21.03.2010
История 38-я
СПАСАТЕЛИ ДЛЯ ГАВРИЛЫ
Когда Гаврила Григорьев подрастет, мама и папа, конечно, расскажут ему, как его спасали. Сам-то он ничего не вспомнит: когда все началось, ему не было еще и года. И началась эта история спасения мальчика, сына питерских искусствоведов, в Италии.
Кира, ее муж Роман и одиннадцатимесячный Гаврила ехали на машине из города в город и попали в небольшую аварию. В общем, безо всяких последствий. Если не считать небольшого синяка у малыша от ремня безопасности.
Кира решила на всякий случай тщательно обследовать ребенка, и во время этого обследования у него обнаружили раковую опухоль мозга – эпендиому. Все это прямо тут же проявилось кровоизлиянием в мозг и комой. Гаврила погибал. Он уходил на глазах родителей.
Знаю, на этом самом месте кто-то из читателей (признаюсь, вслед за мной) не удержится от замечания: что за нужда такого младенца таскать с собой по заграницам! Что ж, забегая вперед, скажу: именно это его и спасло. Мы с Кирой, шаг за шагом восстанавливая события тех дней, пришли к твердому выводу: дома, в Петербурге, мальчик бы погиб. Вообще Кира извлекла из этой истории несколько важных уроков.
Спасение Гаврилы начали итальянские врачи. Скорая доставила всех троих в детскую больницу. Эта была маленькая больница в маленьком городе. И вот урок первый: врачи маленькой больницы не стали строить из себя больших специалистов, а уж тем более намекать, что даром и петух не поет. Они честно сказали, что состояние мальчика угрожающее и немедленно позвонили в большую больницу. Они попросили прислать вертолет.
Теперь Гаврилу спасали еще и летчики. Через 20 минут мама, папа и Гаврила были в Генуе. А еще через 20 минут уже началась нейрохирургическая операция. А если бы она не началась, то минут через 10-15 Гаврилы не было бы на свете.
Вот и еще урок. Мы с Кирой долго судили и рядили. Мы вспоминали адреса разных питерских институтов и больниц и просто не могли представить себе, куда и на чем доставили бы ребенка за 20 минут в Петербурге.
Гаврилу в Генуе спасли. Ему сделали две операции и удалили большую часть опухоли – столько, сколько смогли. Это было для родителей бесплатно, по медицинской страховке. Тут же предложили стратегию и тактику дальнейшего лечения: химия, облучение. Но родители, к тому времени проштудировавшие все русско- и англоязычные научные и медицинские сайты Интернета, изучили чуть ли не всю мировую практику и статистику по этому виду рака и считали каждый процент. Они выбрали Израиль. Они уже точно знали, к какому хирургу им нужно ехать. Но они уже знали и цену спасения. Она для них была совершенно неподъемной.
Они прямо из Италии полетели в Тель-Авив, обратившись за помощью в наш фонд.
В «Коммерсанте» и на сайте Русфонда эта история появилась 1 августа 2008 года («Поцелуй как признак здоровья», Ольга Коршакова).
На операцию требовалось собрать 67,5 тысячи долларов США. Через неделю мы уже сообщили: на деньги наших читателей проведена сложнейшая операция, в ходе которой один из лучших в мире детских нейрохирургов Шломи Константини удалил почти всю опухоль – 99 процентов!
Это был еще один урок для родителей Гаврилы, с изумлением разглядывавших имена и адреса пришедших на помощь людей. По этим адресам можно было изучать географию не только России, но и всего мира.
Это было уроком и для израильских врачей: в их стране мицва (этим ивритским словом в обиходе обозначаются добрые дела) не только привычна, но и почти обязательна. Но чтобы мицва была в таком размере и в такой срок…
Собранных для Гаврилы средств хватило не только на операцию, но и на последующие «химию», точечное облучение и реабилитацию.
Тут еще многое можно написать. Читалось бы как детектив, столько в истории спасения Гаврилы Григорьева было то тревожного, то счастливого, столько резких поворотов сюжета, действующих лиц и уроков жизни. Но всю эту историю пусть родители расскажут Гавриле, когда он вырастет.
Кира с Гаврилой недавно снова прилетели из Тель-Авива, с очередного обследования. Кира говорит, Шломо Константини, увидев Гаврилу, расплылся в радостной улыбке, а после обследования радовался не меньше. И разрешил им в следующий раз приехать даже позже, чем намечал.
Гаврила Романович. Как Державин. Не знаю, будет ли он писать стихи. Кира полагает, что сын станет врачом: раз, мол, его спасли, так ему теперь назначено других спасать. Может быть. Но вот я вижу, как не по-детски внимательно он разглядывает все вокруг, как вдруг задумывается, что-то там «проворачивает» внутри себя, – я это вижу и думаю, что стихи он писать будет. А почему бы и нет? В конце-то концов, его прабабушкой была известная писательница Наталья Долинина, а пра-прадедушкой – литературовед и критик Григорий Гуковский.
Да ладно, пусть будет кем захочет. Только пусть будет.
Виктор Костюковский
История 38-я
СПАСАТЕЛИ ДЛЯ ГАВРИЛЫ
Когда Гаврила Григорьев подрастет, мама и папа, конечно, расскажут ему, как его спасали. Сам-то он ничего не вспомнит: когда все началось, ему не было еще и года. И началась эта история спасения мальчика, сына питерских искусствоведов, в Италии.
Кира, ее муж Роман и одиннадцатимесячный Гаврила ехали на машине из города в город и попали в небольшую аварию. В общем, безо всяких последствий. Если не считать небольшого синяка у малыша от ремня безопасности.
Кира решила на всякий случай тщательно обследовать ребенка, и во время этого обследования у него обнаружили раковую опухоль мозга – эпендиому. Все это прямо тут же проявилось кровоизлиянием в мозг и комой. Гаврила погибал. Он уходил на глазах родителей.
Знаю, на этом самом месте кто-то из читателей (признаюсь, вслед за мной) не удержится от замечания: что за нужда такого младенца таскать с собой по заграницам! Что ж, забегая вперед, скажу: именно это его и спасло. Мы с Кирой, шаг за шагом восстанавливая события тех дней, пришли к твердому выводу: дома, в Петербурге, мальчик бы погиб. Вообще Кира извлекла из этой истории несколько важных уроков.
Спасение Гаврилы начали итальянские врачи. Скорая доставила всех троих в детскую больницу. Эта была маленькая больница в маленьком городе. И вот урок первый: врачи маленькой больницы не стали строить из себя больших специалистов, а уж тем более намекать, что даром и петух не поет. Они честно сказали, что состояние мальчика угрожающее и немедленно позвонили в большую больницу. Они попросили прислать вертолет.
Теперь Гаврилу спасали еще и летчики. Через 20 минут мама, папа и Гаврила были в Генуе. А еще через 20 минут уже началась нейрохирургическая операция. А если бы она не началась, то минут через 10-15 Гаврилы не было бы на свете.
Вот и еще урок. Мы с Кирой долго судили и рядили. Мы вспоминали адреса разных питерских институтов и больниц и просто не могли представить себе, куда и на чем доставили бы ребенка за 20 минут в Петербурге.
Гаврилу в Генуе спасли. Ему сделали две операции и удалили большую часть опухоли – столько, сколько смогли. Это было для родителей бесплатно, по медицинской страховке. Тут же предложили стратегию и тактику дальнейшего лечения: химия, облучение. Но родители, к тому времени проштудировавшие все русско- и англоязычные научные и медицинские сайты Интернета, изучили чуть ли не всю мировую практику и статистику по этому виду рака и считали каждый процент. Они выбрали Израиль. Они уже точно знали, к какому хирургу им нужно ехать. Но они уже знали и цену спасения. Она для них была совершенно неподъемной.
Они прямо из Италии полетели в Тель-Авив, обратившись за помощью в наш фонд.
В «Коммерсанте» и на сайте Русфонда эта история появилась 1 августа 2008 года («Поцелуй как признак здоровья», Ольга Коршакова).
На операцию требовалось собрать 67,5 тысячи долларов США. Через неделю мы уже сообщили: на деньги наших читателей проведена сложнейшая операция, в ходе которой один из лучших в мире детских нейрохирургов Шломи Константини удалил почти всю опухоль – 99 процентов!
Это был еще один урок для родителей Гаврилы, с изумлением разглядывавших имена и адреса пришедших на помощь людей. По этим адресам можно было изучать географию не только России, но и всего мира.
Это было уроком и для израильских врачей: в их стране мицва (этим ивритским словом в обиходе обозначаются добрые дела) не только привычна, но и почти обязательна. Но чтобы мицва была в таком размере и в такой срок…
Собранных для Гаврилы средств хватило не только на операцию, но и на последующие «химию», точечное облучение и реабилитацию.
Тут еще многое можно написать. Читалось бы как детектив, столько в истории спасения Гаврилы Григорьева было то тревожного, то счастливого, столько резких поворотов сюжета, действующих лиц и уроков жизни. Но всю эту историю пусть родители расскажут Гавриле, когда он вырастет.
Кира с Гаврилой недавно снова прилетели из Тель-Авива, с очередного обследования. Кира говорит, Шломо Константини, увидев Гаврилу, расплылся в радостной улыбке, а после обследования радовался не меньше. И разрешил им в следующий раз приехать даже позже, чем намечал.
Гаврила Романович. Как Державин. Не знаю, будет ли он писать стихи. Кира полагает, что сын станет врачом: раз, мол, его спасли, так ему теперь назначено других спасать. Может быть. Но вот я вижу, как не по-детски внимательно он разглядывает все вокруг, как вдруг задумывается, что-то там «проворачивает» внутри себя, – я это вижу и думаю, что стихи он писать будет. А почему бы и нет? В конце-то концов, его прабабушкой была известная писательница Наталья Долинина, а пра-прадедушкой – литературовед и критик Григорий Гуковский.
Да ладно, пусть будет кем захочет. Только пусть будет.
Виктор Костюковский
