8.06.2012
В августе Никита Шевченко летит на операцию
25 мая здесь на сайте, в «Коммерсанте», в Газете.ru, на сайтах «Эхо Москвы», livejournal.com и Здоровье@Mail.Ru мы рассказали историю семилетнего Никиты Шевченко из Краснодарского края («Попробуй встать», Валерий Панюшкин). У Никиты врожденная хрупкость костей – несовершенный остеогенез. Из-за болезни мальчик не может ходить. Нужна дорогостоящая операция. Помочь берутся в Европейском медицинском центре (Москва), но семья Шевченко оплатить лечение не в силах. Компания «ФСК ЕЭС» и наши читатели собрали всю необходимую сумму (1,6 млн. руб.). Родители Никиты благодарят читателей за доброту и отзывчивость. Примите и нашу признательность, дорогие друзья!
Мы следим за развитием событий.
25.05.2012
Попробуй встать
Никите Шевченко нужна операция и мяч
Мальчику семь лет. У него несовершенный остеогенез, повышенная ломкость костей. Он живет на хуторе на Кубани, поэтому к пяти годам у Никиты все еще не было диагноза, зато было двадцать переломов. Он жил лежа, загипсованный по грудь, и ломался внутри гипса. О том, что несовершенный остеогенез лечится, Никитина мама узнала случайно, из газеты. Наудачу написала нам полтора года назад. С тех пор на собранные вами деньги Никита прошел пять курсов терапии, и переломы прекратились. Теперь мальчику нужна еще операция или даже две. И он встанет на ноги.
То первое письмо Никитиной мамы было отчаянным: «Никита не ходит и не сидит. Чихнет – перелом! Ломается даже лежа, от неловкого движения… Пишу вам из больницы. Никита лежит в гипсе по пояс. Я случайно узнала о клинике, где лечат таких «стеклянных» детей. Там Никите сказали, что он будет ходить, и теперь он требует мяч, чтобы играть в футбол. У сынишки впервые глаза загорелись. А денег на лечение нет. Живем на хуторе. Есть огород и куры, а денег нет».
Писать это письмо Никитина мама боялась, боялась отказа – расстаться с последней надеждой. Еще она боялась новых переломов, и потому никогда не брала Никиту на руки. Мальчику вырезали специальную доску, да так и носили по дому на доске. На улицу не выносили никогда – боялись. А местные врачи тоже боялись новых Никитиных переломов и поэтому держали мальчика в гипсе, даже когда переломы зарастали – месяцами, годами. Никитины кости росли внутри гипса, и ломались от того, что им некуда было расти.
Ехать в Москву они тоже боялись. На этой доске дотащили мальчика до поезда, но доска не входила в вагонную дверь. Они боялись снять Никиту с доски и переложить на одеяло, чтобы внести в вагон. А в вагоне мама всю дорогу не спала, потому что боялась, как бы мальчик не сломался от неожиданного рывка поезда или от стука колесных тележек по стыкам рельс.
В Москве мальчику сделали рентгеновские снимки и сказали, что переломов нет, можно снять гипс. Никита плакал. Он боялся, что вот сейчас гипс снимут, и он сломается весь, разлетится на мелкие осколки. Но началась уже терапия, укрепляющая кости. Гипс сняли, и Никита на осколки не разлетелся. Только выяснилось, что вся кожа под гипсом покрыта пролежнями. И Никита боялся, что пролежни теперь никогда не заживут. Но они зажили.
После второго курса бифосфонатов Никита сел. Он боялся садиться. Боялся, что переломится пополам. Он сказал маме:
– Я боюсь садиться.
И мама отвечала:
– Я сама боюсь. Садись.
Мальчик сел в кровати, и у него закружилась голова от непривычного вертикального положения.
Еще через день доктор привезла Никите инвалидное кресло. Никита плакал. Он боялся сесть в кресло и не сел бы ни за что, если бы не Ксюша, девочка, лежавшая на соседней койке. Ксюша переползла с кровати в кресло, толкнула руками колеса и покатилась по палате.
– Как ты не боишься? – спросил Никита.
– Боюсь, – отвечала Ксюша. – Догоняй.
Никита сел в кресло, толкнул колеса, но не смог даже сдвинуться с места. Руки были слишком слабые.
Поначалу Никиту катала мама. Мальчик узнал, что можно гулять по улице и увидел парк. Он думал, что парков не существует на самом деле, что они бывают только в кино. И про карусели Никита не верил, что они возможны. Оказалось, возможны. Правда, Никита побоялся кататься на них, боялся разлететься вдребезги.
Еще Никита обедал в МакДоналдсе. До этого дня мальчик не знал, что бывает так весело и так вкусно.
После пятого курса бифосфонатов, вернувшись к себе на хутор, Никита пошел в школу. Боялся, но все равно пошел. Директор школы тоже боялась. На случай проверки из района Никите оформили домашнее образование, но каждый день мама катит мальчика в школу, и он занимается с ребятами. Одноклассников у Никиты двое, школа маленькая, в ней почти нет детей.
Кроме чтения и арифметики Никита научился еще и управляться самостоятельно с инвалидным креслом. Он может сам подъехать к холодильнику и взять себе еды. Он может сам подъехать к шкафу, взять вещи и одеться. Только он никогда не говорит «подъехать», говорит «подойти».
Доктор в Москве сказала Никите, что он сможет встать и ходить. Для этого нужно только выпрямить множеством переломов искривленные бедренные кости. Надо их выпрямить и вставить в них специальные штифты, чтобы кости не ломались больше. Это очень заманчивая перспектива. Никита любит выезжать в инвалидном кресле на улицу смотреть, как мальчишки играют в мяч или катаются на велосипедах, и желание играть в мяч и кататься на велосипеде оказывается сильнее страха перед операцией. Мама спрашивает:
– Ты боишься операции?
– Боюсь.
– Но ты хочешь операцию?
– Хочу, – говорит Никита.
На самом деле, даже после операции ему нельзя будет играть в футбол и кататься на велосипеде. Результаты будут скромнее. Доктор подойдет к Никите, протянет руку и скажет: «Вставай! Попробуй встать!» Возможно, в тот же день ему подарят мяч.
Мальчику, которого полтора года назад загипсованного по грудь несли на доске к московскому поезду.
Валерий Панюшкин
Фото из личного архива семьи Шевченко
Для спасения Никиты Шевченко
не хватает 850 000 руб.
Заведующая отделением педиатрии Европейского медицинского центра Наталья Белова (Москва): «Никита попал к нам более года назад в очень запущенном состоянии. Постоянные переломы, жизнь в гипсе, родители боялись лишний раз прикоснуться. После пяти курсов препаратом памидронат мальчика не узнать: Никита самостоятельно сидит и ползает на попе. Укрепилась костная масса, прекратились переломы, и мальчик уже готов встать на ноги. Этому мешает тяжелая дуговидная деформация обоих бедер. Если Никита сейчас встанет, то кости просто не выдержат нагрузки, и в местах деформации переломятся. Помочь Никите можно: мы имплантируем в оба бедра мальчика специальные титановые эластичные штифты. Эти операции – одни из самых современных в мире методов лечения. Штифты зафиксируют бедренные кости, снизят нагрузку при ходьбе и позволят избежать переломов. С возрастом штифты удалять не обязательно, так как они не помешают дальнейшему росту ребенка. Я надеюсь, что в результате этого лечения Никита сможет вести нормальный образ жизни с минимальными ограничениями».
Операции обойдутся Шевченко в 1,6 млн. руб. Таких денег у родных Никиты нет. Наш партнер ОАО «ФСК ЕЭС» перечислил 750 тыс. руб. Не хватает еще 850 тыс. руб.
Дорогие друзья! Если вы решите спасти Никиту Шевченко, то пусть вас не смущает цена спасения. Любое ваше пожертвование будет с благодарностью принято. Деньги можно перечислить в благотворительный фонд «Помощь» (учредители Издательский дом «Коммерсантъ» и руководитель Русфонда Лев Амбиндер) или на банковский счет Никитиной мамы Елены Сергеевны Шевченко. Все реквизиты есть в Русфонде. Можно воспользоваться и нашей системой электронных платежей, сделав пожертвование с кредитной карточки или электронной наличностью, в том числе и из-за рубежа.
Экспертная группа Российского фонда помощи
В августе Никита Шевченко летит на операцию
25 мая здесь на сайте, в «Коммерсанте», в Газете.ru, на сайтах «Эхо Москвы», livejournal.com и Здоровье@Mail.Ru мы рассказали историю семилетнего Никиты Шевченко из Краснодарского края («Попробуй встать», Валерий Панюшкин). У Никиты врожденная хрупкость костей – несовершенный остеогенез. Из-за болезни мальчик не может ходить. Нужна дорогостоящая операция. Помочь берутся в Европейском медицинском центре (Москва), но семья Шевченко оплатить лечение не в силах. Компания «ФСК ЕЭС» и наши читатели собрали всю необходимую сумму (1,6 млн. руб.). Родители Никиты благодарят читателей за доброту и отзывчивость. Примите и нашу признательность, дорогие друзья!
Мы следим за развитием событий.
25.05.2012
Попробуй встать
Никите Шевченко нужна операция и мяч
Мальчику семь лет. У него несовершенный остеогенез, повышенная ломкость костей. Он живет на хуторе на Кубани, поэтому к пяти годам у Никиты все еще не было диагноза, зато было двадцать переломов. Он жил лежа, загипсованный по грудь, и ломался внутри гипса. О том, что несовершенный остеогенез лечится, Никитина мама узнала случайно, из газеты. Наудачу написала нам полтора года назад. С тех пор на собранные вами деньги Никита прошел пять курсов терапии, и переломы прекратились. Теперь мальчику нужна еще операция или даже две. И он встанет на ноги.
То первое письмо Никитиной мамы было отчаянным: «Никита не ходит и не сидит. Чихнет – перелом! Ломается даже лежа, от неловкого движения… Пишу вам из больницы. Никита лежит в гипсе по пояс. Я случайно узнала о клинике, где лечат таких «стеклянных» детей. Там Никите сказали, что он будет ходить, и теперь он требует мяч, чтобы играть в футбол. У сынишки впервые глаза загорелись. А денег на лечение нет. Живем на хуторе. Есть огород и куры, а денег нет».
Писать это письмо Никитина мама боялась, боялась отказа – расстаться с последней надеждой. Еще она боялась новых переломов, и потому никогда не брала Никиту на руки. Мальчику вырезали специальную доску, да так и носили по дому на доске. На улицу не выносили никогда – боялись. А местные врачи тоже боялись новых Никитиных переломов и поэтому держали мальчика в гипсе, даже когда переломы зарастали – месяцами, годами. Никитины кости росли внутри гипса, и ломались от того, что им некуда было расти.
Ехать в Москву они тоже боялись. На этой доске дотащили мальчика до поезда, но доска не входила в вагонную дверь. Они боялись снять Никиту с доски и переложить на одеяло, чтобы внести в вагон. А в вагоне мама всю дорогу не спала, потому что боялась, как бы мальчик не сломался от неожиданного рывка поезда или от стука колесных тележек по стыкам рельс.
В Москве мальчику сделали рентгеновские снимки и сказали, что переломов нет, можно снять гипс. Никита плакал. Он боялся, что вот сейчас гипс снимут, и он сломается весь, разлетится на мелкие осколки. Но началась уже терапия, укрепляющая кости. Гипс сняли, и Никита на осколки не разлетелся. Только выяснилось, что вся кожа под гипсом покрыта пролежнями. И Никита боялся, что пролежни теперь никогда не заживут. Но они зажили.
После второго курса бифосфонатов Никита сел. Он боялся садиться. Боялся, что переломится пополам. Он сказал маме:
– Я боюсь садиться.
И мама отвечала:
– Я сама боюсь. Садись.
Мальчик сел в кровати, и у него закружилась голова от непривычного вертикального положения.
Еще через день доктор привезла Никите инвалидное кресло. Никита плакал. Он боялся сесть в кресло и не сел бы ни за что, если бы не Ксюша, девочка, лежавшая на соседней койке. Ксюша переползла с кровати в кресло, толкнула руками колеса и покатилась по палате.
– Как ты не боишься? – спросил Никита.
– Боюсь, – отвечала Ксюша. – Догоняй.
Никита сел в кресло, толкнул колеса, но не смог даже сдвинуться с места. Руки были слишком слабые.
Поначалу Никиту катала мама. Мальчик узнал, что можно гулять по улице и увидел парк. Он думал, что парков не существует на самом деле, что они бывают только в кино. И про карусели Никита не верил, что они возможны. Оказалось, возможны. Правда, Никита побоялся кататься на них, боялся разлететься вдребезги.
Еще Никита обедал в МакДоналдсе. До этого дня мальчик не знал, что бывает так весело и так вкусно.
После пятого курса бифосфонатов, вернувшись к себе на хутор, Никита пошел в школу. Боялся, но все равно пошел. Директор школы тоже боялась. На случай проверки из района Никите оформили домашнее образование, но каждый день мама катит мальчика в школу, и он занимается с ребятами. Одноклассников у Никиты двое, школа маленькая, в ней почти нет детей.
Кроме чтения и арифметики Никита научился еще и управляться самостоятельно с инвалидным креслом. Он может сам подъехать к холодильнику и взять себе еды. Он может сам подъехать к шкафу, взять вещи и одеться. Только он никогда не говорит «подъехать», говорит «подойти».
Доктор в Москве сказала Никите, что он сможет встать и ходить. Для этого нужно только выпрямить множеством переломов искривленные бедренные кости. Надо их выпрямить и вставить в них специальные штифты, чтобы кости не ломались больше. Это очень заманчивая перспектива. Никита любит выезжать в инвалидном кресле на улицу смотреть, как мальчишки играют в мяч или катаются на велосипедах, и желание играть в мяч и кататься на велосипеде оказывается сильнее страха перед операцией. Мама спрашивает:
– Ты боишься операции?
– Боюсь.
– Но ты хочешь операцию?
– Хочу, – говорит Никита.
На самом деле, даже после операции ему нельзя будет играть в футбол и кататься на велосипеде. Результаты будут скромнее. Доктор подойдет к Никите, протянет руку и скажет: «Вставай! Попробуй встать!» Возможно, в тот же день ему подарят мяч.
Мальчику, которого полтора года назад загипсованного по грудь несли на доске к московскому поезду.
Валерий Панюшкин
Фото из личного архива семьи Шевченко
Для спасения Никиты Шевченко
не хватает 850 000 руб.
Заведующая отделением педиатрии Европейского медицинского центра Наталья Белова (Москва): «Никита попал к нам более года назад в очень запущенном состоянии. Постоянные переломы, жизнь в гипсе, родители боялись лишний раз прикоснуться. После пяти курсов препаратом памидронат мальчика не узнать: Никита самостоятельно сидит и ползает на попе. Укрепилась костная масса, прекратились переломы, и мальчик уже готов встать на ноги. Этому мешает тяжелая дуговидная деформация обоих бедер. Если Никита сейчас встанет, то кости просто не выдержат нагрузки, и в местах деформации переломятся. Помочь Никите можно: мы имплантируем в оба бедра мальчика специальные титановые эластичные штифты. Эти операции – одни из самых современных в мире методов лечения. Штифты зафиксируют бедренные кости, снизят нагрузку при ходьбе и позволят избежать переломов. С возрастом штифты удалять не обязательно, так как они не помешают дальнейшему росту ребенка. Я надеюсь, что в результате этого лечения Никита сможет вести нормальный образ жизни с минимальными ограничениями».
Операции обойдутся Шевченко в 1,6 млн. руб. Таких денег у родных Никиты нет. Наш партнер ОАО «ФСК ЕЭС» перечислил 750 тыс. руб. Не хватает еще 850 тыс. руб.
Дорогие друзья! Если вы решите спасти Никиту Шевченко, то пусть вас не смущает цена спасения. Любое ваше пожертвование будет с благодарностью принято. Деньги можно перечислить в благотворительный фонд «Помощь» (учредители Издательский дом «Коммерсантъ» и руководитель Русфонда Лев Амбиндер) или на банковский счет Никитиной мамы Елены Сергеевны Шевченко. Все реквизиты есть в Русфонде. Можно воспользоваться и нашей системой электронных платежей, сделав пожертвование с кредитной карточки или электронной наличностью, в том числе и из-за рубежа.
Экспертная группа Российского фонда помощи
