27.01.2012
Вчера начат поиск донора для Насти Федоровой
20 января здесь на сайте, в «Коммерсанте», в Газете.ru, на сайтах «Эхо Москвы», livejournal.com и Здоровье@Mail.Ru мы рассказали историю 11-летней Насти Федоровой из Тамбовской области («Коса на камень», Виктор Костюковский). У Насти острый лимфобластный лейкоз. Спасти ее может только трансплантация чужого здорового костного мозга. На поиск полностью совместимого донора и сопровождающую пересадку лекарственную терапию нужно 1 707 076 руб. Компания «Ингосстрах», фонд «Адвита» и наши читатели собрали всю необходимую сумму. В Фонде имени Стефана Морша (Германия) уже начался поиск донора. Надежда, мама Насти, благодарит всех за доброту и отзывчивость. Примите и нашу признательность, дорогие друзья!
20.01.2012
Коса на камень
Настю Федорову из Мичуринска спасет чужой костный мозг
Девчонка – она и есть девчонка: увидев фотокамеру, тут же надевает капюшон – не дай бог, кто-то увидит ее без волос. Придвигает к себе друзей – куклу, на которой шапочка тоже скрывает лысую голову, и собачку – у той с шерстью все в порядке. Улыбочка… Готова – можно фотографировать. Но улыбка тут же куда-то уходит, и главным в лице этой одиннадцатилетней девочки становятся глаза, взгляд. Взгляд взрослого человека, уже знающего, что жизнь – занятие трудное. Что это даже не занятие, а борьба. Взгляд человека, способного бороться.
История Настиной болезни – я сейчас не о документе, а о череде событий – это еще один фрагмент картины сегодняшнего состояния российской медицины. Эта история рассказана Настиной мамой Надеждой.
В июле 2007 года (они жили тогда в военном городке под Новгородом) – Настя ударилась головой, что называется, набила шишку. Но шишка почему-то все увеличивалась. В областной детской больнице сказали: ерунда, само пройдет. В мае следующего года Надя с дочкой были в гостях у бабушки, в Мичуринске. Надя повезла Настю в Тамбов. Хирург удалил опухоль, исследование показало, что она была злокачественной. В июне (болезнь длилась уже без малого год) Надя с Настей приехали в Петербург, в НИИ онкологии. Нет мест. Уехали в свой военный городок. Через десять дней лимфатические узлы воспалились по всему телу. Срочно вернулись в Петербург. Место нашлось. Диагноз: В-клеточная лимфома. Пять блоков химиотерапии.
– Должны были провести шесть, – вспоминает Надя, – но врачи просчитались, один не провели…
Теперь трудно сказать, почему не провели, а если бы и провели, то изменило бы это ход болезни? Зафиксировали ремиссию, выписали. Военный городок.
Из дальнейшей череды только отдельные эпизоды. Через год после выписки опять воспаления лимфоузлов. ЛОР-врачи успокаивают: все в порядке. Из Тамбова (чуть позже поймете, почему они опять там оказались) направляют в Москву, в Российскую детскую клиническую больницу. Нет мест. Советуют обратиться в новый замечательный центр, он, как выяснилось, уже открылся, но еще не работает. Вернулись в Тамбовскую область и… ничего. Месяц никто ничего не делал, хотя о Насте и ее болезни знали в облздраве, знали какие-то депутаты…
Ладно. С 1 октября прошлого года они лежат в Петербурге, в Институте детской гематологии и трансплантологии имени Р.М. Горбачевой. Они приехали без квоты, но их не выгнали, хотя в детском отделении не было мест: положили в подростковое, а потом и в детском место освободилось. Приехали вовремя. У Насти не просто развился рецидив болезни, но еще и возник острый лимфобластный лейкоз. Раковые клетки проникли в костный мозг. Квота подоспела позже.
История Настиной болезни – это еще и довольно типичная история мужского предательства. Муж, защитник Родины, через год, как заболела дочь, бросил Надю с двумя детьми – я забыл сказать, что у Насти есть сестра, четырехлетняя Катя. Теперь отец и бывший муж честно платит алименты, но костный мозг на типирование сдать категорически отказался. Надя с дочками уехала в Мичуринск.
Но история Настиной болезни – это еще и редкая, нетипичная, к сожалению, история мужской самоотверженности. В Мичуринске Надя познакомилась с Владимиром.
– Думала, так, временно, – откровенно рассказывает она, – познакомились-то вроде по глупости: в Интернете, в социальной сети. А обернулось вот как. Когда еще просто встречались, Настя спрашивает меня: можно, я его буду папой звать? Я говорю: сама у него спроси. В прошлом году мы поженились. А теперь чуть какой конфликт, они всегда вдвоем против меня! – жалуется Надя, и по улыбке видно, что ее такое противостояние устраивает.
Володя вместе с ними приехал в Петербург, нашел работу на стройке. Зарплаты ровно столько, сколько надо платить за съемную квартиру. Младшая дочка осталась у мамы в Мичуринске.
– Надя, – я осторожно подбираю слова, – понимает ли Настя...
– Да. – Надежда смотрит мне в глаза, и теперь я замечаю у нее тот же, что у дочери, взгляд человека с характером. – Она знает, что может умереть. Когда мы лежали в НИИ онкологии, там многие, с кем она подружилась, умерли. Она знает: если лечиться, то лечиться, а если нет, то ложиться и умирать. Настя не капризная и очень самостоятельная, это не ее лечат, а она лечится.
Володя рвался сдать на типирование свой костный мозг, но ему объяснили: нет шансов. Совместимость в биологии и в жизни – очень разные вещи. А совместим ли с Настей ее родной отец, так и осталось тайной. Совершенно, на 100 процентов оказалась совместимо й сестра Катя. Но это не тот случай, когда она могла бы спасти старшую сестру. Ей всего четыре года, она худющая, весит всего 15 килограммов, от такой крохи пересадку делать нельзя. А без пересадки Насте не выжить. Вот и остается только искать совместимого донора в международном регистре.
Лейкоз. Рак крови. Это очень тяжелая, злая болезнь. Бороться с ней трудно. Но у Нади с Настей да и у нового папы Володи такие характеры, что в самом деле – нашла коса на камень. Шансы справиться с лейкозом у них есть. Надо только им помочь.
Виктор Костюковский
Фото автора
Для спасения Насти Федоровой
не хватает 988 076 руб.
Заведующая отделением Института детской гематологии и трансплантологии имени Р.М. Горбачевой Наталья Станчева (Петербург) рассказывает: «В октябре 2011 года у Насти развился рецидив болезни, возник острый лимфобластный лейкоз с вовлечением костного мозга. Девочка с мамой приехали к нам, и мы начали Насте высокодозную противорецидивную химиотерапию». Ремиссии удалось достичь не сразу, только после второго курса. «Прогноз неблагоприятный, – отметила госпожа Станчева. – Поэтому единственный вариант для Насти – трансплантация гемопоэтических стволовых клеток от неродственного донора». Это реально, потому что предварительный поиск в международном регистре выявил 57 потенциальных совместимых доноров для Насти.
Поиск и активация неродственного донора и доставка трансплантата в Петербург обойдутся в €17,5 тыс. Еще 1 004 122 руб. надо на лекарства, которые позволят предотвратить инфекционные осложнения. Таким образом, для спасения Насти Федоровой необходимы 1 707 076 руб. Как всегда, наши постоянные партнеры компания «Ингосстрах» и благотворительный фонд «Адвита» перечислят соответственно 417 тыс. руб. и 302 тыс. руб. То есть не хватает еще 988 076 руб.
Дорогие друзья! Если вы решите спасти Настю Федорову, пусть вас не смущает цена спасения. Любое ваше пожертвование будет с благодарностью принято. Деньги можно перечислить в благотворительный фонд «Помощь» (учредители Издательский дом «Коммерсантъ» и Лев Амбиндер) или на банковский счет Настиной мамы Надежды Николаевны Шапошниковой. Все необходимые реквизиты есть в Российском фонде помощи. Можно воспользоваться и нашей системой электронных платежей, сделав пожертвование с кредитной карточки или электронной наличностью, в том числе и из-за рубежа.
Экспертная группа Российского фонда помощи
Вчера начат поиск донора для Насти Федоровой
20 января здесь на сайте, в «Коммерсанте», в Газете.ru, на сайтах «Эхо Москвы», livejournal.com и Здоровье@Mail.Ru мы рассказали историю 11-летней Насти Федоровой из Тамбовской области («Коса на камень», Виктор Костюковский). У Насти острый лимфобластный лейкоз. Спасти ее может только трансплантация чужого здорового костного мозга. На поиск полностью совместимого донора и сопровождающую пересадку лекарственную терапию нужно 1 707 076 руб. Компания «Ингосстрах», фонд «Адвита» и наши читатели собрали всю необходимую сумму. В Фонде имени Стефана Морша (Германия) уже начался поиск донора. Надежда, мама Насти, благодарит всех за доброту и отзывчивость. Примите и нашу признательность, дорогие друзья!
20.01.2012
Коса на камень
Настю Федорову из Мичуринска спасет чужой костный мозг
Девчонка – она и есть девчонка: увидев фотокамеру, тут же надевает капюшон – не дай бог, кто-то увидит ее без волос. Придвигает к себе друзей – куклу, на которой шапочка тоже скрывает лысую голову, и собачку – у той с шерстью все в порядке. Улыбочка… Готова – можно фотографировать. Но улыбка тут же куда-то уходит, и главным в лице этой одиннадцатилетней девочки становятся глаза, взгляд. Взгляд взрослого человека, уже знающего, что жизнь – занятие трудное. Что это даже не занятие, а борьба. Взгляд человека, способного бороться.
История Настиной болезни – я сейчас не о документе, а о череде событий – это еще один фрагмент картины сегодняшнего состояния российской медицины. Эта история рассказана Настиной мамой Надеждой.
В июле 2007 года (они жили тогда в военном городке под Новгородом) – Настя ударилась головой, что называется, набила шишку. Но шишка почему-то все увеличивалась. В областной детской больнице сказали: ерунда, само пройдет. В мае следующего года Надя с дочкой были в гостях у бабушки, в Мичуринске. Надя повезла Настю в Тамбов. Хирург удалил опухоль, исследование показало, что она была злокачественной. В июне (болезнь длилась уже без малого год) Надя с Настей приехали в Петербург, в НИИ онкологии. Нет мест. Уехали в свой военный городок. Через десять дней лимфатические узлы воспалились по всему телу. Срочно вернулись в Петербург. Место нашлось. Диагноз: В-клеточная лимфома. Пять блоков химиотерапии.
– Должны были провести шесть, – вспоминает Надя, – но врачи просчитались, один не провели…
Теперь трудно сказать, почему не провели, а если бы и провели, то изменило бы это ход болезни? Зафиксировали ремиссию, выписали. Военный городок.
Из дальнейшей череды только отдельные эпизоды. Через год после выписки опять воспаления лимфоузлов. ЛОР-врачи успокаивают: все в порядке. Из Тамбова (чуть позже поймете, почему они опять там оказались) направляют в Москву, в Российскую детскую клиническую больницу. Нет мест. Советуют обратиться в новый замечательный центр, он, как выяснилось, уже открылся, но еще не работает. Вернулись в Тамбовскую область и… ничего. Месяц никто ничего не делал, хотя о Насте и ее болезни знали в облздраве, знали какие-то депутаты…
Ладно. С 1 октября прошлого года они лежат в Петербурге, в Институте детской гематологии и трансплантологии имени Р.М. Горбачевой. Они приехали без квоты, но их не выгнали, хотя в детском отделении не было мест: положили в подростковое, а потом и в детском место освободилось. Приехали вовремя. У Насти не просто развился рецидив болезни, но еще и возник острый лимфобластный лейкоз. Раковые клетки проникли в костный мозг. Квота подоспела позже.
История Настиной болезни – это еще и довольно типичная история мужского предательства. Муж, защитник Родины, через год, как заболела дочь, бросил Надю с двумя детьми – я забыл сказать, что у Насти есть сестра, четырехлетняя Катя. Теперь отец и бывший муж честно платит алименты, но костный мозг на типирование сдать категорически отказался. Надя с дочками уехала в Мичуринск.
Но история Настиной болезни – это еще и редкая, нетипичная, к сожалению, история мужской самоотверженности. В Мичуринске Надя познакомилась с Владимиром.
– Думала, так, временно, – откровенно рассказывает она, – познакомились-то вроде по глупости: в Интернете, в социальной сети. А обернулось вот как. Когда еще просто встречались, Настя спрашивает меня: можно, я его буду папой звать? Я говорю: сама у него спроси. В прошлом году мы поженились. А теперь чуть какой конфликт, они всегда вдвоем против меня! – жалуется Надя, и по улыбке видно, что ее такое противостояние устраивает.
Володя вместе с ними приехал в Петербург, нашел работу на стройке. Зарплаты ровно столько, сколько надо платить за съемную квартиру. Младшая дочка осталась у мамы в Мичуринске.
– Надя, – я осторожно подбираю слова, – понимает ли Настя...
– Да. – Надежда смотрит мне в глаза, и теперь я замечаю у нее тот же, что у дочери, взгляд человека с характером. – Она знает, что может умереть. Когда мы лежали в НИИ онкологии, там многие, с кем она подружилась, умерли. Она знает: если лечиться, то лечиться, а если нет, то ложиться и умирать. Настя не капризная и очень самостоятельная, это не ее лечат, а она лечится.
Володя рвался сдать на типирование свой костный мозг, но ему объяснили: нет шансов. Совместимость в биологии и в жизни – очень разные вещи. А совместим ли с Настей ее родной отец, так и осталось тайной. Совершенно, на 100 процентов оказалась совместимо й сестра Катя. Но это не тот случай, когда она могла бы спасти старшую сестру. Ей всего четыре года, она худющая, весит всего 15 килограммов, от такой крохи пересадку делать нельзя. А без пересадки Насте не выжить. Вот и остается только искать совместимого донора в международном регистре.
Лейкоз. Рак крови. Это очень тяжелая, злая болезнь. Бороться с ней трудно. Но у Нади с Настей да и у нового папы Володи такие характеры, что в самом деле – нашла коса на камень. Шансы справиться с лейкозом у них есть. Надо только им помочь.
Виктор Костюковский
Фото автора
Для спасения Насти Федоровой
не хватает 988 076 руб.
Заведующая отделением Института детской гематологии и трансплантологии имени Р.М. Горбачевой Наталья Станчева (Петербург) рассказывает: «В октябре 2011 года у Насти развился рецидив болезни, возник острый лимфобластный лейкоз с вовлечением костного мозга. Девочка с мамой приехали к нам, и мы начали Насте высокодозную противорецидивную химиотерапию». Ремиссии удалось достичь не сразу, только после второго курса. «Прогноз неблагоприятный, – отметила госпожа Станчева. – Поэтому единственный вариант для Насти – трансплантация гемопоэтических стволовых клеток от неродственного донора». Это реально, потому что предварительный поиск в международном регистре выявил 57 потенциальных совместимых доноров для Насти.
Поиск и активация неродственного донора и доставка трансплантата в Петербург обойдутся в €17,5 тыс. Еще 1 004 122 руб. надо на лекарства, которые позволят предотвратить инфекционные осложнения. Таким образом, для спасения Насти Федоровой необходимы 1 707 076 руб. Как всегда, наши постоянные партнеры компания «Ингосстрах» и благотворительный фонд «Адвита» перечислят соответственно 417 тыс. руб. и 302 тыс. руб. То есть не хватает еще 988 076 руб.
Дорогие друзья! Если вы решите спасти Настю Федорову, пусть вас не смущает цена спасения. Любое ваше пожертвование будет с благодарностью принято. Деньги можно перечислить в благотворительный фонд «Помощь» (учредители Издательский дом «Коммерсантъ» и Лев Амбиндер) или на банковский счет Настиной мамы Надежды Николаевны Шапошниковой. Все необходимые реквизиты есть в Российском фонде помощи. Можно воспользоваться и нашей системой электронных платежей, сделав пожертвование с кредитной карточки или электронной наличностью, в том числе и из-за рубежа.
Экспертная группа Российского фонда помощи
