Жизнь. Продолжение следует

От жизни принято добиваться ясности – чтобы точно понимать, кто ты, что именно с тобой творится и наверняка знать, как все устроится дальше. В таком случае судьбу двойняшек Маши и Ани Паршиных из подмосковных Люберец можно считать полностью сложившейся прямо с самого начала. У врачей на их счет не было никаких сомнений, одна только ясность. Родились недоношенными, кислородное голодание, реанимация, искусственная вентиляция легких, ДЦП. Ходить не смогут, никогда не скажут ни единого слова, родным и близким предстоят страдания и печаль. →

Алена Бойчук, дочь металлурга Ивана Бойчука с Красноярского алюминиевого завода, родилась с косолапостью. Правая нога была сильно подвернута, было ясно, что ребенок не сможет ходить. Врачи говорили – ладно, не стоит беспокоиться, это лечится. Ивану Бойчуку и его жене Наталье пришлось действовать. Год держали девчонку в гипсе, год делали ей массажи, на третий год случился рецидив, косолапость вернулась. →

Никита Куртов что-то недоговаривает. Ему уже шесть лет, и он мог бы поделиться кое-какими мыслями и желаниями. Но он, наверное, не хочет. Или не считает это нужным. Он может наизусть рассказать длинное стихотворение дельфину. Или вдруг сам с собой заговорить на английском языке, которому никто его не учил. А потом он снова занимается своими делами, которых у него полно, но что это за дела – не нашего ума дело. Пытались выяснять это, даже собрали почти 200 тыс. руб. через Русфонд. Думали, нужно несколько дорогостоящих курсов лечения задержки речевого развития, пытались восстанавливать центральную нервную систему. Но Никита Куртов явно не готов пока поделиться с человечеством своими наблюдениями и выводами. «Привет!» – радостно говорит он человечеству, если видит его в первый раз. После этого он очень любит прощаться. «Пока!» – говорит Никита Куртов жителям Земли и идет заниматься своими делами. Он просто не рассказывает, какими именно, не видит в этом нужды. →

Человек становится особенным, совершенно исключительным сразу, без каких-либо предварительных условий и в силу непонятных нам причин. Остается только разглядеть и полюбить эту его особенность. Вот, например, красавица Дженнет Базарова. Таких, как она, людей в целом свете известно всего лишь двенадцать. Она еще в шестом только классе, а ее знает почти что вся школа. Рисует. Поет. Бегает с 14-летним другом восьмикилометровые кроссы. Она рассуждает так уверенно, смотрит на жизнь так мудро, что не может быть сомнений: вся вселенная существует сейчас только вокруг нее, ради одной ее слезы или улыбки. →

Сколько требуется слов, чтобы описать жизнь человека? Оставим смысл – с ним, похоже, не разобраться. Возьмем хотя бы само по себе содержание. При известном старании фантазии может хватить на десяток предложений в жанре биографии. И то если добавить антуража. Скажем, жизнь – это маленький город Кашин в Тверской области. Река Кашинка делает здесь последний собственный изгиб в виде сердца перед тем как стать наконец Волгой. 15 тысяч жителей. Ликеро-водочный завод «Вереск». Санаторий курортного типа с грязелечебницей. Следственный изолятор. Магазин «Ярославский бройлер». Воскресенский собор с 76-метровой колокольней и часами. Пустая гостиница «Русь». Сушеные грибы и теплые рейтузы на рынке. Самое процветающее предприятие – городское кладбище. Ну и, разумеется, присутствует быт. Если вы заместитель начальника местного СИЗО, а жена ваша бухгалтер, следует прибавить несколько слов о рыбках в домашнем аквариуме, обоях со строгим узором и картине, изображающей львов. Вот как бывает, было и есть. Один небольшой, крепкий такой абзац. →

Говорят, жизнь – сложная штука. Наверное, говорят, когда в жизни становится трудно разобраться. Страшное делается похожим на обычное, нужное перестает отличаться от напрасного, постоянное кажется случайным. Случается даже, что горе и радость больше не сменяют и не заменяют друг друга, а становятся одним и тем же – простой жизнью, в которой многое сложно понять. →

Может быть, болезнь приходит не только для того, чтобы изменить тебя, все перевернуть в тебе и подчинить новым, своим порядкам. Она переделывает и весь мир вокруг, касается каждой мелочи, любого сиюминутного его проявления и пустякового обычая. Например, по дороге к Татьяне Крюковой и ее сыну в Нижнем Новгороде я зашел в продуктовый магазин купить зефиру в шоколаде – отличная штука к чаю. Чайник закипел, 12-летний Даниил вернулся из школы – обычная как бы ситуация. Но больше я уже не был в том мире, где всего час назад заходил в магазин. →

Алина Деревянко сходила в кино. Какой-то детский мультфильм, кажется, про самолеты. Самое главное, что в середине мультфильма мама Алины, Гуля Деревянко, уснула. И как раз в это время один самолет упал. Дочь сказала матери, что так нельзя – за самолетами надо присматривать, иначе они не держатся в облаках. Мать расчувствовалась, обещала взять себя в руки. Свекровь Галина Борисовна, женщина строгих правил, даже всплакнула, промокнула под очками слезу. А отец Алины, Дмитрий Деревянко, улыбнулся, он человек немногословный, но совершенный оптимист. Кстати, пока ехали в кино из городка Сапожок в столицу области Рязань, а это часа два пути, Алина сказала, что все они – путешественники. →

Питерская коммуналка – длинный коридор, двенадцать дверей. Полумрак обстоятельств. Картонные коробки жизни, тумбочки, стулья, в конце – надежда, яркое окно. Общие для всех туалет, ванная и кухня. Разные для каждого судьбы. Первая дверь налево – комната Юлии Деевой. Здесь две кровати, школьный стол, кресло, книжные полки и игрушки. Когда у Юли родился сын Альберт Москаленко, он уже не дышал. Тяжелые роды, все устали, перепугались, действовали как попало. Мальчик умирал. Альберта вытащили с того света в реанимации, перевели на искусственную вентиляцию легких. Сейчас ему уже семь, пошел в первый класс. Но ходит за руку с матерью, у Альберта – детский церебральный паралич. →