03.07.2009
ОТЛОЖЕННЫЕ НАДЕЖДЫ
Лев АМБИНДЕР,
руководитель Российского фонда помощи,
член Совета при Президенте РФ по содействию развитию институтов
гражданского общества и правам человека
Российские СМИ уже сообщили, что Госдума на этой неделе сверхоперативно принимает «в целом» президентские поправки в закон "О некоммерческих организациях". Менее известно, что это лишь часть поправок, которых добивается третий сектор. Остальные, как предполагает Совет при Президенте РФ по правам человека, будут рассмотрены законодателями этой осенью и в 2010 году. Однако закон законом, а в нашем вертикализированном обществе отношения ведомств и НКО не упорядочить без прямых указаний сверху. Указаний еще нет, и чиновники по-прежнему рассматривают НКО если и не как вражеские, то как очень сторонние организации.
Уже с августа поправки облегчат регистрацию НКО и введут заявительный принцип отчетности для тех из них, у кого годовой оборот не превышает трех миллионов рублей. Для остальных же НКО нормы отчетности, во многом нелепые, остаются без изменений, зато теперь гарантированы проверки лишь раз в три года. Пока, правда, не очень понятно, как эти гарантии будут реализованы на практике. Представьте, вы – НКО, к вам пришла налоговая инспекция и сделала, как водится, замечания, а назавтра нагрянула еще и инспекция пожарная, которой налоговая не указ, и появился акт о ненадлежащем содержании огнетушителя. А два замечания – это уже повод закрыть вашу организацию. Сегодня такое возможно, а после 1 августа?
Эти летние поправки – только первый этап реформирования законодательства об НКО. Еще два президентский Совет по правам человека предполагает пройти нынче осенью и в будущем году. В новых поправках заложены изменения, о которых в третьем секторе говорят последние лет десять. Это и улучшение экономических условий существования НКО и филантропии, налогообложения НКО и пожертвований, это и преференции для НКО в государственных торгах и тендерах. Предполагаются даже изменения в законах для развития механизмов участия НКО в работе органов государственного управления социальной сферой.
Первые комментарии наших экспертов укладываются в традиционную шкалу от осторожного оптимизма до откровенного скепсиса. Критики сходятся во мнении, что без прямых указаний из Кремля госведомства не станут рассматривать НКО в качестве партнеров, даже если удастся провести самые оптимальные поправки в некоммерческое законодательство. Так уж у нас все устроено. Между тем, фандрайзинговые организации России, обслуживающие благотворительные интересы миллионов людей и тысяч компаний в области здравоохранения и помощи детям, буксуют без информационной поддержки Минздрава. Эффективно вкладывать пожертвования все труднее без госорганов. Для сотрудничества достаточно действующих законов, но наша бюрократия к нему не то чтобы не готова – оно ей не интересно.
Скажем, Минздрав уже несколько лет проводит тендер на услуги в пропаганде донорства крови на условиях, которые автоматически отсекают благотворительные организации от участия в конкурсе. Хотя именно здесь трудятся люди, наиболее мотивированные и знающие проблемы донорства. Если вы собрались на тендер, то прежде обязаны внести залог в 5 млн. руб. Во-вторых, победитель реализует заказ на собственные деньги, а Минздрав потом возмещает затраты. Но откуда у НКО такие деньжищи? Директор Агентства социальной информации (АСИ) Елена Тополева, рассказывая мне об этом, говорит, что чиновники Минздрава совершенно искренне недоумевают, почему это АСИ, одна из лучших в России структур социальной рекламы и маркетинга, игнорирует министерский тендер.
Или вот рассказ исполнительного директора Форума доноров Натальи Каминарской о том, почему с этого года третий сектор страны лишился самой представительной ежегодной конференции «Белые ночи фандрайзинга», которую традиционно в Петербурге проводил Центр развития некоммерческих организаций (ЦРНО) на грант от города. Нынче власти Петербурга устроили тендер, ЦРНО подал заявку – и проиграл. А победила коммерческая фирма, прежде нигде в третьем секторе России не замеченная. Ее цены были откровенно демпинговыми. На следующий день победители явились в ЦРНО и предложили провести «Белые ночи» за 10 процентов стоимости. Это явление, утверждает Каминарская: экономический кризис привел в третий сектор коммерческие, как правило, рекламные компании. В отличие от НКО, которые работают за себестоимость, эти в кризис готовы демпинговать (разумеется, за счет качества!), и в проигрыше оказываются не только отдельные НКО, но все гражданское общество.
Наши эксперты заодно и мне объяснили, почему попытка Русфонда получить обещанный Минздравом госзаказ, обречена на провал. Потому что «неформат». В марте министерство само предложило нам «госзаказ для благотворителей» (подробности в «Ъ» за 10 апреля, «Благотворительная квота от Минздрава?» и 29 мая, «Над Минздравом не каплет»), прошло три месяца, как Минздрав получил от нас проект договора «Благотворительная квота» и забыл о своей же инициативе. В привычных тендерах, говорят мне, Минздрав в качестве заказчика нанимает подрядчика, а тут Русфонд предлагает собрать 100 млн. руб. пожертвований на лечение детей, чьи кандидатуры предложит Минздрав. Кто здесь заказчик, а кто подрядчик? И почему никто никому не платит? «Неформат».
Однако существуют же и иные модели госзаказов. Федеральное агентство по печати, например, грантами поддерживает СМИ, исходя из общественной пользы проектов соискателей. Те сами разрабатывают проекты, агентству остается лишь отобрать подходящие.
Вот скажите, какие поправки, к какому закону нужны Минздраву, чтобы помочь одним людям спасать в своем отечестве других людей?
ОТЛОЖЕННЫЕ НАДЕЖДЫ
Лев АМБИНДЕР,
руководитель Российского фонда помощи,
член Совета при Президенте РФ по содействию развитию институтов
гражданского общества и правам человека
Российские СМИ уже сообщили, что Госдума на этой неделе сверхоперативно принимает «в целом» президентские поправки в закон "О некоммерческих организациях". Менее известно, что это лишь часть поправок, которых добивается третий сектор. Остальные, как предполагает Совет при Президенте РФ по правам человека, будут рассмотрены законодателями этой осенью и в 2010 году. Однако закон законом, а в нашем вертикализированном обществе отношения ведомств и НКО не упорядочить без прямых указаний сверху. Указаний еще нет, и чиновники по-прежнему рассматривают НКО если и не как вражеские, то как очень сторонние организации.
Уже с августа поправки облегчат регистрацию НКО и введут заявительный принцип отчетности для тех из них, у кого годовой оборот не превышает трех миллионов рублей. Для остальных же НКО нормы отчетности, во многом нелепые, остаются без изменений, зато теперь гарантированы проверки лишь раз в три года. Пока, правда, не очень понятно, как эти гарантии будут реализованы на практике. Представьте, вы – НКО, к вам пришла налоговая инспекция и сделала, как водится, замечания, а назавтра нагрянула еще и инспекция пожарная, которой налоговая не указ, и появился акт о ненадлежащем содержании огнетушителя. А два замечания – это уже повод закрыть вашу организацию. Сегодня такое возможно, а после 1 августа?
Эти летние поправки – только первый этап реформирования законодательства об НКО. Еще два президентский Совет по правам человека предполагает пройти нынче осенью и в будущем году. В новых поправках заложены изменения, о которых в третьем секторе говорят последние лет десять. Это и улучшение экономических условий существования НКО и филантропии, налогообложения НКО и пожертвований, это и преференции для НКО в государственных торгах и тендерах. Предполагаются даже изменения в законах для развития механизмов участия НКО в работе органов государственного управления социальной сферой.
Первые комментарии наших экспертов укладываются в традиционную шкалу от осторожного оптимизма до откровенного скепсиса. Критики сходятся во мнении, что без прямых указаний из Кремля госведомства не станут рассматривать НКО в качестве партнеров, даже если удастся провести самые оптимальные поправки в некоммерческое законодательство. Так уж у нас все устроено. Между тем, фандрайзинговые организации России, обслуживающие благотворительные интересы миллионов людей и тысяч компаний в области здравоохранения и помощи детям, буксуют без информационной поддержки Минздрава. Эффективно вкладывать пожертвования все труднее без госорганов. Для сотрудничества достаточно действующих законов, но наша бюрократия к нему не то чтобы не готова – оно ей не интересно.
Скажем, Минздрав уже несколько лет проводит тендер на услуги в пропаганде донорства крови на условиях, которые автоматически отсекают благотворительные организации от участия в конкурсе. Хотя именно здесь трудятся люди, наиболее мотивированные и знающие проблемы донорства. Если вы собрались на тендер, то прежде обязаны внести залог в 5 млн. руб. Во-вторых, победитель реализует заказ на собственные деньги, а Минздрав потом возмещает затраты. Но откуда у НКО такие деньжищи? Директор Агентства социальной информации (АСИ) Елена Тополева, рассказывая мне об этом, говорит, что чиновники Минздрава совершенно искренне недоумевают, почему это АСИ, одна из лучших в России структур социальной рекламы и маркетинга, игнорирует министерский тендер.
Или вот рассказ исполнительного директора Форума доноров Натальи Каминарской о том, почему с этого года третий сектор страны лишился самой представительной ежегодной конференции «Белые ночи фандрайзинга», которую традиционно в Петербурге проводил Центр развития некоммерческих организаций (ЦРНО) на грант от города. Нынче власти Петербурга устроили тендер, ЦРНО подал заявку – и проиграл. А победила коммерческая фирма, прежде нигде в третьем секторе России не замеченная. Ее цены были откровенно демпинговыми. На следующий день победители явились в ЦРНО и предложили провести «Белые ночи» за 10 процентов стоимости. Это явление, утверждает Каминарская: экономический кризис привел в третий сектор коммерческие, как правило, рекламные компании. В отличие от НКО, которые работают за себестоимость, эти в кризис готовы демпинговать (разумеется, за счет качества!), и в проигрыше оказываются не только отдельные НКО, но все гражданское общество.
Наши эксперты заодно и мне объяснили, почему попытка Русфонда получить обещанный Минздравом госзаказ, обречена на провал. Потому что «неформат». В марте министерство само предложило нам «госзаказ для благотворителей» (подробности в «Ъ» за 10 апреля, «Благотворительная квота от Минздрава?» и 29 мая, «Над Минздравом не каплет»), прошло три месяца, как Минздрав получил от нас проект договора «Благотворительная квота» и забыл о своей же инициативе. В привычных тендерах, говорят мне, Минздрав в качестве заказчика нанимает подрядчика, а тут Русфонд предлагает собрать 100 млн. руб. пожертвований на лечение детей, чьи кандидатуры предложит Минздрав. Кто здесь заказчик, а кто подрядчик? И почему никто никому не платит? «Неформат».
Однако существуют же и иные модели госзаказов. Федеральное агентство по печати, например, грантами поддерживает СМИ, исходя из общественной пользы проектов соискателей. Те сами разрабатывают проекты, агентству остается лишь отобрать подходящие.
Вот скажите, какие поправки, к какому закону нужны Минздраву, чтобы помочь одним людям спасать в своем отечестве других людей?