2.04.2010
САША ВАЛЕЦКИЙ ПОЛУЧАЕТ НОВЫЙ ПРЕПАРАТ
26 марта здесь на сайте и в газете «Ъ» мы рассказали историю двухлетнего Саши Валецкого («Малыш и рак», Виктор Костюковский). У Саши рак, нейробластома оставила ему только один шанс – новейшее, какого пока нет в Украине, лечение в Петербурге. Наши читатели собрали для малыша необходимые на это лечение 1 759 900 рублей. Спасибо, дорогие друзья!
Саша уже получает новое лечение, это химиотерапия с использованием препарата роаккутан. Опухоль отреагировала, но состояние Саши пока тяжелое, и врачи не спускают с малыша глаз. Мы следим за развитием событий.
19.03.2010
МАЛЫШ И РАК
Сашу Валецкого спасут дорогие препараты и лечение в России
Саша болеет уже полтора года. Это больше половины жизни – Саше от роду всего 2 года и 8 месяцев. Его болезнь нейробластома такая тяжелая, что говорить надо не о лечении, а о спасении. Его уже спасали химиотерапией в Тернополе и Киеве, ему удалили опухоль и почку, даже пересадили костный мозг – его собственный, специально обработанный. А когда показалось, что уже спасли, рак вернулся. И тогда украинские врачи сказали Сашиной маме: «Везите в Петербург, к профессору Белогуровой. Это ваш последний шанс».
Мы встретились в коридоре 31-й городской больницы, когда Саша с мамой вышли, придерживая капельницу-инфузомат, из процедурного кабинета. В таких кабинетах мальчикам и девочкам бывает больно, и Саша вышел, еще не перестав плакать. Но мы еще не успели дойти до их палаты номер два, а он уже улыбался.
На каком языке говорит малыш, выросший в западноукраинском селе? Спрашиваю:
– Как тебя зовут мама и папа?
Саша, хитро улыбаясь, помалкивает, я уже подумываю о языковом барьере, и он тут отвечает:
– Сашуня!
Еще через пять минут я убеждаюсь, что мальчик в два года и восемь месяцев говорит с мамой по-украински, а со мной по-русски. И хорошо понимает оба языка. Хотя, что тут удивительного, в этом возрасте они как раз гениальны.
Сашина мама Мария рассказывает о разных врачах, встретившихся им за эти полтора года. Были такие, кто советовал: не мучьте ребенка, оставьте лечение – то, что вы делаете, это не для него, а для себя. Мария, твердо глядя мне прямо в глаза, выспрашивает:
– Как вы думаете, раз Маргарита Борисовна говорит, что шанс есть, значит, он правда есть?
Я отвечаю в том смысле, что Маргарита Борисовна Белогурова, конечно, зря, одного только утешения ради, такого про шанс не скажет. Она не волшебник, но она действительно один из лучших в России детских онкологов. И я привожу примеры, какие помню. Я рассказываю Сашиной маме про лежавшую в этом же отделении девочку из Кабардино-Балкарии, для которой наши читатели покупали дорогие препараты. У нее тоже была нейробластома. Это было три года назад, девочка жива.
Саша, потеряв к нам интерес, уткнулся в телевизор.
– Любимый мультик про Тома и Джерри, – говорит Мария, – это он готов сутками смотреть.
– Что-то и не припомню, – признаюсь я, – это про кота и пса? А кто из них кто?
– Том – это кот! – громко говорит, Сашуня, повернувшись и изумленно оценивая степень моего склероза. Кажется, он считает, что степень запредельна.
Шанс. Настоящую цену этому слову, наверное, знают именно врачи, онкологи и гематологи. Это не просто счастливый случай, это еще и состояние медицины. Киевские врачи советовали ехать к Белогуровой вовсе не потому, что снимали с себя ответственность, просто они знают, где шансов больше, а где меньше. Ведь Россия и Украина, а также другие республики, жили единой большой страной, и что же удивительного, что до сих пор где-то лучше развита одна отрасль медицины, а где-то другая. Ребятишек с ДЦП, например, со всего постсоветского пространства стремятся везти на реабилитацию в Трускавец, к профессору Козявкину. Раковых и лейкозных – в Петербург, Москву, Минск.
Шанс – это и сам пациент. Они ведь все разные. Маргарита Белогурова говорит, что Сашин случай – в его активности, подвижности, почти всегда хорошем настроении, «в его неиссякаемом любопытстве и в глазах, которые так и впитывают все новое».
Сейчас, когда мы живем в разных странах, шанс больного ребенка – это еще и огромные деньги. У Валецких свой дом в деревне Великие Млыновцы, они живут там вместе с родителями Сашиного отца Романа. У них есть машина, без которой в деревне никак нельзя, да и Роману надо каждый день на работу в областной центр. Но даже если бы они продали машину, все равно не хватило бы денег на лечение сына за границей. Уже и до приезда в Петербург, куда они рванули в надежде на чудо, все их сбережения пришли к нулю и даже к минусу.
Они знают, что чудо – это когда все эти условия сойдутся воедино и умножатся друг на друга. Такое в этом деле правило умножения или, по-украински, помноження.
Мультик кончился, Саша поворачивается ко мне и на всякий случай напоминает:
– Том – это кот.
– Ладно, запомню, – обещаю я. – А ты скажи, тебе мама колыбельные песни поет?
Саша вопросительно смотрит на маму. Маша улыбается:
– Мы любим одну песню, она не колыбельная, а новогодняя. – И напевает: – У лиси, лиси темному, де ходить хытрый лис, росла соби ялыночка и зайчик з нею рис.
– Ялыночка – это елочка, – догадываюсь я, причем больше даже не по стихам, а по мелодии. Это же наша «В лесу родилась елочка».
– Конечно! – радуются Мария и Саша.
А больше-то и переводить ничего не надо.
У нас и песни общие.
Виктор КОСТЮКОВСКИЙ,
Фото автора.
ДЛЯ СПАСЕНИЯ САШИ ВАЛЕЦКОГО
НЕ ХВАТАЕТ 876 900 РУБЛЕЙ
Заведующая детским отделением онкологии и гематологии городской больницы № 31 Санкт-Петербурга профессор Маргарита Белогурова рассчитывает на принципиально новую химиотерапию – с применением препарата роаккутан: «Ничего подобного Саше до сих пор не делали. Я надеюсь, что нам удастся вывести мальчика в ремиссию, и тогда мы повторим трансплантацию костного мозга». По словам госпожи Белогуровой, Сашино состояние тяжелое, а распространение опухоли значительное. «Но когда видишь, что ребенок даже в такой сложной ситуации активен, то это значит, что у его организма есть силы бороться, и опускать руки никак нельзя», – считает профессор.
Лечение Саши Валецкого обойдется в 1 759 500 руб. Наш украинский партнер – благотворительный фонд Рината Ахметова «Развитие Украины» внесет $30 тыс. Таким образом, не хватает еще 876 900 руб.
Дорогие друзья! Если вы решите спасти Сашу Валецкого, то пусть вас не пугает цена спасения. Любое ваше пожертвование будет с благодарностью принято. Деньги можно перечислить в благотворительный фонд «Помощь» (учредители Издательский дом «Коммерсантъ» и Лев Амбиндер) и на банковский счет Сашиного отца Романа Васильевича Валецкого. Все необходимые реквизиты есть в Российском фонде помощи. Можно также воспользоваться и нашей системой электронных платежей, сделав пожертвование с кредитной карточки или электронной наличностью, в том числе и из-за рубежа.
Экспертная группа Российского фонда помощи
САША ВАЛЕЦКИЙ ПОЛУЧАЕТ НОВЫЙ ПРЕПАРАТ
26 марта здесь на сайте и в газете «Ъ» мы рассказали историю двухлетнего Саши Валецкого («Малыш и рак», Виктор Костюковский). У Саши рак, нейробластома оставила ему только один шанс – новейшее, какого пока нет в Украине, лечение в Петербурге. Наши читатели собрали для малыша необходимые на это лечение 1 759 900 рублей. Спасибо, дорогие друзья!
Саша уже получает новое лечение, это химиотерапия с использованием препарата роаккутан. Опухоль отреагировала, но состояние Саши пока тяжелое, и врачи не спускают с малыша глаз. Мы следим за развитием событий.
19.03.2010
МАЛЫШ И РАК
Сашу Валецкого спасут дорогие препараты и лечение в России
Саша болеет уже полтора года. Это больше половины жизни – Саше от роду всего 2 года и 8 месяцев. Его болезнь нейробластома такая тяжелая, что говорить надо не о лечении, а о спасении. Его уже спасали химиотерапией в Тернополе и Киеве, ему удалили опухоль и почку, даже пересадили костный мозг – его собственный, специально обработанный. А когда показалось, что уже спасли, рак вернулся. И тогда украинские врачи сказали Сашиной маме: «Везите в Петербург, к профессору Белогуровой. Это ваш последний шанс».
Мы встретились в коридоре 31-й городской больницы, когда Саша с мамой вышли, придерживая капельницу-инфузомат, из процедурного кабинета. В таких кабинетах мальчикам и девочкам бывает больно, и Саша вышел, еще не перестав плакать. Но мы еще не успели дойти до их палаты номер два, а он уже улыбался.
На каком языке говорит малыш, выросший в западноукраинском селе? Спрашиваю:
– Как тебя зовут мама и папа?
Саша, хитро улыбаясь, помалкивает, я уже подумываю о языковом барьере, и он тут отвечает:
– Сашуня!
Еще через пять минут я убеждаюсь, что мальчик в два года и восемь месяцев говорит с мамой по-украински, а со мной по-русски. И хорошо понимает оба языка. Хотя, что тут удивительного, в этом возрасте они как раз гениальны.
Сашина мама Мария рассказывает о разных врачах, встретившихся им за эти полтора года. Были такие, кто советовал: не мучьте ребенка, оставьте лечение – то, что вы делаете, это не для него, а для себя. Мария, твердо глядя мне прямо в глаза, выспрашивает:
– Как вы думаете, раз Маргарита Борисовна говорит, что шанс есть, значит, он правда есть?
Я отвечаю в том смысле, что Маргарита Борисовна Белогурова, конечно, зря, одного только утешения ради, такого про шанс не скажет. Она не волшебник, но она действительно один из лучших в России детских онкологов. И я привожу примеры, какие помню. Я рассказываю Сашиной маме про лежавшую в этом же отделении девочку из Кабардино-Балкарии, для которой наши читатели покупали дорогие препараты. У нее тоже была нейробластома. Это было три года назад, девочка жива.
Саша, потеряв к нам интерес, уткнулся в телевизор.
– Любимый мультик про Тома и Джерри, – говорит Мария, – это он готов сутками смотреть.
– Что-то и не припомню, – признаюсь я, – это про кота и пса? А кто из них кто?
– Том – это кот! – громко говорит, Сашуня, повернувшись и изумленно оценивая степень моего склероза. Кажется, он считает, что степень запредельна.
Шанс. Настоящую цену этому слову, наверное, знают именно врачи, онкологи и гематологи. Это не просто счастливый случай, это еще и состояние медицины. Киевские врачи советовали ехать к Белогуровой вовсе не потому, что снимали с себя ответственность, просто они знают, где шансов больше, а где меньше. Ведь Россия и Украина, а также другие республики, жили единой большой страной, и что же удивительного, что до сих пор где-то лучше развита одна отрасль медицины, а где-то другая. Ребятишек с ДЦП, например, со всего постсоветского пространства стремятся везти на реабилитацию в Трускавец, к профессору Козявкину. Раковых и лейкозных – в Петербург, Москву, Минск.
Шанс – это и сам пациент. Они ведь все разные. Маргарита Белогурова говорит, что Сашин случай – в его активности, подвижности, почти всегда хорошем настроении, «в его неиссякаемом любопытстве и в глазах, которые так и впитывают все новое».
Сейчас, когда мы живем в разных странах, шанс больного ребенка – это еще и огромные деньги. У Валецких свой дом в деревне Великие Млыновцы, они живут там вместе с родителями Сашиного отца Романа. У них есть машина, без которой в деревне никак нельзя, да и Роману надо каждый день на работу в областной центр. Но даже если бы они продали машину, все равно не хватило бы денег на лечение сына за границей. Уже и до приезда в Петербург, куда они рванули в надежде на чудо, все их сбережения пришли к нулю и даже к минусу.
Они знают, что чудо – это когда все эти условия сойдутся воедино и умножатся друг на друга. Такое в этом деле правило умножения или, по-украински, помноження.
Мультик кончился, Саша поворачивается ко мне и на всякий случай напоминает:
– Том – это кот.
– Ладно, запомню, – обещаю я. – А ты скажи, тебе мама колыбельные песни поет?
Саша вопросительно смотрит на маму. Маша улыбается:
– Мы любим одну песню, она не колыбельная, а новогодняя. – И напевает: – У лиси, лиси темному, де ходить хытрый лис, росла соби ялыночка и зайчик з нею рис.
– Ялыночка – это елочка, – догадываюсь я, причем больше даже не по стихам, а по мелодии. Это же наша «В лесу родилась елочка».
– Конечно! – радуются Мария и Саша.
А больше-то и переводить ничего не надо.
У нас и песни общие.
Виктор КОСТЮКОВСКИЙ,
Фото автора.
ДЛЯ СПАСЕНИЯ САШИ ВАЛЕЦКОГО
НЕ ХВАТАЕТ 876 900 РУБЛЕЙ
Заведующая детским отделением онкологии и гематологии городской больницы № 31 Санкт-Петербурга профессор Маргарита Белогурова рассчитывает на принципиально новую химиотерапию – с применением препарата роаккутан: «Ничего подобного Саше до сих пор не делали. Я надеюсь, что нам удастся вывести мальчика в ремиссию, и тогда мы повторим трансплантацию костного мозга». По словам госпожи Белогуровой, Сашино состояние тяжелое, а распространение опухоли значительное. «Но когда видишь, что ребенок даже в такой сложной ситуации активен, то это значит, что у его организма есть силы бороться, и опускать руки никак нельзя», – считает профессор.
Лечение Саши Валецкого обойдется в 1 759 500 руб. Наш украинский партнер – благотворительный фонд Рината Ахметова «Развитие Украины» внесет $30 тыс. Таким образом, не хватает еще 876 900 руб.
Дорогие друзья! Если вы решите спасти Сашу Валецкого, то пусть вас не пугает цена спасения. Любое ваше пожертвование будет с благодарностью принято. Деньги можно перечислить в благотворительный фонд «Помощь» (учредители Издательский дом «Коммерсантъ» и Лев Амбиндер) и на банковский счет Сашиного отца Романа Васильевича Валецкого. Все необходимые реквизиты есть в Российском фонде помощи. Можно также воспользоваться и нашей системой электронных платежей, сделав пожертвование с кредитной карточки или электронной наличностью, в том числе и из-за рубежа.
Экспертная группа Российского фонда помощи
