Почки в СПЧ
Вместо решения проблем больных детей врачи выясняют отношения
Михаил Каабак во время операции. Фото Евгения Фельдмана
Как сказала в начале заседания заместитель председателя СПЧ Ирина Киркора, цель собравшихся в том, чтобы ответить на вопросы родителей. А еще – чтобы участники услышали, поняли друг друга.
Участники, помимо членов СПЧ, – это родители, которые из-за увольнения Михаила Каабака не могут добиться пересадки почки для своих детей, не понимают, что делать. И много, действительно много врачей. Главный трансплантолог Минздрава РФ Сергей Готье и другие сотрудники возглавляемого им НМИЦ трансплантологии и искусственных органов, трансплантологи из Российской детской клинической больницы, представители НМИЦ здоровья детей, глава Московского координационного центра органного донорства Марина Минина, главный нефролог Москвы Олег Котенко. И сам Михаил Каабак.
Вначале родители рассказывали и задавали вопросы. Диагнозы у всех разные, а истории однотипные. Оперировать обещал Каабак, теперь он нигде не работает, а другие врачи отказываются оперировать. Или в некоторых случаях родители сами не хотят ни к кому другому обращаться.
Ответы врачей звучали удивительно просто: все в порядке. Можете обратиться в любой крупный центр. Вам помогут, причем бесплатно.
На самом деле все непросто, и трансплантологи еще много чего обсуждали. Во-первых, конечно, препарат алемтузумаб, который, несмотря на противодействие Готье и не только его, применяет для детей весом меньше 10 кг профессор Каабак. Один из выступавших назвал это авантюризмом. Другой – давно применяемым методом.
Еще одно яблоко раздора – статистика. Все приводят свои цифры и опровергают чужие.
Увольнение Каабака, которое почему-то на заседании рассматривалось как нечто не имеющее обратного хода, родилось из этих же конфликтов. За алемтузумаб врач получал выговоры в НМИЦ здоровья детей. И даже уголовное дело против Каабака, о котором с печалью упоминали выступавшие, связано с препаратом. В 2012 году умер один из пациентов, мать ребенка обвинила Каабака. А Сергей Готье, обнаружив в истории алемтузумаб, в качестве эксперта это подтвердил.
Дело началось в 2015 году и давно заглохло: следственные действия не ведутся по крайней мере два года. Михаил Каабак говорит, что ему даже предлагали закрыть дело за давностью, но он отказался из принципа, потому что отмена за давностью не докажет правоту врача.
Чего проще – собрать материалы по исследованиям алемтузумаба, конечно же, их много. Сесть всем вместе, оценить результаты, договориться, дать всю информацию пациентам и лечить детей дальше. Конфликт зашел очень далеко, но председатель СПЧ Валерий Фадеев, участвовавший в заседании, верит в успех:
– Наша главная задача – чтобы дети могли получить своевременную медицинскую помощь. Будем оперативно и плотно взаимодействовать с лечебными учреждениями и докторами. Что касается доктора Каабака, то было бы правильно, если бы он смог вернуться к работе.
