14.09.2006
ХАТИЯ ПОДСТРАХОВАНА!
Есть полный набор лекарств

Хатие Гвинджилии начат четвертый курс химиотерапии в НИИ детской онкологии и гематологии Онкоцентра им. Блохина (Москва). Врачи уверены, что спланированная для девочки программа лечения теперь хорошо подстрахована наиболее эффективными дефицитными лекарствами. Наши читатели собрали 958 055 руб., узнав о беде этой девочки в газете «Коммерсантъ» и на нашем сайте. Хатие требовалось денег даже меньше. По решению заведующей отделением НИИ Надежды Ивановой на «лишние» 230 255 руб. будут куплены препараты для 12-летней москвички Насти Левченко, у нее остеосаркома левого бедра.
Доктор Надежда Иванова рассказывает: «Хатия поступила к нам в крайне запущенном состоянии. Но она стойкая девочка и держится молодцом. После четвертого курса химиотерапии будет еще пятый, потом облучение и уж затем трансплантация костного мозга. Это большое счастье, что теперь у Хатии есть абсолютно все необходимые препараты».

25.08.2006
ЛОВЕЦ СЕПСИСА
Хатию Гвинджилия ждут тяжелые осложнения

Девочке двенадцать лет. У нее саркома Юинга, рак почки. Шестеро из десяти детей больных этой саркомой выживают и выздоравливают. Нужна химиотерапия, лучевая терапия и опять химиотерапия - высокие дозы. Препараты бесплатно предоставляет государство, рассчитывая, что ребенок перенесет химиотерапию без осложнений. Но никогда ни один ребенок без осложнений химиотерапию не проходил. Лечение уже началось, осложнения вот-вот начнутся, а денег на антибиотики нет.

Когда Хатие было десять месяцев, ее родители бежали из воюющей Абхазии в Саратов. Казалось бы, достаточно уже несчастий для одной маленькой девочки. Она жила в Саратове, ходила в школу и играла в любительских детских спектаклях. Я спрашиваю:
- Кого ты играла?
Хатия лежит на больничной кровати, очень худенькая. Ей делают новый курс химиотерапии, и она пятый день совсем не может из-за химиотерапии есть. И говорит очень тихо.
- Кого ты играла, я не расслышал?
- Все главные роли. Муху-Цокотуху, Колобка и Репку. И Золушку, - у девочки загораются вдруг глаза. – Когда я играла Золушку, у меня сначала был такой рабочий комбинезон, а в конце спектакля платье.
- Как у принцессы?
- Я же и была принцессой. Чего вы смеетесь?
- Я представил себе, как ты играла Колобка.
- А что? У меня был такой костюм…
Девочка смотрит на свои руки и на свой почти касающийся позвоночника живот и тоже улыбается. Действительно трудно представить себе, чтобы колобок был такой тонкий, как тростинка.
В мае у Хатии заболела поясница. Девочку повезли на обследование в районную больницу. На УЗИ отчетливо была видна опухоль между почкой и позвоночником. В июне Хатию привезли в Онкоцентр на Каширке и сделали ей небольшую операцию, чтобы установить диагноз. Часть опухоли удалили, но такая саркома лечится химиотерапией. Девочка уже совсем было оправилась от операции, стала ходить по палате и в больничную игровую комнату, где можно играть в компьютерную игру Empire Earth. Врачи успокаивали маму, что вот-вот уже начнут химиотерапию и остановят болезнь, пока та не приняла наиболее грозных своих и мучительных форм. Но начать химиотерапию не успели. На десятый день после операции мама ушла поговорить с врачом, и девочка осталась в палате одна. Ей было скучно, она решила встать и пойти играть в Empire Earth. Хатия поднялась с постели, но ноги не стали слушаться ее, и девочка упала на пол. Она рассказывает:
- Странное такое чувство. Я вроде бы хочу стоять, и даже знаю, как это делается, но ноги подкашиваются.
- Ты не смогла сама встать? Лежала на полу и ждала маму? Или кричала?
- Нет, я сама забралась на постель. Отдохнула немножко и попыталась встать снова. И снова упала. Я не могла сначала поверить, что не умею стоять.
В течение пары дней с того случая Хатия разучилась не только ходить, но и лежать, и спать. Она целыми днями сидела в инвалидном кресле. Сидеть ей было не так больно, как лежать. На ночь кресло подвозили к кровати. Хатия могла откинуться на подушки, но не могла уснуть от боли. Наркотики не помогали. Девочка кричала: «сделайте мне общий наркоз, чтобы я заснула хоть на несколько минут!»
Ей начали химиотерапию. После первого курса боли немного отступили. Девочка научилась лежать, правда, не больше десяти минут в одной позе. Каждые десять минут мама должна была перевернуть дочку, и девочке было больно, когда мама прикасалась к ней.
После второго курса химиотерапии Хатия научилась лежать самостоятельно, сидеть и даже ходить, опираясь о металлические ходунки. Сейчас Хатия проходит третий курс химии и пишет школьным друзьям и приятелям по театральной студии: «может быть, меня выпишут к Новому году или сразу после Нового года».
А доктор говорит мне:
- Пойдемте в ординаторскую.
Там в ординаторской доктор рассказывает, что химиотерапия, особенно последний высокодозный ее курс, настолько ослабляет организм ребенка, что сепсис может начаться от чего угодно. Доктор рассказывает, что так или иначе осложнения на химиотерапию бывают обязательно, и те 40 процентов детей, которые умирают от саркомы, умирают, на самом деле, от осложнений. Доктор говорит:
- Знаете, есть такой приказ министерства здравоохранения номер 220. По этому приказу на лечение этой девочки у нас есть, кажется, 70 тысяч рублей. Теоретически этих денег должно хватить на химиотерапию, если только девочка не поймает сепсис. А она почти наверняка…
- Поймает сепсис? – переспрашиваю я.
- Ну да, вирусы, бактерии, грибы. Заражение. Если она поймает сепсис, нам понадобится антибиотик меронем сразу на двадцать тысяч. И еще много чего понадобится, потому что…
- У вас нет этого антибиотика? – спрашиваю.
Доктор молчит.
- И взять неоткуда?
- Бесплатно неоткуда.


Валерий Панюшкин


Для спасения 12-летней Хатии Гвинджилия не хватает
не хватает 420 750 руб.


По словам лечащего врача Хатии Артема Игошина из НИИ детской онкологии и гематологии Российского онкологического научного центра им. Блохина (РОНЦ), девочка с диагнозом саркома Юинга попала к ним в крайне тяжелом состоянии: «Опухоль проникла в позвоночный канал и сдавила спинной мозг». Именно поэтому развился паралич ног. Но химиотерапия дала положительный результат, «да и Хатия молодец, не сдается и борется». Сейчас она уже ходит при помощи ходунков.
Однако саркома Юинга - очень злокачественная опухоль. Если девочку не лечить дальше, то прогноз «крайне неблагоприятный». Между тем мировая статистика свидетельствует: при правильном лечении полностью выздоравливают шестеро из десяти детей. 60 процентов! «При таких шансах есть колоссальный смысл бороться», - говорит доктор Игошин.
Хатия уже получила три курса химиотерапии, предстоят еще два, затем облучение зоны опухоли. На завершающем этапе будет высокодозная химиотерапия с пересадкой собственных кроветворных стволовых клеток девочки.
А теперь самое важное для нас с вами, друзья: химиопрепараты оплачивает государство, а вот средств на лекарства для борьбы с осложнениями после химиотерапии не хватает. Осложнения же возникают постоянно. Из-за токсичного действия «химии» организм становится беззащитным, поддержать его можно лишь мощными дорогими лекарствами 15 наименований.
Третий курс химиотерапии Хатия получила только что, 22 августа. Через десять дней, то есть к 1 сентября все показатели ее крови планово упадут, и остро потребуются эти самые лекарства против осложнений. Их нет, госквоты на них уже нет, родители Хатии заплатить тоже не в состоянии. Всего в соответствии с протоколом до конца лечения нужны препараты на 727 800 руб.
Как всегда, наш партнер компания «Ингосстрах» внесет $11,5 тыс. (подробности на сайте www.rusfond.ru ). То есть не хватает еще 420 750 руб. Сумма очень серьезная, потому что - лето, бархатный сезон на носу, многие в отпусках или уже готовятся, газета и наш сайт им недоступны. Оттого и переживаем. Дорог буквально каждый рубль, любая сумма сгодится и сработает во спасение. Пожертвования юридических лиц и вообще крупные суммы можно перечислить поставщику препаратов. Также на имя отца Хатии Бориса Ираклиевича Гвинджилия мы открыли личный счет в Сбербанке. Все необходимые реквизиты есть в фонде.

Экспертная группа Российского фонда помощи