19.06.2009
«ПРОДАМ ПОЧКУ. ДОРОГО»
Виктор КОСТЮКОВСКИЙ,
специальный корреспондент Российского фонда помощи
Пресса сейчас охотно использует информацию благотворительных фондов об объемах пожертвований в качестве индикатора кризиса в экономике. Объемы падают, приказывая одним фондам долго жить, а другим сворачивать часть программ. Нашего фонда проблема пока коснулась меньше других, за что отдельное спасибо читателям «Ъ», Газеты.ru и сайта www.rusfond.ru. За пять месяцев собрано 66,1 млн. руб., это всего на 6 млн. меньше, чем за январь-май 2008 года. Но есть еще один показатель, тоже доступный и драматичный: это письма попавших в беду людей. В нашей почте появились следующие предложения: «Продам почку. Дорого». Мы не получали таких писем ровно 10 лет.
Почта Русфонда в этом году стала заметно обильней, но новых тем в ней практически всего две, да и те, в сущности, об одном и том же. Первые авторы просят в долг, чтобы рассчитаться по кредитам, и обещают вернуть заем «сразу же, как только все образуется». А вторые рассчитывают на помощь в продаже собственной почки либо других органов, потому что «бизнес рухнул и надо перехватиться». Эти письма, как правило, исповедальные. Они очень похожи на нашу почту десятилетней давности, времен кризиса 90-х. Впрочем, в интернете недостатка в таких объявлениях не было и в лучшие времена. Они, как правило, анонимны и очень смахивают на мошенничество.
Мне удалось связаться с авторами нескольких писем в Русфонд. 25-летний Николай говорит, что его толкают на такой необычный шаг «безысходность, безработица и долги». Он признается, что о проблемах трансплантации органов и о законодательстве на этот счет не имеет никакого понятия. Но он хорошо знает: «без одной почки запросто можно жить». Действительно, если у человека откажет одна из двух почек, «жить можно», но если откажет единственная, то ему самому понадобится донор, и это в лучшем случае, а в худшем – гроб. Мой собеседник долго молчит, кажется, эта мысль ему в голову не приходила.
Другой случай: 40-летние супруги, предприниматели. Они как раз все знают, все риски оценивают и пытаются пойти на незаконное донорство сознательно. Другого выхода, говорят, нет: кризис, долги… Эти люди явно не мошенники, они действительно загнаны в угол.
Главный научный сотрудник отдела хирургии Российского научного центра радиологии и хирургических технологий профессор Дмитрий Гранов уверен, что в любом случае все подобные предложения криминального свойства. По законодательству большинства стран мира, в том числе и России, органы и ткани человека не могут быть объектами купли-продажи. Трансплантация выполняется либо от трупа либо от близкого родственника пациента, и других законных вариантов не существует. Наивно полагать, будто можно продать почку, которую хирург вырежет и положит в некий «банк органов». Таких банков нет, потому что органы для трансплантации живут считанные часы. Рассказы о похищениях людей «на органы» и о подпольных клиниках представляются Дмитрию Гранову страшилками, за которыми нет ничего, кроме больной фантазии их авторов. В то же время он рассказывает о прошлогодней Стамбульской конференции трансплантологов, на которой принята декларация против трансплантационного туризма и торговли органами. Хирурги, действительно способные провести такую операцию, никогда этим заниматься не будут, считает профессор. Риск слишком велик, а врачу высочайшей квалификации есть что терять. Значит, если кто и занимается, то коновалы, не обремененные совестью: «Вы готовы вручить им свою жизнь?».
Однако известный криминолог профессор Санкт-Петербургского юридического института Академии Генеральной прокуратуры РФ Яков Гилинский полагает, что исключать возможность совершения таких преступлений в России нельзя. Спрос на донорские органы огромен, а цены слишком велики, чтобы эту тему криминальные структуры обходили стороной. Преступления такого рода (статья 120 УК РФ, принуждение к изъятию органов или тканей человека для трансплантации, к донорству органов) хорошо замаскированы. Они практически всегда совершаются организованной группой. Количество зарегистрированных в мире преступлений исчисляется буквально единицами, а о делах, дошедших до суда, никто и не слышал. Куда больше сведений в прессе. Профессор Гилинский находит их весьма правдоподобными. Тот факт, что изъятие органов производится, скорее всего, не в России (по слухам это делается в Турции, Индии, Пакистане, Китае), утешение слабое. Наши граждане могут стать как жертвами преступлений, так и преступниками, например, посредниками, поставщиками «товара».
Так что иронически называть «страшилками» разговоры о криминальном донорстве, о продаже органов и даже живых людей Яков Гилинский не решается. Проблема, считает он, реальна.
Казалось бы, обо всем этом не стоило и писать, потому что тема возврата чужих долгов никогда еще не пользовалась спросом среди наших читателей. В кризисные 90-е, к примеру, читатели не откликались на просьбы помочь вернуть долг банку или партнеру. Как тогда, так и сейчас, помогают тяжелобольным детям, и подчас лишь читательская помощь не превращает тех детей в безнадежных.
Или все-таки стоит, дорогие друзья, вернуться к непопулярной теме? Дайте, пожалуйста, нам знать.
Вот новое письмо: «Семья оказалась в кредитной зависимости, бизнес прогорел, работы в городе нет. Надо выплатить банку 2 млн. руб. долга. Нет возможности продать жилье, и уже нет вещей на продажу. Предлагаю собственную почку или часть печени. Помогите найти покупателя».
Я пока не знаю, что ответить. Разве что: не спешите!
«ПРОДАМ ПОЧКУ. ДОРОГО»
Виктор КОСТЮКОВСКИЙ,
специальный корреспондент Российского фонда помощи
Пресса сейчас охотно использует информацию благотворительных фондов об объемах пожертвований в качестве индикатора кризиса в экономике. Объемы падают, приказывая одним фондам долго жить, а другим сворачивать часть программ. Нашего фонда проблема пока коснулась меньше других, за что отдельное спасибо читателям «Ъ», Газеты.ru и сайта www.rusfond.ru. За пять месяцев собрано 66,1 млн. руб., это всего на 6 млн. меньше, чем за январь-май 2008 года. Но есть еще один показатель, тоже доступный и драматичный: это письма попавших в беду людей. В нашей почте появились следующие предложения: «Продам почку. Дорого». Мы не получали таких писем ровно 10 лет.
Почта Русфонда в этом году стала заметно обильней, но новых тем в ней практически всего две, да и те, в сущности, об одном и том же. Первые авторы просят в долг, чтобы рассчитаться по кредитам, и обещают вернуть заем «сразу же, как только все образуется». А вторые рассчитывают на помощь в продаже собственной почки либо других органов, потому что «бизнес рухнул и надо перехватиться». Эти письма, как правило, исповедальные. Они очень похожи на нашу почту десятилетней давности, времен кризиса 90-х. Впрочем, в интернете недостатка в таких объявлениях не было и в лучшие времена. Они, как правило, анонимны и очень смахивают на мошенничество.
Мне удалось связаться с авторами нескольких писем в Русфонд. 25-летний Николай говорит, что его толкают на такой необычный шаг «безысходность, безработица и долги». Он признается, что о проблемах трансплантации органов и о законодательстве на этот счет не имеет никакого понятия. Но он хорошо знает: «без одной почки запросто можно жить». Действительно, если у человека откажет одна из двух почек, «жить можно», но если откажет единственная, то ему самому понадобится донор, и это в лучшем случае, а в худшем – гроб. Мой собеседник долго молчит, кажется, эта мысль ему в голову не приходила.
Другой случай: 40-летние супруги, предприниматели. Они как раз все знают, все риски оценивают и пытаются пойти на незаконное донорство сознательно. Другого выхода, говорят, нет: кризис, долги… Эти люди явно не мошенники, они действительно загнаны в угол.
Главный научный сотрудник отдела хирургии Российского научного центра радиологии и хирургических технологий профессор Дмитрий Гранов уверен, что в любом случае все подобные предложения криминального свойства. По законодательству большинства стран мира, в том числе и России, органы и ткани человека не могут быть объектами купли-продажи. Трансплантация выполняется либо от трупа либо от близкого родственника пациента, и других законных вариантов не существует. Наивно полагать, будто можно продать почку, которую хирург вырежет и положит в некий «банк органов». Таких банков нет, потому что органы для трансплантации живут считанные часы. Рассказы о похищениях людей «на органы» и о подпольных клиниках представляются Дмитрию Гранову страшилками, за которыми нет ничего, кроме больной фантазии их авторов. В то же время он рассказывает о прошлогодней Стамбульской конференции трансплантологов, на которой принята декларация против трансплантационного туризма и торговли органами. Хирурги, действительно способные провести такую операцию, никогда этим заниматься не будут, считает профессор. Риск слишком велик, а врачу высочайшей квалификации есть что терять. Значит, если кто и занимается, то коновалы, не обремененные совестью: «Вы готовы вручить им свою жизнь?».
Однако известный криминолог профессор Санкт-Петербургского юридического института Академии Генеральной прокуратуры РФ Яков Гилинский полагает, что исключать возможность совершения таких преступлений в России нельзя. Спрос на донорские органы огромен, а цены слишком велики, чтобы эту тему криминальные структуры обходили стороной. Преступления такого рода (статья 120 УК РФ, принуждение к изъятию органов или тканей человека для трансплантации, к донорству органов) хорошо замаскированы. Они практически всегда совершаются организованной группой. Количество зарегистрированных в мире преступлений исчисляется буквально единицами, а о делах, дошедших до суда, никто и не слышал. Куда больше сведений в прессе. Профессор Гилинский находит их весьма правдоподобными. Тот факт, что изъятие органов производится, скорее всего, не в России (по слухам это делается в Турции, Индии, Пакистане, Китае), утешение слабое. Наши граждане могут стать как жертвами преступлений, так и преступниками, например, посредниками, поставщиками «товара».
Так что иронически называть «страшилками» разговоры о криминальном донорстве, о продаже органов и даже живых людей Яков Гилинский не решается. Проблема, считает он, реальна.
Казалось бы, обо всем этом не стоило и писать, потому что тема возврата чужих долгов никогда еще не пользовалась спросом среди наших читателей. В кризисные 90-е, к примеру, читатели не откликались на просьбы помочь вернуть долг банку или партнеру. Как тогда, так и сейчас, помогают тяжелобольным детям, и подчас лишь читательская помощь не превращает тех детей в безнадежных.
Или все-таки стоит, дорогие друзья, вернуться к непопулярной теме? Дайте, пожалуйста, нам знать.
Вот новое письмо: «Семья оказалась в кредитной зависимости, бизнес прогорел, работы в городе нет. Надо выплатить банку 2 млн. руб. долга. Нет возможности продать жилье, и уже нет вещей на продажу. Предлагаю собственную почку или часть печени. Помогите найти покупателя».
Я пока не знаю, что ответить. Разве что: не спешите!
