04.02.2011
История 41-я
Мальчики
В этой истории, в отличие от остальных, нет счастливого конца. Есть только вера и надежда. Я колебался: а надо ли вот такое – в раздел «Что было дальше»?
Наверное, все-таки надо. Потому что «дальше» не всегда бывает безоблачно. Такова жизнь. И читатель проявляет законный интерес.
Итак, пять мальчиков, наши с вами подопечные. Четыре пациента Института детской гематологии и трансплантологии им. Р.М. Горбачевой в Санкт-Петербурге и еще один пациент Томского НИИ кардиологии СО РАМН.
Артем Ревягин из Ульяновской области
У Артема был острый лимфобластный лейкоз. И поступил он в таком состоянии, что врачам пришлось, не дожидаясь результатов поиска неродственного донора, взять костный мозг от мамы.
Костный мозг от родителей совместим только отчасти. И пересадка от мамы или папы – она называется гаплоидентичная трансплантация – дело очень и очень рискованное. Врачи называют ее терапией последней надежды. То есть вот прямо так: других надежд уже нет.
Однако мамин костный мозг у Артема не прижился. Тогда был пересажен папин костный мозг.
Он прижился, заработал. Но началась РТПХ – реакция «трансплантат против хозяина». Была поражена печень, другие жизненно важные органы. Ослабленный организм мальчика с осложнениями не справился. И 12 января 2011 года Артем умер. Ему было девять лет.
На днях я разговаривал с одним человеком, офицером милиции. В этом случайном разговоре он спросил:
– А надо ли помогать таким… ну, практически смертникам?
Я ответил: когда-то такие ребятишки все умирали, лет десять назад выживало процентов пять, а теперь – до 70-80 процентов.
– Ну, тогда, конечно, надо, – согласился мой собеседник.
– А если бы выживал один из сотни? – спросил я.
Он долго молчал, а потом сказал:
– Да, надо. Извините…
На лечение Артема требовалось собрать 1 003 705 руб. Наши читатели, как это нередко бывает, собрали гораздо больше – 2 061 501 руб. 94 коп. Очень быстро собрали. Но они Артему уже не понадобились.
В таких случаях мы обо всем сообщаем читателям и с их разрешения направляем собранные деньги на лечение других детей. Нам позволяет это делать Договор пожертвования. Возражений не бывает. И на этот раз тоже не было.
Так вот, собранные Артему средства пошли на лечение четверых мальчиков.
Алеша Торговых из Алтайского края
Алеше сейчас пять лет. Он родился вместе с братом-близнецом, но брат на пятые сутки умер. А у Алеши, как оказалось, порок сердца. И вот только сейчас, через пять лет, появилась реальная возможность спасти мальчика – сделать ему эндоваскулярную (то есть без вскрытия) операцию в Томском НИИ кардиологии СО РАМН. К сожалению, именно эндоваскулярные, наиболее щадящие операции госбюджетом не оплачиваются. Вот почему Алешиной маме Елене пришлось обратиться за помощью в наш фонд. Мы объявили сбор 186 600 руб.
И вот тут сотрудники ООО «УРАЛСИБ Кэпитал» (они регулярно помогают нашим подопечным), уже внесшие деньги на лечение Артема Ревягина и узнавшие о том, что он умер, попросили нас полностью оплатить операцию Алеше Торговых.
Так мы и сделали.
Сережа Попов из Омской области
Так Сережа выглядел, когда полтора года назад к нему в сибирское село со странным названием Элита приехал наш корреспондент. Сереже было тогда 10 лет и болел он уже два года. Апластическая анемия, редкая и тяжелая болезнь крови. На поиск донора и сопутствующие лекарства для Сережи наши читатели собрали 1 725 800 руб.
В декабре 2009 года, через месяц после трансплантации донорского костного мозга врачи отметили приживление трансплантата, справились и с многочисленными неизбежными осложнениями.
Неизбежными, потому что насколько бы ни был совместим донорский костный мозг, иммунная система человека все равно старается отторгнуть чужое. И поэтому перед трансплантацией врачи специально, с помощью препаратов ослабляют иммунитет почти до нуля. В это время любой чих, пыльца, грибок, вирус могут быть смертельно опасными.
В июле прошлого года врачи отпустили Сережу с мамой домой. В октябре они снова приехали в Петербург, на проверку. Вовремя. Дальнейшее развивалось уже в клинике. Произошло полное отторжение уже было заработавшего трансплантата. При этой болезни так бывает.
И все надо начинать сначала.
На активацию донора (он ведь уже был найден) для Сережи мы направляем 400 000 руб. Еще на 398 681 руб. 80 коп. мы покупаем Сереже лекарства. Все это из денег, собранных Артему Ревягину.
Сереже сейчас 12 лет. И выглядит он вот так.
Это потому, что принимает гормональные препараты. Но, как видите, оптимизма не теряет, а это очень важно.
Ярослав Кичапин из поселка Горные Ключи
Приморского края
Это фото двухлетнего Ярослава. У него редкая генетическая болезнь: мукополисахаридоз 1 типа, или синдром Гурлера. Организм не вырабатывает фермент, который расщепляет и выводит из организма токсины. Поэтому мальчику нужен альдуразим – препарат, который заменяет недостающий фермент. Ярославу помогали земляки, деньги на лекарство собирали всем поселком. Но все равно не хватало еще 160 000 руб. Наши читатели очень быстро их собрали, даже на 11 000 руб. больше.
Ярослав выжил, лекарство привело его организм в порядок, пришла пора думать о полном излечении. Болезнь-то никуда не делась. Единственный шанс справиться с ней – это опять же трансплантация костного мозга от неродственного донора. Поиск донора оплатил Фонд Михаила Горбачева. И донор уже найден, пересадка запланирована на февраль 2011 года.
За помощью в приобретении дорогостоящих сопутствующих лекарств мама Ярослава Олеся Кичапина обратилась снова в наш фонд. На лекарства для Ярослава из средств, собранных Артему Ревягину, мы направляем 335 129 руб.
На этом снимке Ярославу три года.
Игорь Кривчук из украинского города
Владимира-Волынского
Игорю на этом фото четыре года. У него острый миелоидный лейкоз.
Мы собирали деньги на лечение этого украинского мальчика, потому что на родине ему ничем уже помочь не могли. Собрали большую сумму, 3 947 755 руб. Здесь и на поиск донора, и на лекарства, и на собственно лечение, ведь Игорь гражданин другой страны, для него оно в России платное.
Но совместимого донора по всей Европе никак не могли найти, а ждать уже было нельзя, смертельно опасно. Поэтому врачи Института им. Р.М. Горбачевой провели ему гаплоидентичную трансплантацию от мамы.
Помните, мы уже говорили: терапия последней надежды.
Эти полгода прошли для Игоря с такими трудностями, с какими иной взрослый за всю жизнь не столкнется. Да и не дай никому Бог. Приживление трансплантата, борьба с грибком и другими инфекциями, осложнениями, РТПХ (реакция трансплантат против хозяина) кишечника. И все-таки лейкоз вернулся, в костном мозге было до 35 процентов раковых клеток. Тогда была применена высокодозная химиотерапия, подсадка донорских – снова маминых – лейкоцитов…
Мальчика вытащили оттуда, откуда не возвращаются. И на Новый год Игоря с мамой Лилией и бабушкой Людмилой Федоровной (они все вместе полгода жили в Петербурге) отпустили на побывку домой. Там Игорь встретился со старшим братом Сашей. Два дня они обнимались, а на третий начали драться. И никто не расстроился, это означало, что все в порядке.
На самом деле до порядка еще далеко. Недавно Игорь с мамой вернулись в Петербург. Лечиться Игорю предстоит долго. А собранные вами, дорогие друзья, деньги уже закончились, они ушли на покупку оборудования для гаплотрансплантации, препаратов для «высокодоза», против грибка и на само лечение.
По мнению заведующей отделением института Натальи Станчевой, последние анализы показали, что у Игоря остается около четырех процентов раковых клеток. Мальчик в ремиссии, но она очень неустойчива, и велика вероятность рецидива. Поэтому решено провести ему новую химиотерапию с применением дакогена – этот препарат хорошо зарекомендовал себя в клиниках западных стран. Это дальнейшее лечение – опять платное. Чтобы спасти Игоря, закрепить уже достигнутый, но пока еще неустойчивый результат, необходимы 741 428 руб. Эту сумму мы направляем из денег, собранных на лечение Артема Ревягина.
Этот снимок сделан через полгода после первого.
Вам не кажется, что Игорь повзрослел? Они быстро взрослеют, эти мальчики, которых мы вместе с вами и врачами спасаем.
Пусть взрослеют, им и положено взрослеть.
Только бы жили.
Внимательный читатель, вооружившийся калькулятором, обнаружит в наших расчетах нехватку 336 руб. 86 коп. Все в порядке, мы добавили их из средств, собранных на программу Русфонда «Русфонд.Онкология» .
Получается, наш с вами Артем Ревягин помогает четверым мальчикам уже после своей жизни.
Значит, жизнь его продолжается – в них?
Может быть, в этом есть хоть какое-то утешение – наше и ваше, читатели, а главное, родителей Артема, Натальи и Сергея Ревягиных?
Виктор Костюковский
История 41-я
Мальчики
В этой истории, в отличие от остальных, нет счастливого конца. Есть только вера и надежда. Я колебался: а надо ли вот такое – в раздел «Что было дальше»?
Наверное, все-таки надо. Потому что «дальше» не всегда бывает безоблачно. Такова жизнь. И читатель проявляет законный интерес.
Итак, пять мальчиков, наши с вами подопечные. Четыре пациента Института детской гематологии и трансплантологии им. Р.М. Горбачевой в Санкт-Петербурге и еще один пациент Томского НИИ кардиологии СО РАМН.
Артем Ревягин из Ульяновской области
У Артема был острый лимфобластный лейкоз. И поступил он в таком состоянии, что врачам пришлось, не дожидаясь результатов поиска неродственного донора, взять костный мозг от мамы.
Костный мозг от родителей совместим только отчасти. И пересадка от мамы или папы – она называется гаплоидентичная трансплантация – дело очень и очень рискованное. Врачи называют ее терапией последней надежды. То есть вот прямо так: других надежд уже нет.
Однако мамин костный мозг у Артема не прижился. Тогда был пересажен папин костный мозг.
Он прижился, заработал. Но началась РТПХ – реакция «трансплантат против хозяина». Была поражена печень, другие жизненно важные органы. Ослабленный организм мальчика с осложнениями не справился. И 12 января 2011 года Артем умер. Ему было девять лет.
На днях я разговаривал с одним человеком, офицером милиции. В этом случайном разговоре он спросил:
– А надо ли помогать таким… ну, практически смертникам?
Я ответил: когда-то такие ребятишки все умирали, лет десять назад выживало процентов пять, а теперь – до 70-80 процентов.
– Ну, тогда, конечно, надо, – согласился мой собеседник.
– А если бы выживал один из сотни? – спросил я.
Он долго молчал, а потом сказал:
– Да, надо. Извините…
На лечение Артема требовалось собрать 1 003 705 руб. Наши читатели, как это нередко бывает, собрали гораздо больше – 2 061 501 руб. 94 коп. Очень быстро собрали. Но они Артему уже не понадобились.
В таких случаях мы обо всем сообщаем читателям и с их разрешения направляем собранные деньги на лечение других детей. Нам позволяет это делать Договор пожертвования. Возражений не бывает. И на этот раз тоже не было.
Так вот, собранные Артему средства пошли на лечение четверых мальчиков.
Алеша Торговых из Алтайского края
Алеше сейчас пять лет. Он родился вместе с братом-близнецом, но брат на пятые сутки умер. А у Алеши, как оказалось, порок сердца. И вот только сейчас, через пять лет, появилась реальная возможность спасти мальчика – сделать ему эндоваскулярную (то есть без вскрытия) операцию в Томском НИИ кардиологии СО РАМН. К сожалению, именно эндоваскулярные, наиболее щадящие операции госбюджетом не оплачиваются. Вот почему Алешиной маме Елене пришлось обратиться за помощью в наш фонд. Мы объявили сбор 186 600 руб.
И вот тут сотрудники ООО «УРАЛСИБ Кэпитал» (они регулярно помогают нашим подопечным), уже внесшие деньги на лечение Артема Ревягина и узнавшие о том, что он умер, попросили нас полностью оплатить операцию Алеше Торговых.
Так мы и сделали.
Сережа Попов из Омской области
Так Сережа выглядел, когда полтора года назад к нему в сибирское село со странным названием Элита приехал наш корреспондент. Сереже было тогда 10 лет и болел он уже два года. Апластическая анемия, редкая и тяжелая болезнь крови. На поиск донора и сопутствующие лекарства для Сережи наши читатели собрали 1 725 800 руб.
В декабре 2009 года, через месяц после трансплантации донорского костного мозга врачи отметили приживление трансплантата, справились и с многочисленными неизбежными осложнениями.
Неизбежными, потому что насколько бы ни был совместим донорский костный мозг, иммунная система человека все равно старается отторгнуть чужое. И поэтому перед трансплантацией врачи специально, с помощью препаратов ослабляют иммунитет почти до нуля. В это время любой чих, пыльца, грибок, вирус могут быть смертельно опасными.
В июле прошлого года врачи отпустили Сережу с мамой домой. В октябре они снова приехали в Петербург, на проверку. Вовремя. Дальнейшее развивалось уже в клинике. Произошло полное отторжение уже было заработавшего трансплантата. При этой болезни так бывает.
И все надо начинать сначала.
На активацию донора (он ведь уже был найден) для Сережи мы направляем 400 000 руб. Еще на 398 681 руб. 80 коп. мы покупаем Сереже лекарства. Все это из денег, собранных Артему Ревягину.
Сереже сейчас 12 лет. И выглядит он вот так.
Это потому, что принимает гормональные препараты. Но, как видите, оптимизма не теряет, а это очень важно.
Ярослав Кичапин из поселка Горные Ключи
Приморского края
Это фото двухлетнего Ярослава. У него редкая генетическая болезнь: мукополисахаридоз 1 типа, или синдром Гурлера. Организм не вырабатывает фермент, который расщепляет и выводит из организма токсины. Поэтому мальчику нужен альдуразим – препарат, который заменяет недостающий фермент. Ярославу помогали земляки, деньги на лекарство собирали всем поселком. Но все равно не хватало еще 160 000 руб. Наши читатели очень быстро их собрали, даже на 11 000 руб. больше.
Ярослав выжил, лекарство привело его организм в порядок, пришла пора думать о полном излечении. Болезнь-то никуда не делась. Единственный шанс справиться с ней – это опять же трансплантация костного мозга от неродственного донора. Поиск донора оплатил Фонд Михаила Горбачева. И донор уже найден, пересадка запланирована на февраль 2011 года.
За помощью в приобретении дорогостоящих сопутствующих лекарств мама Ярослава Олеся Кичапина обратилась снова в наш фонд. На лекарства для Ярослава из средств, собранных Артему Ревягину, мы направляем 335 129 руб.
На этом снимке Ярославу три года.
Игорь Кривчук из украинского города
Владимира-Волынского
Игорю на этом фото четыре года. У него острый миелоидный лейкоз.
Мы собирали деньги на лечение этого украинского мальчика, потому что на родине ему ничем уже помочь не могли. Собрали большую сумму, 3 947 755 руб. Здесь и на поиск донора, и на лекарства, и на собственно лечение, ведь Игорь гражданин другой страны, для него оно в России платное.
Но совместимого донора по всей Европе никак не могли найти, а ждать уже было нельзя, смертельно опасно. Поэтому врачи Института им. Р.М. Горбачевой провели ему гаплоидентичную трансплантацию от мамы.
Помните, мы уже говорили: терапия последней надежды.
Эти полгода прошли для Игоря с такими трудностями, с какими иной взрослый за всю жизнь не столкнется. Да и не дай никому Бог. Приживление трансплантата, борьба с грибком и другими инфекциями, осложнениями, РТПХ (реакция трансплантат против хозяина) кишечника. И все-таки лейкоз вернулся, в костном мозге было до 35 процентов раковых клеток. Тогда была применена высокодозная химиотерапия, подсадка донорских – снова маминых – лейкоцитов…
Мальчика вытащили оттуда, откуда не возвращаются. И на Новый год Игоря с мамой Лилией и бабушкой Людмилой Федоровной (они все вместе полгода жили в Петербурге) отпустили на побывку домой. Там Игорь встретился со старшим братом Сашей. Два дня они обнимались, а на третий начали драться. И никто не расстроился, это означало, что все в порядке.
На самом деле до порядка еще далеко. Недавно Игорь с мамой вернулись в Петербург. Лечиться Игорю предстоит долго. А собранные вами, дорогие друзья, деньги уже закончились, они ушли на покупку оборудования для гаплотрансплантации, препаратов для «высокодоза», против грибка и на само лечение.
По мнению заведующей отделением института Натальи Станчевой, последние анализы показали, что у Игоря остается около четырех процентов раковых клеток. Мальчик в ремиссии, но она очень неустойчива, и велика вероятность рецидива. Поэтому решено провести ему новую химиотерапию с применением дакогена – этот препарат хорошо зарекомендовал себя в клиниках западных стран. Это дальнейшее лечение – опять платное. Чтобы спасти Игоря, закрепить уже достигнутый, но пока еще неустойчивый результат, необходимы 741 428 руб. Эту сумму мы направляем из денег, собранных на лечение Артема Ревягина.
Этот снимок сделан через полгода после первого.
Вам не кажется, что Игорь повзрослел? Они быстро взрослеют, эти мальчики, которых мы вместе с вами и врачами спасаем.
Пусть взрослеют, им и положено взрослеть.
Только бы жили.
Внимательный читатель, вооружившийся калькулятором, обнаружит в наших расчетах нехватку 336 руб. 86 коп. Все в порядке, мы добавили их из средств, собранных на программу Русфонда «Русфонд.Онкология» .
Получается, наш с вами Артем Ревягин помогает четверым мальчикам уже после своей жизни.
Значит, жизнь его продолжается – в них?
Может быть, в этом есть хоть какое-то утешение – наше и ваше, читатели, а главное, родителей Артема, Натальи и Сергея Ревягиных?
Виктор Костюковский
