Акции

Если не найти миллион рублей, пятилетней Наташе Захаренковой из Смоленска не купят чип для вживления в ухо. Если чип не вживить сейчас, Наташа никогда не заговорит. При ее глухоте пять лет – это тот крайний возраст, когда ребенка еще можно научить говорить, возвратив ему способность слышать. Считается, к пяти годам человеческий мозг обычно утрачивает эту способность, если ребенка не удалось разговорить раньше. Врачи утверждают, что у Наташи еще есть буквально несколько месяцев.  →

Полугодовалая Саша Квашенко из Хабаровска жизнерадостна и любит общаться. Ее совсем не пугают незнакомцы. Она охотно идет на руки, внимательно разглядывает гостя и потом широко улыбается. У Саши очень сложный врожденный порок сердца с единым желудочком, с транспозицией магистральных сосудов и с высокой легочной гипертензией в придачу. За свои шесть месяцев Саша перенесла три операции. Однако помочь ей должна еще одна – в Германии. На поездку нужны 32 тыс. евро, а вот их в семье Квашенко нет. →

Яна из Ростова-на-Дону наша старая знакомая. Только что, в августе, ей исполнилось 17. А в марте наши читатели оплатили Яне установку пробного нейроэлектростимулятора. После той операции у девушки с врожденной патологией почек и мочевого пузыря прошли отеки, перестали болеть голова и поясница. То есть прибор сработал, он протянул, как и положено, ровно два месяца, и теперь нужно заменить временный нейростимулятор постоянным. Он стоит 731 547 рублей, Яне с мамой самим таких денег не найти.  →

За три с половиной года Даня Карпухин перенес такое, что одни диагнозы перечислить – заметки не хватит. Даню спасли, но он не умеет глотать, нет у него такого рефлекса. Даню кормят через зонд. А дышит он через другую трубку. И из-за этих трубок мальчик не может говорить. Наши врачи больше ничего для Дани сделать не могут. А вот немецкие способны научить Даню глотать. Тогда у него уберут все эти трубки, и он будет есть, дышать, говорить. Жить. Лечение стоит €34 200. →

Представьте, мама, папа, сын, отпуск, Италия. Мелкое автопроисшествие. Машину тряхнуло, один синяк на троих. Синяк у сына на шее, от ремня безопасности. Врачи сначала ничего не находят, но тут – приступ, судороги, скорая, больница. Кома. Кровоизлияние в мозг, гидроцефалия. Анализы, диагноз: эпендимома. Проще говоря, рак мозга, очень агрессивный. Спасет операция в Израиле. Цена $67,5 тыс. Денег нет. Жуткий сон. Но это не сон. Малыша зовут Гаврила Григорьев, он из Петербурга, ему один год. Маму зовут Кирой, а папу Романом. →

Из-за родовой травмы Степа Кошеляевский из подмосковного Жуковского получил поражение головного мозга, детский церебральный паралич и спастический тетрапарез. От него отказались наши врачи, но готовы помочь немецкие. Лечение по методике Войта в клинике германского города Зиген дает положительную динамику. Позади первые два курса лечения. Степа радуется игрушкам, научился лепетать, пытается сидеть. Оставшиеся шесть курсов стоят восемьсот тысяч рублей, но у родителей Степы таких денег нет. →

Через две недели, второго августа, Ане Потылицыной исполнится год. Свой первый день рождения она проведет далеко от дома в Красноярске, в петербургском Институте детской гематологии и трансплантологии им. Р.М. Горбачевой. У Ани врожденный лейкоз, и спасти ее может только трансплантация костного мозга. Для этого нужно специальное одноразовое оборудование, а также большое количество дорогих лекарств. Все вместе обойдется в полтора миллиона рублей.  →

Мы с вами, дорогие друзья, почти спасли Аню Голубятникову из Петербурга. «Мы» – это врачи нескольких клиник, питерский благотворительный фонд «Адвита», Анины бабушка и папа. И вы, читатели Российского фонда помощи, вы очень быстро собрали деньги на лекарства для Ани.  →

В жизни семилетней Лизы Титковой из Калуги несчастья и везенье пока пополам. Острый миеобластный лейкоз, то есть рак крови, превратил эту Лизу в тень. За год она вытерпела шесть курсов химиотерапии и вот вновь ожила. Ей повезло – врачи обещали рецидив, но его не было. Опухоль исчезла полностью. В Германии для нее удалось подобрать неродственного донора костного мозга – это вообще большое счастье. Но 35 тыс. евро на трансплантацию у родителей Лизы нет, и девочка остановилась в шаге от выздоровления.  →