12.02.2010
ДАША С МАМОЙ В МАРТЕ ЛЕТЯТ В БЕРЛИН
5 февраля здесь, на нашем сайте, в ЖЖ-сообществе Русфонда, в «Коммерсанте», Газете.ru и на сайте радиостанции «Эхо Москвы» мы рассказали историю двухлетней Даши Коваленко из Москвы («Скажи что-нибудь», Валерий Панюшкин). У Даши сложный порок сердца – атрезия легочной артерии. В России помочь Даше не могут, но берутся в Германии, в Берлинском кардиоцентре. Это лечение обойдется в полтора миллиона рублей, которых у семьи Коваленко нет.
Но теперь операция стала возможной. Это вы, наши читатели, собрали всю необходимую сумму (1 565 500 руб.). Этих денег хватит и на оформление виз и билеты в Германию. Берлин примет Дашу с мамой уже в марте 2010 года.
Спасибо, дорогие друзья!
Мы будем следить за развитием событий.
5.02.2010
СКАЖИ ЧТО-НИБУДЬ
Даше Коваленко нужна операция на сердце
Девочке два года. У нее тяжелый порок сердца. Нет легочной артерии. В России врачи говорят, что если девочка проживет лет до пятнадцати, ей можно будет пересадить легкое, с которым она проживет еще лет до двадцати. В Германии врачи говорят, что Дашино сердце можно оперировать, причем с хорошим прогнозом, причем, чем быстрее, тем лучше.
Даша молчит. Ей два года, а она не говорит ничего. И не только потому, что из-за порока сердца мозг ребенка плохо снабжается кислородом и развивается с отставанием, а потому что что тут скажешь?
Они живут вчетвером – Даша, мама, бабушка и дедушка – в однокомнатной квартире на московской окраине, и непонятно, где они там в этой квартире все спят – на антресолях? Они отвергнуты отечественной медициной, причем наиболее распространенным по нынешним временам и наиболее отвратительным способом: сами сделать ничего не можем, а направления за границу не дадим.
Вот Даша и молчит. Что тут скажешь? Я играю с девочкой плюшевым медведем. Медведь в моих руках потешно ползет вверх по дверному косяку на кухне. Даша улыбается, но молчит. Что тут скажешь?
Еще Даша не ест. Никогда не испытывает чувства голода. Недавно, например, ее пришлось положить на четыре дня в больницу, куда к Даше не пускали ни маму, ни бабушку. И там Даша четыре дня не ела. Ничего не ела.
Дома кормление Даши превращается в целое представление: с игрушками, с фломастерами, с пластилином… Бабушка устраивает для Даши занимательные спектакли, лишь бы у девочки от удивления отвисла челюсть или от восторга раскрылся рот. И тогда нужно быстро запихнуть Даше в рот ложку с какой-нибудь едой.
Или можно Дашу долго уговаривать: ну, съешь еще ложечку, ну еще одну…
Ложечку за папу… Он хороший человек. Его нет. Он исправно платит Даше алименты и даже сверх алиментов дарит Даше подарки. Но его нет. Съешь за него ложечку.
Ложечку за маму… Он единственная, кто работает в семье. Медсестрой в заштатной стоматологической клинике. Она зарабатывает целую кучу денег, двадцать тысяч рублей в месяц. На эти деньги можно покупать лекарства, без которых ты бы уже умерла, девочка. А еще можно покупать еду, которую ты, девочка не ешь. А еще одежду, в которой ты все равно не ходишь на прогулки, потому что дети с пороком сердца слишком легко по зимнему времени заболевают пневмонией. Съешь ложечку за маму.
Ложечку за бабушку… Это она искала тебя по всем реанимационным, перинатальным и кардиологическим больницам города, когда ты родилась. Ты родилась, девочка, и не задышала. Трудно задышать одним легким. Тебя унесли и маме не сказали, куда. А когда мама немножко пришла в себя после родов, и ей хватило сил настаивать, никто уже не знал: кажется, отвезли в Бакулевку – туда отвозят всех больных пороком сердца детей. И Бабушка искала тебя в Бакулевке двое суток, а потом искала в других больницах и, наконец, нашла в реанимационном отделении того самого роддома, где ты родилась. Скушай за нее ложечку.
Она бросила работу, ради того, чтобы сидеть с тобой. Она таскала тебя по всем обследованиям. Она научилась пользоваться Интернетом, и это она нашла клинику в Берлине, где сказали, что тебе не надо ждать пересадки легкого в пятнадцать лет, а надо сейчас оперировать сердце.
Может еще одну ложечку за бабушку? Нет?
Тогда ложечку за дедушку. Он недавно перенес инсульт. Он сидит в кресле и с непроницаемым выражением лица смотрит телевизор. А в телевизоре скачут какие-то невнятные тени. У них там модернизация, у этих теней в телевизоре, у них там социальное государство. А дедушка смотрит на них, и выражение лица у дедушки такое, как будто он видит эти тени насквозь. Съешь за него ложечку.
И еще ложечку за меня… Видишь, как потешно я научился развлекать тяжело больных девочек при помощи плюшевых медведей? Я делаю это пятнадцать лет. Я прекрасно понимаю, что мне жизни не хватит рассказать про всех девочек вроде тебя и собрать всем девочкам вроде тебя денег на операции в Берлине. Но я помогу хотя бы тебе, девочка.
И съешь еще ложечку за эту тетю с фотоаппаратом, которая ползает по полу на коленях и фотографирует тебя. Она сейчас улыбается, а через пятнадцать минут выйдет из твоей квартиры на лестницу, прислонится лбом к стене и скажет: «Я не могу! Я больше не могу все это видеть!»
И еще по ложечке, Даша, нужно съесть за всех тех людей, которые переведут тебе денег на операцию в Берлине. Их будет много. Их будет так много, этих людей, что если за каждого из них ты съешь по ложечке, то больше не будешь такой худышкой, и больше не будешь отставать от сверстниц по росту и весу. А будешь настоящим бутузом, жизнерадостным краснощеким бутузом, который ходит в детский садик, лазает по горке во дворе, хулиганит и не задыхается, разок пробежав по комнате и пару раз подбросив мячик.
Ну, всё. Даша поела. Пока что только пять ложек, но в следующий раз будет больше. Мы уходим. Мы одеваемся в прихожей. Даша нас провожает. Машет ладошкой. И на прощание у меня к девочке только еще одна просьба:
– Скажи что-нибудь.
Валерий ПАНЮШКИН,
Фото Ольги ЛАВРЕНКОВОЙ
ДЛЯ СПАСЕНИЯ ДВУХЛЕТНЕЙ МОСКВИЧКИ
ДАШИ КОВАЛЕНКО НЕ ХВАТАЕТ 1 315 902 РУБ.
Рассказывает врач Берлинского детского кардиоцентра (Германия) Станислав Овруцкий: «У Даши сложный врожденный порок сердца – атрезия легочной артерии. Он и мешает малышке нормально расти и развиваться». Германские врачи рассматривают два способа хирургической помощи Даше. «После тщательного обследования станет ясно, – говорит доктор Овруцкий, – заложены ли и насколько развиты легочные артерии. По первому варианту девочке предстоит операция для восстановления нормального кровеносного сообщения между правым желудочком и легочной артерией». Однако если будет установлено, что легочной артерии нет вообще, то такая коррекция невозможна. Немцы готовы и к этому развороту событий: они спланируют операцию для улучшения состояния Даши, «снятия синюшности и одышки». Впрочем, господин Овруцкий надеется, что второй вариант не возникнет – по медсправкам, присланным семьей Даши, «легочная артерия есть, и нам нужно лишь убедиться в этом». Берлинцы заверили Русфонд, что обладают «большим опытом успешного лечения такого порока, и прогноз для Даши вполне благоприятный: она вернется в нормальной жизни».
Берлинский кардиоцентр оценил Дашино лечение в €36 050. Дашины родственники собрали 200 тыс. руб. Таким образом, для спасения Даши не хватает еще 1 315 902 руб.
Дорогие друзья! Если вы решили помочь Даше Коваленко выжить, не стоит смущаться цены ее спасения. Любое ваше пожертвование будет с благодарностью принято. Деньги можно перечислить на сберкнижку Дашиной маме Надежде Викторовне Сукиязовой или в благотворительный фонд «Помощь» (учредители Издательский дом «Коммерсантъ» и Лев Амбиндер). «Помощь» в свою очередь немедленно переведет ваши пожертвования в Берлинский кардиоцентр и обязательно отчитается в ближайшем номере «Ъ» и на сайте www.rusfond.ru. Все необходимые реквизиты есть в Российском фонде помощи. Можно также воспользоваться нашей системой электронных платежей, сделав пожертвование с кредитной карточки или электронной наличностью, в том числе и из-за рубежа.
Экспертная группа Российского фонда помощи
ДАША С МАМОЙ В МАРТЕ ЛЕТЯТ В БЕРЛИН
5 февраля здесь, на нашем сайте, в ЖЖ-сообществе Русфонда, в «Коммерсанте», Газете.ru и на сайте радиостанции «Эхо Москвы» мы рассказали историю двухлетней Даши Коваленко из Москвы («Скажи что-нибудь», Валерий Панюшкин). У Даши сложный порок сердца – атрезия легочной артерии. В России помочь Даше не могут, но берутся в Германии, в Берлинском кардиоцентре. Это лечение обойдется в полтора миллиона рублей, которых у семьи Коваленко нет.
Но теперь операция стала возможной. Это вы, наши читатели, собрали всю необходимую сумму (1 565 500 руб.). Этих денег хватит и на оформление виз и билеты в Германию. Берлин примет Дашу с мамой уже в марте 2010 года.
Спасибо, дорогие друзья!
Мы будем следить за развитием событий.
5.02.2010
СКАЖИ ЧТО-НИБУДЬ
Даше Коваленко нужна операция на сердце
Девочке два года. У нее тяжелый порок сердца. Нет легочной артерии. В России врачи говорят, что если девочка проживет лет до пятнадцати, ей можно будет пересадить легкое, с которым она проживет еще лет до двадцати. В Германии врачи говорят, что Дашино сердце можно оперировать, причем с хорошим прогнозом, причем, чем быстрее, тем лучше.
Даша молчит. Ей два года, а она не говорит ничего. И не только потому, что из-за порока сердца мозг ребенка плохо снабжается кислородом и развивается с отставанием, а потому что что тут скажешь?
Они живут вчетвером – Даша, мама, бабушка и дедушка – в однокомнатной квартире на московской окраине, и непонятно, где они там в этой квартире все спят – на антресолях? Они отвергнуты отечественной медициной, причем наиболее распространенным по нынешним временам и наиболее отвратительным способом: сами сделать ничего не можем, а направления за границу не дадим.
Вот Даша и молчит. Что тут скажешь? Я играю с девочкой плюшевым медведем. Медведь в моих руках потешно ползет вверх по дверному косяку на кухне. Даша улыбается, но молчит. Что тут скажешь?
Еще Даша не ест. Никогда не испытывает чувства голода. Недавно, например, ее пришлось положить на четыре дня в больницу, куда к Даше не пускали ни маму, ни бабушку. И там Даша четыре дня не ела. Ничего не ела.
Дома кормление Даши превращается в целое представление: с игрушками, с фломастерами, с пластилином… Бабушка устраивает для Даши занимательные спектакли, лишь бы у девочки от удивления отвисла челюсть или от восторга раскрылся рот. И тогда нужно быстро запихнуть Даше в рот ложку с какой-нибудь едой.
Или можно Дашу долго уговаривать: ну, съешь еще ложечку, ну еще одну…
Ложечку за папу… Он хороший человек. Его нет. Он исправно платит Даше алименты и даже сверх алиментов дарит Даше подарки. Но его нет. Съешь за него ложечку.
Ложечку за маму… Он единственная, кто работает в семье. Медсестрой в заштатной стоматологической клинике. Она зарабатывает целую кучу денег, двадцать тысяч рублей в месяц. На эти деньги можно покупать лекарства, без которых ты бы уже умерла, девочка. А еще можно покупать еду, которую ты, девочка не ешь. А еще одежду, в которой ты все равно не ходишь на прогулки, потому что дети с пороком сердца слишком легко по зимнему времени заболевают пневмонией. Съешь ложечку за маму.
Ложечку за бабушку… Это она искала тебя по всем реанимационным, перинатальным и кардиологическим больницам города, когда ты родилась. Ты родилась, девочка, и не задышала. Трудно задышать одним легким. Тебя унесли и маме не сказали, куда. А когда мама немножко пришла в себя после родов, и ей хватило сил настаивать, никто уже не знал: кажется, отвезли в Бакулевку – туда отвозят всех больных пороком сердца детей. И Бабушка искала тебя в Бакулевке двое суток, а потом искала в других больницах и, наконец, нашла в реанимационном отделении того самого роддома, где ты родилась. Скушай за нее ложечку.
Она бросила работу, ради того, чтобы сидеть с тобой. Она таскала тебя по всем обследованиям. Она научилась пользоваться Интернетом, и это она нашла клинику в Берлине, где сказали, что тебе не надо ждать пересадки легкого в пятнадцать лет, а надо сейчас оперировать сердце.
Может еще одну ложечку за бабушку? Нет?
Тогда ложечку за дедушку. Он недавно перенес инсульт. Он сидит в кресле и с непроницаемым выражением лица смотрит телевизор. А в телевизоре скачут какие-то невнятные тени. У них там модернизация, у этих теней в телевизоре, у них там социальное государство. А дедушка смотрит на них, и выражение лица у дедушки такое, как будто он видит эти тени насквозь. Съешь за него ложечку.
И еще ложечку за меня… Видишь, как потешно я научился развлекать тяжело больных девочек при помощи плюшевых медведей? Я делаю это пятнадцать лет. Я прекрасно понимаю, что мне жизни не хватит рассказать про всех девочек вроде тебя и собрать всем девочкам вроде тебя денег на операции в Берлине. Но я помогу хотя бы тебе, девочка.
И съешь еще ложечку за эту тетю с фотоаппаратом, которая ползает по полу на коленях и фотографирует тебя. Она сейчас улыбается, а через пятнадцать минут выйдет из твоей квартиры на лестницу, прислонится лбом к стене и скажет: «Я не могу! Я больше не могу все это видеть!»
И еще по ложечке, Даша, нужно съесть за всех тех людей, которые переведут тебе денег на операцию в Берлине. Их будет много. Их будет так много, этих людей, что если за каждого из них ты съешь по ложечке, то больше не будешь такой худышкой, и больше не будешь отставать от сверстниц по росту и весу. А будешь настоящим бутузом, жизнерадостным краснощеким бутузом, который ходит в детский садик, лазает по горке во дворе, хулиганит и не задыхается, разок пробежав по комнате и пару раз подбросив мячик.
Ну, всё. Даша поела. Пока что только пять ложек, но в следующий раз будет больше. Мы уходим. Мы одеваемся в прихожей. Даша нас провожает. Машет ладошкой. И на прощание у меня к девочке только еще одна просьба:
– Скажи что-нибудь.
Валерий ПАНЮШКИН,
Фото Ольги ЛАВРЕНКОВОЙ
ДЛЯ СПАСЕНИЯ ДВУХЛЕТНЕЙ МОСКВИЧКИ
ДАШИ КОВАЛЕНКО НЕ ХВАТАЕТ 1 315 902 РУБ.
Рассказывает врач Берлинского детского кардиоцентра (Германия) Станислав Овруцкий: «У Даши сложный врожденный порок сердца – атрезия легочной артерии. Он и мешает малышке нормально расти и развиваться». Германские врачи рассматривают два способа хирургической помощи Даше. «После тщательного обследования станет ясно, – говорит доктор Овруцкий, – заложены ли и насколько развиты легочные артерии. По первому варианту девочке предстоит операция для восстановления нормального кровеносного сообщения между правым желудочком и легочной артерией». Однако если будет установлено, что легочной артерии нет вообще, то такая коррекция невозможна. Немцы готовы и к этому развороту событий: они спланируют операцию для улучшения состояния Даши, «снятия синюшности и одышки». Впрочем, господин Овруцкий надеется, что второй вариант не возникнет – по медсправкам, присланным семьей Даши, «легочная артерия есть, и нам нужно лишь убедиться в этом». Берлинцы заверили Русфонд, что обладают «большим опытом успешного лечения такого порока, и прогноз для Даши вполне благоприятный: она вернется в нормальной жизни».
Берлинский кардиоцентр оценил Дашино лечение в €36 050. Дашины родственники собрали 200 тыс. руб. Таким образом, для спасения Даши не хватает еще 1 315 902 руб.
Дорогие друзья! Если вы решили помочь Даше Коваленко выжить, не стоит смущаться цены ее спасения. Любое ваше пожертвование будет с благодарностью принято. Деньги можно перечислить на сберкнижку Дашиной маме Надежде Викторовне Сукиязовой или в благотворительный фонд «Помощь» (учредители Издательский дом «Коммерсантъ» и Лев Амбиндер). «Помощь» в свою очередь немедленно переведет ваши пожертвования в Берлинский кардиоцентр и обязательно отчитается в ближайшем номере «Ъ» и на сайте www.rusfond.ru. Все необходимые реквизиты есть в Российском фонде помощи. Можно также воспользоваться нашей системой электронных платежей, сделав пожертвование с кредитной карточки или электронной наличностью, в том числе и из-за рубежа.
Экспертная группа Российского фонда помощи
