После курса химиотерапии Арина вышла в ремиссию, однако теперь лейкоз вернулся. Единственная надежда на излечение – пересадка костного мозга. Родственного донора у Арины нет, поиски неродственного донора в российских регистрах оказались безуспешны, но ее генетический близнец был найден за границей. Проблема в том, что активация неродственного донора и доставка трансплантата из-за рубежа стоят более двух с половиной миллионов рублей, государство их не оплачивает, а родителям девочки такую сумму без нашей помощи не собрать →

Второй год мальчик из города Чайковский Пермского края борется с раком крови. Он перенес химиотерапию и пересадку костного мозга от папы, но болезнь вскоре вернулась. В ближайшее время Тиме предстоит повторная трансплантация. Чтобы донорские клетки прижились, мальчику необходимы два противоопухолевых препарата. Но в онкологическом отделении больницы их нет, а стоят они около двух миллионов рублей. →

Матвей Ладышков живет в городе Хвалынске Саратовской области вместе с мамой, двумя младшими сестрами и младшим братом. У мальчика несовершенный остеогенез – хрупкие кости могут сломаться от любого неловкого движения. Людей с таким заболеванием иногда называют «хрустальными», но Матвея уже можно назвать «железным». По крайней мере, наполовину. В бедрах, берцовых костях и голенях у мальчика установлены телескопические штифты, которые раздвигаются по мере роста костей и удерживают их от переломов. Сейчас Матвею срочно нужно заменить штифт на правой голени, так как он больше не может раздвигаться – мальчик быстро растет. Но операция стоит больше двух миллионов рублей, неподъемная сумма для Ладышковых. →

Коля Корнеев живет в Нижнем Новгороде с родителями и двумя старшими братьями. У малыша слишком рано начали срастаться швы черепа, растущий мозг не может раздвинуть кости, ему не хватает места для того, чтобы нормально развиваться. Если не сделать операцию в ближайшее время, то Коле грозит умственная отсталость, глухота и слепота. По словам врачей, необратимые изменения мозга начнутся в шесть месяцев – а Коле скоро пять. Но операция очень дорогая, у Колиных родителей нет таких денег. Вся надежда – на помощь читателей Русфонда. →

Когда Лере Музыченко исполнилось десять, у нее обнаружили небольшой сколиоз. А затем всего за полгода он стремительно вырос до 3-й степени – это очень серьезное нарушение. Девочка и родители выполняли все рекомендации врачей, но консервативное лечение не помогло. Сейчас Лере 17 лет, и сколиоз достиг 4-й, последней степени. Ее мучают боли, внутренние органы сдавлены. Нужна операция – и тут есть два пути. Жесткая конструкция, которая навсегда обездвижит значительную часть позвоночного столба. Или гибкие корды, которые распрямляют позвоночник, сохраняя его подвижность. Получается, что судьба Леры зависит от нас с вами: второй способ еще не вошел в ОМС, такая операция пока делается лишь на средства благотворителей. →

У Миши Давыдова из Саратова несовершенный остеогенез – кости от рождения очень хрупкие. Мальчик уже перенес больше 30 переломов и несколько операций. Больше всего досталось бедрам и голеням. Четыре года назад Мише укрепили правую ногу растущим штифтом. Сейчас мальчик подрос, левое бедро деформировалось, стала заметна разница в длине ног. Миша хромает и жалуется на сильную боль. Нужно срочно установить раздвижной стержень и в левое бедро, операция стоит около двух миллионов рублей, таких денег у Мишиной мамы нет – насущные проблемы, но не новые. А есть новая: Миша стал бояться.  →

Из письма Юлии Руденко, мамы Маши: «Дочка родилась здоровой, хорошо развивалась. А в последних числах декабря прошлого года изменилась: стала капризничать, почти не спала. Мы обратились к врачам, Маше сделали анализ крови, и он оказался плохим – уровень тромбоцитов и гемоглобина упал до минимума. Дочку сразу госпитализировали, провели пункцию костного мозга и обнаружили онкоклетки! Никогда не забыть этот день, когда нам сообщили, что у нашей малышки рак крови! На лечение Машу направили в московскую больницу. Сейчас дочка проходит химиотерапию...» →

У Насти Мироновой из поселка Железнодорожный в Пермском крае острый лимфобластный лейкоз – рак крови. После химиотерапии болезнь быстро рецидивировала, то есть вернулась, и теперь вылечить Настю можно только путем трансплантации костного мозга. Когда лейкоз рецидивирует так быстро, трансплантацию надо делать срочно, нет времени на поиск идеально совпадающего донора. Насте костный мозг пересадят от мамы. Но мы же помним из школьных учебников биологии, что генетически дети совпадают с родителями всего наполовину – половина от мамы, половина от папы. Чтобы костный мозг мамы прижился в организме дочки, нужны специальные очень дорогие лекарства. Вот их-то и нет. →