Квота или жизнь
Денег на пересадку костного мозга не хватает, а система их распределения порочна
Фото Евгении Жулановой
Национальный медицинский исследовательский центр (НМИЦ) детской гематологии, онкологии и иммунологии имени Дмитрия Рогачева, главный российский центр пересадки костного мозга детям, сделал в прошлом году 250 трансплантаций – ровно столько, сколько позволяют его мощности. А на 2021-й получил всего 150 квот, сообщил Русфонду президент Рогачевки Александр Румянцев. По его данным, недосчиталась таких квот и Российская детская клиническая больница.
У петербургского НМИЦ имени В.А. Алмазова в 2020 году было 143 квоты. Из них 89 на аутологичные трансплантации, при которых пациенту после химиотерапии пересаживают его собственный, взятый в период ремиссии костный мозг, и 54 на аллогенные – в этом случае используется донорский трансплантат. А на этот год центр получил всего 114 квот (71 аутологичную и 43 аллогенные). Это 20-процентное сокращение.
«К осени квоты кончатся, и что мы тогда будем делать?» – возмущается один из алмазовских гематологов. И передает слова коллег из НИИ детской онкологии, гематологии и трансплантологии имени Р.М. Горбачевой, крупнейшего российского центра ТКМ: им квоты тоже урезали. На сколько, неизвестно, на запрос «Ъ» и Русфонда Горбачевка, увы, не ответила. Врачи не понимают, что происходит. «Мы поставили перед Минздравом вопрос, что вынуждены будем снизить активность. Ждем ответа», – говорит Румянцев.
Русфонд тоже обратился за разъяснениями в Минздрав. В прошлом году в России было сделано 1889 ТКМ, сообщило министерство. Это на 4% больше, чем в 2019 году, тогда было 1813. А вот на 2021 год Минздрав пока выделил квоты только для 1658 ТКМ. «По итогам анализа выполнения государственного задания за 2020 год» планируется эти объемы увеличить, пообещало министерство.
Прошлый год закончился два месяца назад. Количество сделанных трансплантаций Минздраву давно известно – что тут анализировать?
Квоты на высокотехнологичную медицинскую помощь, к которой относится и ТКМ, – вещь до крайности запутанная. Ежегодно федеральный и региональные минздравы пытаются на основе множества данных предсказать, сколько тех или иных операций потребуется в следующем году, и распределяют средства среди клиник. Потом денег не хватает, начинается подковерная борьба, кому-то квоты добавляют, кому-то нет. Те, что дали, надо обязательно использовать, иначе в следующем году урежут. Механизм распределения непрозрачен. Сейчас ходят упорные слухи, что квоты всем сократили, чтобы найти деньги на 150 трансплантаций в НМИЦ онкологии имени Н.Н. Блохина, где открылся новый корпус детского онкоцентра. Причем, опять же по слухам, столько «Блохину» не осилить, потому что после позапрошлогоднего конфликта между руководством и врачами из отделения ТКМ уволились почти все специалисты и оно практически не работает.
Суета с квотами усугубляет главную проблему: трансплантаций в России катастрофически не хватает. Пару лет назад Минздрав заявлял, что потребность детей в ТКМ «в целом удовлетворена», а взрослым ежегодно требуется примерно 4200 пересадок. Давайте прикинем. По словам Румянцева, в 2020 году на долю детей пришлось около 700 ТКМ. То есть на взрослых осталось примерно 1200 – на 3 тыс. меньше, чем нужно. Количество ТКМ у нас растет примерно на 120 в год (1402 в 2016 году, 1481 в 2017-м, 1696 в 2018-м, данные за 2019 и 2020 годы см. выше) – такими темпами нужной цифры мы достигнем через 25 лет. А пока тысячи человек будут ежегодно умирать, потому что на них не хватило денег.
