Акции

У Максима Коровянского из города Рубцовска Алтайского края второй рецидив рака крови. В прошлом году ему пересадили здоровые клетки костного мозга от младшего брата. Но через три месяца болезнь внезапно вернулась. Жизнь Максима снова под угрозой. Теперь, чтобы спасти мальчика, нужна трансплантация костного мозга от неродственного донора. Но его подбор, активацию и доставку трансплантата в клинику государство не оплачивает, а стоит все это больше миллиона рублей. →

Из письма Ольги Петросян, мамы Лизы: «Дочка родилась в срок, но c множественными пороками развития: у нее отсутствовали ушные раковины и слуховые проходы, а нижняя челюсть была недоразвита. Лизе диагностировали синдром Гольденхара – редкую врожденную аномалию. Затем обнаружили врожденные пороки сердца и пищевода. В двухмесячном возрасте дочка перенесла операцию на пищеводе, через пять месяцев – радикальную коррекцию порока сердца. Угроза жизни миновала, и мы занялись восстановлением слуха...» →

Таня Лебедева живет с мамой в Нижнем Новгороде. В 14 лет у девочки начал стремительно развиваться сколиоз. К 15 годам он достиг уже 3-й степени, а к 16 – самой тяжелой, 4-й. Из-за деформации позвоночника у Тани сильные боли в спине и груди, страдают сердце и легкие, ей трудно ходить и сидеть, тяжело дышать. Девочка хромает при ходьбе и скрывает спину под мешковатой одеждой – очень стесняется этой своей особенности. Операция, которую готовы провести московские хирурги, избавит Таню от боли и вернет нормальную осанку. Но у ее мамы нет денег, чтобы оплатить сложную и высокотехнологичную операцию. →

У семилетней Ясмины Никитиной из Кемерова несовершенный остеогенез – врожденная хрупкость костей. С этой болезнью сейчас уже умеют справляться, но на лечение уходят годы, а пока кости не окрепли, велик риск переломов: у Ясмины их было уже больше 30! В результате правая ножка настолько искривилась, что несколько лет назад девочке пришлось установить внутрь бедренной кости раздвижной штифт. Сейчас он Ясмине уже мал, на ногу почти невозможно наступать. Необходимо установить штифт большего размера. Ясмине надо помочь – государство такие операции не оплачивает. →

Никита Горбунов живет в Тюмени с мамой, папой и старшей сестрой. В этом году он окончил девятый класс, но экзамены сдавал в Областной детской клинической больнице Екатеринбурга, где лежит уже четвертый месяц. У мальчика рак крови – острый лимфобластный лейкоз. Год с лишним длится лечение – на несколько месяцев Никита вышел в ремиссию, однако этой весной болезнь вернулась. Теперь она не поддается стандартной химиотерапии: чтобы Никита поправился, ему необходим дорогой препарат биспонса (инотузумаб) стоимостью под миллион рублей. Лекарства нет в больнице, но купить его семья Горбуновых не в состоянии. →

Кирилл Безгачев живет с родителями в поселке Сети Брянской области. У мальчика диагностирован арест зоны роста правой большеберцовой кости – так называется нарушение, при котором кость перестает расти. В результате одна нога стала короче другой на несколько сантиметров, голень изогнулась. Кириллу трудно ходить, он не может долго стоять, испытывает боли в ногах и спине. Ортопеды из клиники в Ярославле готовы помочь – провести многоэтапное хирургическое лечение с использованием специального аппарата внешней фиксации и компьютерным контролем положения кости. Но средств для оплаты лечения у родителей мальчика нет →

Антон Яблоков живет в Костроме. Это довольно далеко от федеральных хирургических центров, поэтому первые восемь лет жизни мальчика врачи не придавали значения тому, что у малыша деформирован череп, а с момента появления первых симптомов прошел год, прежде чем в Москве нашелся врач, способный Антону помочь. Кости черепа срослись слишком рано, растущему мозгу в голове стало критически тесно. И он, мозг, как рассказывает сам Антон, готов взорваться там, внутри черепа. →

У Миланы Амняковой из поселка Малыгино Владимирской области правосторонний грудопоясничный сколиоз. Заболевание тяжелое, изматывающее и к тому же прогрессирующее: сколиоз уже достиг 4-й, самой опасной степени. Девочка постоянно чувствует усталость и боль. Помочь Милане может операция по щадящей технологии VBT (Vertebral Body Tethering), когда вместо жесткой металлоконструкции используется гибкий шнур-корд, сохраняющий подвижность позвоночника. Такую операцию готовы провести в столичной клинике, но стоит она больше двух миллионов рублей, а под госквоту не подпадает. →

Шестилетняя Арина Серженко живет с родителями и младшим братом в Благовещенске. Уже третий год девочка борется с острым лимфобластным лейкозом – раком крови. После курса химиотерапии Арина вышла в ремиссию, однако теперь лейкоз вернулся. Единственная надежда на излечение – пересадка костного мозга. Родственного донора у Арины нет, поиски неродственного донора в российских регистрах оказались безуспешны, но ее генетический близнец был найден за границей. Проблема в том, что активация неродственного донора и доставка трансплантата из-за рубежа стоят более двух с половиной миллионов рублей, государство их не оплачивает, а родителям девочки такую сумму без нашей помощи не собрать →