14.10.2011
Русфонд на Первом
Наша первая телеакция собрала 629 тысяч откликов и 31 миллион рублей
Кирилл Клейменов,
директор Дирекции информационных программ
Первого канала
Русфонд и Первый телеканал впервые объединились – 10-11 октября в эфире прошла благотворительная акция для помощи восьмилетней Ани Голубятниковой из Петербурга. У Ани рак, наша медицина бессильна, но спасти берется лондонская Harley Street Clinic, и нужны большие деньги, 4 882 718 руб. Вчера, когда верстался этот «Ъ», поступило 628 742 отклика, собрано 30 962 624 руб. Их хватит и на помощь еще 30 больным детям. Успех акции так внушителен, что руководитель Русфонда ЛЕВ АМБИНДЕР выясняет у КИРИЛЛА КЛЕЙМЕНОВА возможности для нового сотрудничества.
– Примите нашу благодарность Первому телеканалу за этот подарок к юбилею Русфонда. Ровно 15 лет назад в свет вышла наша первая подборка писем отчаявшихся людей. Владимир Яковлев, создатель «Ъ» и автор идеи Русфонда, признался мне: никто в 96-м не верил, что это надолго. От силы год, два, потом приестся... Через два года был дефолт, а читатели стали жертвовать больше даже в долларовом эквиваленте. Теперь дело дошло до Первого. Успех телеакции 10-11 октября так внушителен, что хочется продолжения. Оно будет? Что для вас фандрайзинг в СМИ?
– Если по порядку, то это не подарок к юбилею фонда. Это, во-первых. Я уважаю вас и ваших коллег за столь трудную и столь востребованную работу на протяжении долгих лет, но это не подарок. Просто однажды мы встретились и решили объединить усилия, чтобы вместе добиться лучшего результата – вылечить еще больше детей. Звучит очень просто, но, как оказалось, синергия таких структур способна повысить эффективность проекта в разы, а хорошо бы – на порядок! А то, что эфир первого сюжета пришелся на юбилей Русфонда – совпадение, но очень приятное. Мы вас с удовольствием поздравляем. Во-вторых. Продолжение будет, мы же не можем бросить тех, кто нуждается в помощи да еще в момент, когда кто-то другой на их глазах получил шанс на спасение.
Что касается фандрайзинга в СМИ… Уверен, что подобные акции необходимы не только тем, для кого собираются деньги, но и организаторам, и тем, кто жертвует. Потребность помогать слабым – обязательная черта цивилизованного человека. Ее присутствие необходимо постоянно ощущать внутри себя, ну или хотя бы время от времени. Кто-то чувствует себя таковым без особых усилий, кто-то действует из других побуждений – пусть так… Результатом становится нарастающая волна сострадания и помощи. Это очень важно. И, кстати, с каждым разом она все больше. А это значит, что чувство сострадания поддается тренировке, как ни дико это звучит. Если так, мы будем тем раздражителем, который заставит это чувство развернуться в полную силу. Помогая, мы все вместе становимся сильнее.
– Как показала ваша летняя телеакция «Добрый свет» и вот эта октябрьская, зрители предпочитают СМС-платежи. Но операторы мобильной связи оставляют у себя до половины сборов. Лишь МТС да часть регионов предоставили нам услугу почти бесплатно. Для меня нет вопроса, можно ли делать бизнес на сострадании. Можно, делают же. Как к этому относиться? Это ловушка для простаков или норма бизнеса? Вот «Аэрофлот» бесплатно перевозит детей Русфонда на лечение, Сбербанк не берет комиссии с пожертвований, МТС выделил номер для бесплатных звонков из России. Таков выбор этих мощных компаний. Но обязаны ли остальные так же отказываться от выгоды?
– Вовсе нет, никто не обязан. Это личный выбор менеджера оператора сотовой связи, он может не принимать в расчет важность имиджевой составляющей для компании. А вот для ее сотрудников это может оказаться существенным моментом. Мне кажется, многие испытывают гордость за фирму или же раздражение в зависимости от того, как она ведет себя в таких ситуациях. Это уже что-то из области командообразования или тимбилдинга, как говорят менеджеры по персоналу.
– Отчего в Москве филантропия более развита, чем в регионах? Говорят, москвичи богаче. Но и столицы регионов тоже стоят в час пик в автопробках. Говорят, особая ментальность москвичей. Но большая часть деловой Москвы – вчерашние провинциалы. Вот Первый устраивает одну, вторую благотворительную акцию, и миллионы немосквичей откликаются. Это вопрос доверия к СМИ? Профессионализма организаторов? Дело в нехватке фандрайзеров?
– По сравнению с вами я всего лишь любитель в области благотворительности. Но раз уж спрашиваете… Не думаю, что в Москве помогают больше. В начале июня мы отправляли расписанные нашими телеведущими светильники победителям благотворительного аукциона – многие из них улетели в самые разные регионы, от Тюменской области до Краснодарского края. Что касается доверия, то оно, конечно, важно. Надеюсь, своей первой акцией мы доказали, что каждый пожертвованный рубль дошел до адресата, и на этот раз отклик на первый же сюжет получился куда более мощным. А прозрачность в этой области необходима всегда – нас всех столько раз обманывали, по мелочи и по-крупному. Но ради такой благой цели я готов не обижаться и терпеливо доказывать всем, что наш единственный интерес – просто сделать так, чтобы рядом стало меньше боли и больше улыбок. Их так не хватает.
Русфонд на Первом
Наша первая телеакция собрала 629 тысяч откликов и 31 миллион рублей
Кирилл Клейменов,
директор Дирекции информационных программ
Первого канала
Русфонд и Первый телеканал впервые объединились – 10-11 октября в эфире прошла благотворительная акция для помощи восьмилетней Ани Голубятниковой из Петербурга. У Ани рак, наша медицина бессильна, но спасти берется лондонская Harley Street Clinic, и нужны большие деньги, 4 882 718 руб. Вчера, когда верстался этот «Ъ», поступило 628 742 отклика, собрано 30 962 624 руб. Их хватит и на помощь еще 30 больным детям. Успех акции так внушителен, что руководитель Русфонда ЛЕВ АМБИНДЕР выясняет у КИРИЛЛА КЛЕЙМЕНОВА возможности для нового сотрудничества.
– Примите нашу благодарность Первому телеканалу за этот подарок к юбилею Русфонда. Ровно 15 лет назад в свет вышла наша первая подборка писем отчаявшихся людей. Владимир Яковлев, создатель «Ъ» и автор идеи Русфонда, признался мне: никто в 96-м не верил, что это надолго. От силы год, два, потом приестся... Через два года был дефолт, а читатели стали жертвовать больше даже в долларовом эквиваленте. Теперь дело дошло до Первого. Успех телеакции 10-11 октября так внушителен, что хочется продолжения. Оно будет? Что для вас фандрайзинг в СМИ?
– Если по порядку, то это не подарок к юбилею фонда. Это, во-первых. Я уважаю вас и ваших коллег за столь трудную и столь востребованную работу на протяжении долгих лет, но это не подарок. Просто однажды мы встретились и решили объединить усилия, чтобы вместе добиться лучшего результата – вылечить еще больше детей. Звучит очень просто, но, как оказалось, синергия таких структур способна повысить эффективность проекта в разы, а хорошо бы – на порядок! А то, что эфир первого сюжета пришелся на юбилей Русфонда – совпадение, но очень приятное. Мы вас с удовольствием поздравляем. Во-вторых. Продолжение будет, мы же не можем бросить тех, кто нуждается в помощи да еще в момент, когда кто-то другой на их глазах получил шанс на спасение.
Что касается фандрайзинга в СМИ… Уверен, что подобные акции необходимы не только тем, для кого собираются деньги, но и организаторам, и тем, кто жертвует. Потребность помогать слабым – обязательная черта цивилизованного человека. Ее присутствие необходимо постоянно ощущать внутри себя, ну или хотя бы время от времени. Кто-то чувствует себя таковым без особых усилий, кто-то действует из других побуждений – пусть так… Результатом становится нарастающая волна сострадания и помощи. Это очень важно. И, кстати, с каждым разом она все больше. А это значит, что чувство сострадания поддается тренировке, как ни дико это звучит. Если так, мы будем тем раздражителем, который заставит это чувство развернуться в полную силу. Помогая, мы все вместе становимся сильнее.
– Как показала ваша летняя телеакция «Добрый свет» и вот эта октябрьская, зрители предпочитают СМС-платежи. Но операторы мобильной связи оставляют у себя до половины сборов. Лишь МТС да часть регионов предоставили нам услугу почти бесплатно. Для меня нет вопроса, можно ли делать бизнес на сострадании. Можно, делают же. Как к этому относиться? Это ловушка для простаков или норма бизнеса? Вот «Аэрофлот» бесплатно перевозит детей Русфонда на лечение, Сбербанк не берет комиссии с пожертвований, МТС выделил номер для бесплатных звонков из России. Таков выбор этих мощных компаний. Но обязаны ли остальные так же отказываться от выгоды?
– Вовсе нет, никто не обязан. Это личный выбор менеджера оператора сотовой связи, он может не принимать в расчет важность имиджевой составляющей для компании. А вот для ее сотрудников это может оказаться существенным моментом. Мне кажется, многие испытывают гордость за фирму или же раздражение в зависимости от того, как она ведет себя в таких ситуациях. Это уже что-то из области командообразования или тимбилдинга, как говорят менеджеры по персоналу.
– Отчего в Москве филантропия более развита, чем в регионах? Говорят, москвичи богаче. Но и столицы регионов тоже стоят в час пик в автопробках. Говорят, особая ментальность москвичей. Но большая часть деловой Москвы – вчерашние провинциалы. Вот Первый устраивает одну, вторую благотворительную акцию, и миллионы немосквичей откликаются. Это вопрос доверия к СМИ? Профессионализма организаторов? Дело в нехватке фандрайзеров?
– По сравнению с вами я всего лишь любитель в области благотворительности. Но раз уж спрашиваете… Не думаю, что в Москве помогают больше. В начале июня мы отправляли расписанные нашими телеведущими светильники победителям благотворительного аукциона – многие из них улетели в самые разные регионы, от Тюменской области до Краснодарского края. Что касается доверия, то оно, конечно, важно. Надеюсь, своей первой акцией мы доказали, что каждый пожертвованный рубль дошел до адресата, и на этот раз отклик на первый же сюжет получился куда более мощным. А прозрачность в этой области необходима всегда – нас всех столько раз обманывали, по мелочи и по-крупному. Но ради такой благой цели я готов не обижаться и терпеливо доказывать всем, что наш единственный интерес – просто сделать так, чтобы рядом стало меньше боли и больше улыбок. Их так не хватает.
