КАК ДАЛЕКО МЫ ВПРАВЕ ЗАЙТИ, ГОСПОДА?
Лев АМБИНДЕР,
руководитель Российского фонда помощи11 июля в Италии томской девочке Кате Михайловой пересажено чужое сердце, собственное у нее барахлило с рождения. 15 лет ее вели по жизни наши партнеры из Томского кардиоцентра, поддерживая жизнь лекарствами, потому что ни они, ни кто другой в России не брался оперировать Катю. Спасти ее могло только новое сердце. И когда стало совсем худо, томичи нашли хирургов в Италии и передали нам счет на 46 тыс. евро за пересадку. Было это нынче весной, и именно тогда впервые томичи заговорили с фондом об оборудовании для новой детской супероперационной. Оно стоит 12,59 млн. руб.
Читатели Ъ и сайта фонда www.rusfond.ru оплатили итальянскую трансплантацию Кате (подробности об операции в отчете «У Кати Михайловой итальянское сердце»). Вообще-то в этой колонке я планировал отчитаться о нашей с вами, дорогие друзья, благотворительной деятельности за шесть месяцев 2007 года. Итоги, кстати, впечатляют: собрано 67,1 млн. руб., что на 16 млн. больше, чем в тот же период прошлого года и на 4 млн. руб. больше, чем за весь 2005 год.
* Из 67 106 543 руб., собранных читателями Ъ и сайта Российского фонда помощи (РФП) www.rusfond.ru в первом полугодии 2007 года, на лечение детей с врожденными пороками и аритмией сердца пожертвовано 24,09 млн. руб. Для спасения детей с онкозаболеваниями собрано 14,9 млн. руб. На лечение тяжелых сколиозов - 13,5 млн. руб., детского церебрального паралича - 5,6 млн. руб., на челюстно-лицевые операции - 3,7 млн. руб.
Отчет отчетом, однако важна и тенденция: куда движемся и как далеко вправе зайти? История Кати Михайловой (первая пересадка сердца у РФП!) и новые запросы томских хирургов хорошо иллюстрируют, до чего мы с вами дошли, и куда ведет логика развития. Фонду исполняется одиннадцать лет. Все эти годы ваша адресная помощь больным детям, инвалидам, многодетным семьям строится по одной схеме. Человек попал в чрезвычайную ситуацию, обычно это тяжелая болезнь, спасение рядом (клиника, технология, знающие врачи) и не хватает малости: денег, так как госказна спасение пока не финансирует.
Мы с вами неплохо преуспели, собрав с 1996 года свыше $16,82 млн. Причем Томский кардиоцентр, этот сердечный проект РФП, сейчас лидирует по объемам пожертвований и числу операций. Правда, большой новости в этом нет: во всем мире люди наиболее охотно и щедро жертвуют детям-сердечникам. Настоящая новость, по-моему, в другом. Постоянно растущие сборы пожертвований обеспечили рост числа операций детям, а этот рост рождает новое качество профессионализма врачей. Только новорожденных (возраст до 28 дней) за последних полтора года томичи прооперировали 32, а в возрасте до года - 121 ребенка. Эти операции - высший пилотаж в хирургии.
Новость в том, что мастерство томичей переросло условия их работы. Потребности в спасении тех же новорожденных куда выше, и тормозит дело, разумеется, не только отсутствие соответствующих условий для сложных операций, но и квалификация врачей роддомов. Однако уже сегодня можно было бы спасать дополнительно до пятидесяти младенцев в год, сказал мне томский детский хирург Евгений Кривощеков, «если устранить или серьезно снизить риски потери пациента из-за крайне ослабленной иммунной системы и несовершенной терморегуляции организма». Сейчас эти дети обречены. Вот тут-то хирург и рассказал о существовании в мире новой супероперационной, где эти риски сняты. Две таких операционных уже есть в России, в Москве и Казани. Если бы удалось реализовать этот проект и в Томске, то здесь готовы выполнять операции любой сложности, вплоть до трансплантации ребенку нового сердца с минимальным риском осложнений.
Но где взять деньги на это новейшее оборудование? Томская область вкладывается понемногу, формально-то кардиологи принадлежат РАМН, которой не до томичей.
С 2005 года наши читатели подкупают понемногу оборудование для этого кардиоцентра: инфузоматы, мониторы слежения, аппараты искусственной вентиляции легких, переносной эхо-кардиограф, санитарную «тойоту». Без этих покупок невозможен тот конвейер помощи, который мы с вами наладили в Томске. (Сравните: в 2003 году, «до нас», здесь сделано 20 операций детям, а в 2006 - 229).
Так вот, как правило, мы не публикуем просьбы об оборудовании, помня о «чрезвычайной» схеме. Опыт таких публикаций у нас уже был, он отрицательный, а это всегда означает упущенные возможности для спасения конкретных детей. Поэтому мы приватно обращались к постоянным донорам.
Мне понятна логика читателей, не поддерживающих публикации о покупке оборудования больницам. В конце концов, клиники государственные, а читатель заплатил налоги. Поэтому мы попытались и на этот раз действовать приватно. И поначалу все складывалось удачно. Две компании согласились внести по 4 млн. руб. на оборудование для супероперационной. Оставалось найти недостающие 4,59 млн. И вдруг большая удача - в фонд позвонил Марк Кауффман, президент Кауффман-фонда, и предложил помощь. Он немедленно перечислил 4,59 млн., но тут выяснилось, что обе компании не смогут выполнить свои обещания. Что ж, бывает, мы не в претензии. Но Кауффман-фонд уже запустил маховик, и нам ничего не остается, как продолжить поиски 8 млн. руб.
Наверняка Томском дело не ограничится. В самое ближайшее время мы получим просьбы от других клиник-партнеров о помощи в покупке оборудования. Технологии развиваются, мастерство врачей растет, и вопрос: как далеко мы вправе зайти, господа? - становится одним из самых актуальных для РФП.
