Акции

Этой девочке из Севастополя 11 лет. Мы в фонде, уже больше полугода занимаясь ее судьбой, зовем Дашу Севастопольской, как легендарную сестру милосердия времен Крымской войны, – помните, у Льва Толстого? Правда, если та Даша спасала, то нашу надо саму спасать. У нее редкая наследственная болезнь крови: апластическая анемия Фанкони. Еще несколько лет назад пришлось бы добавить: неизлечимая. Теперь таким больным может помочь трансплантация стволовых клеток. Но на Украине ее не делают, а лечение в России для Даши платное и очень дорогое. →

Герману Кузьмину один год и десять месяцев. Это не тот возраст, чтобы взять да и рассказать свою историю. Гера еще в четыре месяца от роду испытал приступ астмы. А в полтора года у него отнялись ноги, и даже врачи сначала не могли определить, что это за беда такая. Потом разобрались: у Геры острый лимфобластный лейкоз. Мальчик слышит эти слова и хорошо, что не понимает их. Это рак крови.  →

Мальчику 13 лет. В сентябре он разжигал костер с приятелями, нечаянно облился бензином и загорелся. 60 процентов его кожи – руки, ноги, спина, грудь – поражены ожогом. Четыре месяца Сережа живет в ожоговом отделении Соловьевской больницы города Ярославля. Перенес три операции по пересадке кожи. Теперь мальчик даже может ходить, но только благодаря постоянным вливаниям гормонов и обезболивающих. Раны подживают, но на их месте образуются рубцы – это как если бы костенела кожа. →

Бед в 13-летней жизни Насти Пименовой столько, что хватило бы на десятерых. Но судьбе одного рака крови показалось мало – у Насти сразу два лейкоза: острый миелобластный и острый лимфобластный. То, что девочка жива и даже выведена в ремиссию, большая удача. Пока ее лечат в отделении гематологии Нижегородской областной детской больницы. Однако теперь спасти Настю можно только при помощи пересадки донорских стволовых клеток, ее готовы выполнить врачи Института им. Р.М. Горбачевой в Петербурге. Медлить с поиском донора нельзя, иначе ремиссия будет потеряна. Но прежде надо еще найти миллион рублей.  →

Ане Андреевой шесть лет, а она уже дважды побывала там, откуда обычно не возвращаются. Или даже трижды. Ей еще при рождении заводили сердце - реанимировали. Потом прицепился лейкоз, и Аню оживляли еще два раза. Несмотря на возраст, она знает о своей болезни и о том, что ей не нашли совместимого донора. И остается только одна возможность. Но Аня так хочет жить, что способна заставить работать на себя и этот последний шанс. Так считают ее мама и ее питерские врачи. Это как раз те люди, которые дают ей шанс. Но нужна еще и ваша помощь, без нее не обойтись. →

Девочке почти полтора года. Но она не ходит и даже не ползает, потому что это очень тяжело. Она плохо растет, потому что расти тяжело. Она плохо ест, потому что жевать тяжело, и если глотать слишком часто, то начинается одышка. Одышка не прекращается, даже если просто лежать тихо. У нее порок сердца. Кардиологи сказали ее маме абсурдную с точки зрения русского языка фразу – надейтесь на плохое. →

16 октября, в день ее рождения, Даше Кузнецовой врачи сделали пункцию, убедились в стремительном росте раковых клеток и назначили высокодозную химиотерапию. Вот такой получился праздник. Но другого выхода не было: обычная химиотерапия результата не дала. Даша попала в группу высокого риска, и теперь надо с помощью «супер-химии» поддержать девочку до трансплантации костного мозга. Это единственно возможный Дашин шанс победить рак. Родственных доноров у нее нет. Нужен чужой. →

Восьмилетний Сережа Калмыков болеет два с половиной года. У него лейкоз. И вот так сложилось, что для него кругом засада. Лечить начали поздно – и болезнь вернулась. Когда выяснилось, что без пересадки костного мозга не обойтись, – долго ждали квоты. И родственного донора нет – три старших брата Сережи от другого отца. Искали костный мозг в международном регистре – не нашли. Теперь вся надежда на пересадку стволовых клеток от мамы. Это очень опасно и очень дорого. Специальное оборудование и лекарства обойдутся в миллион рублей. →

У двухлетней Майи Мухамедназаровой из Казани паралич лицевого нерва — результат врачебной ошибки, как уверены родители этой девочки. Они сами медики, наверняка знают, что говорят. И еще у Майи очень мало времени. Если не сделать операцию до конца этого года, мышцы лица окончательно атрофируются, и лицо останется парализованным до конца жизни. →