Инклюзия с особенностями
Три «не» в организации инклюзивного образования в России
Фото Евгении Жулановой
Недостаточность финансирования
Создание условий инклюзии зависит от финансирования этого процесса. Бюджет диктует возможности образовательных организаций, которые часто невелики. В разных регионах деньги поступают на обучение детей с особенностями развития в разном размере – суммы больше, чем на учащихся с обычными потребностями. Однако есть области, где эти деньги не выделяются вообще, несмотря на теоретическую приверженность властей инклюзии в образовании.Если ребенок с особенностями приходит в школу, его обязаны принять. Для этого, объясняет Роза Любимова, нужна целая команда специалистов, которые умеют выстраивать инклюзивное пространство или хотя бы стремятся к этому. Ребенку может потребоваться сопровождение, логопед, дефектолог, педагог-психолог. Что делать, если их нет?
– У школы, которой выделяется финансирование для инклюзивного образования, есть возможность заключить договор с другим образовательным учреждением, где подобные специалисты имеются. Правда, я часто сталкиваюсь с тем, что школа на это не идет: администрация не хочет отдавать деньги другой организации или не умеет это делать, несмотря на то, что средства выделены именно на обучение детей с ОВЗ (ограниченными возможностями здоровья. – Русфонд), – говорит Любимова.
Нежелание школы разобраться в задаче
Мотивация школьной администрации и педагогов – один из решающих факторов в обустройстве школьной инклюзивной среды. Если мотивация есть, если директор находит возможность отправить сотрудников учиться, набирает новых специалистов – все получается.Однако большинство обращений к юристу составляют жалобы родителей, которые показывают: мотивации нет, администрация образовательного учреждения, учителя и родители других учеников встречают особенного ребенка в штыки.
– Буллинг со стороны учебного и родительского сообщества – серьезная проблема, с которой особенные дети сталкиваются довольно часто, – говорит Любимова. – Причем стремятся выдавить из класса детей с не самыми тяжелыми нарушениями, например с СДВГ (синдромом дефицита внимания и гиперактивности. – Русфонд).
Конечно, это происходит от непонимания сути проблемы и нежелания ее решать: школе проще убрать ребенка с глаз, перевести на домашнее обучение, чем пытаться включать его в свое пространство и тем самым это пространство изменять.
Некачественно составленные программы обучения, не учитывающие индивидуальные особенности ученика с ОВЗ, – также одна из составных частей этой проблемы.
– Когда педагог не обладает нужными компетенциями, не понимает, с чем имеет дело, могут происходить такие нелепости: например, программа обучения скачивается со специального сайта, где доступны образцы, которые нужно изменить под индивидуальные особенности конкретного ученика, но никто ее не меняет. Так что ребенку, передвигающемуся на коляске, могут на уроке физкультуры предложить встать, походить, покидать мяч.
Часто учителя не хотят разобраться в задаче, и ребенок с сахарным диабетом или трахеостомой отправляется учиться на дом, хотя проблема вполне решаема – было бы желание.
Часто в попытке угнаться за инклюзией администрация школ нагружает несвойственными обязанностями специалистов, которые никогда не смогут работать плодотворно.
– В заключении ПМПК сказано: ребенку требуется общее тьюторское сопровождение. При этом что такое «общее тьюторское сопровождение», никто не уточняет, и это дает широкое поле для трактовок. Школьная администрация может понять рекомендации по-разному: создать особую адаптивную программу для каждого конкретного ребенка или нанять одного тьютора на всех детей с ОВЗ, обучающихся в школе, – объясняет Любимова.
Она нередко сталкивается с тем, что обязанности тьютора возлагают на классного руководителя или воспитателя. Но в этом случае родители и дети имеют дело с профанацией специальности, с невозможностью дать ребенку качественное образование.
Некорректные заключения комиссий
Когда школа не хочет вникать в существующие технологии обучения детей с теми или иными особенностями, положение могут усугубить некачественные заключения ПМПК. Эта комиссия призвана помочь в выстраивании индивидуального образовательного маршрута, однако практика показывает, что не всегда ПМПК с этой задачей справляется.– Ко мне обратилась мама неговорящего мальчика, который может учиться с обычными детьми, но школа не хочет его учить. Выход мы нашли сразу: на уроках он мог бы использовать компьютер и записывать там свои ответы – с интеллектом у него все в порядке. Однако в заключении ПМПК такой рекомендации не было, а школа не стала заморачиваться, – рассказывает Любимова.
По ее словам, в заключениях комиссий часто встречаются рекомендации, которые отдают дремучим прошлым с его стремлением разделить детей на «нормальных» и «не очень».
Юрист привела пример из практики: у ребенка с расстройством аутистического спектра небольшая задержка психоречевого развития, при этом он обладает социальными навыками, с ним занимались специалисты. Когда речь заходит о детском садике, территориальная ПМПК рекомендует отдать ребенка в группу кратковременного пребывания к детям с тяжелыми формами умственной отсталости, потому что в населенном пункте, где живет ребенок, такая группа существует.
– Если бы родители согласились с рекомендациями комиссии, мальчика, скорее всего, ждал бы быстрый регресс – ему важно общаться с детьми нормы, комиссия должна была учесть это в своих рекомендациях, – говорит Любимова.
ПМПК не должна исходить из того, какой ребенку поставлен диагноз, специалисты потому и нужны, чтобы приспособить школу к индивидуальным образовательным потребностям ученика. Однако практика пока не утешает.
Множество обращений
Роза Любимова с дочерью. Фото из личного архива
– В 2007 году моей дочери было пять лет, и я тогда думала: как было бы замечательно, если бы она смогла учиться с другими детьми.
Теоретически это стало возможным в 2012 году, после того как Россия ратифицировала Конвенцию о правах инвалидов и теперь, в частности, должна стремиться к школьной инклюзии. Рано или поздно инклюзия станет реальностью. Во всяком случае запрос на инклюзивное образование растет, родители особенных детей обращаются к юристу Любимовой все чаще.
И чем больше будет спрос на инклюзию, чем настойчивее стремление взрослых к переменам, тем быстрее перемены наступят.
