«Наша задача – вовлекать людей в благотворительность»
Как нефтяная компания из Татарстана стала помогать людям
Ренат Мамин
Первая социальная программа «Татнефти» появилась в 1995 году, называлась «Тазалык» и была направлена на поддержку спорта. В 1997-м стала реализовываться программа «Рухият», которая поддерживала культуру и искусство, потом «Милосердие» – оказывала материальную помощь нуждающимся людям. В 2004 году появилась программа «Одаренные дети». А в 2018 году эти четыре направления объединились в благотворительный фонд «Татнефть», который возглавил Ренат Мамин. В 2019 году компания стала сотрудничать с федеральными благотворительными фондами.
Дарья Турцева: Почему такой большой и опытный благотворительный фонд компании «Татнефть», который давно самостоятельно помогает людям, стал сотрудничать с Русфондом?
Ренат Мамин: К нам поступает множество обращений, в том числе с просьбами о лечении детей. А так как компания «Татнефть» нефтедобывающая, энергетическая, мы столкнулись с необходимостью дополнительной экспертизы в этих вопросах. Мы стремимся, чтобы наши социальные инвестиции эффективно работали, поэтому мы запустили совместную с Русфондом программу, в рамках которой помогаем детям из Татарстана. 50% от необходимых средств на лечение собирает Русфонд, а 50% добавляем мы. Все поступающие обращения мы переадресовываем Русфонду, и он проводит полную экспертизу.
Д. Т.: Были случаи, когда вы выделяли деньги, а помощь на самом деле не требовалась? Почему вдруг решили, что нужна экспертиза для обращений?
Р. М.: У нас был случай: мы выделили средства на дорогостоящую операцию, а человеку она не помогла, он скончался. А деньги можно было направить туда, где бы это сработало и помогло. Мы не можем помочь всем и хотим понимать, что деньги, которые нами выделяются, будут потрачены эффективно.
Д. Т.: Вы сказали, что реализуете несколько программ с благотворительными фондами?
Р. М.: Да, две с Русфондом. Первая – софинансирование 50 на 50, вторая – создание регистра доноров костного мозга. На базе Казанского федерального университета была создана лаборатория по первичному типированию потенциальных доноров костного мозга, и мы оказывали помощь в ее оснащении, а сейчас стараемся привлекать наших сотрудников, чтобы они вступали в регистр доноров. Проводим на эту тему мероприятия и лекции, приглашаем коллег из других городов. Также у нас есть программа с фондами «Подари жизнь» и «Наука – детям» (создан на базе Национального медицинского исследовательского центра детской гематологии, онкологии и иммунологии имени Дмитрия Рогачева. – Русфонд). Кроме того, есть совместный проект с фондом «Подарок ангелу», который помогает детям с ДЦП.
Д. Т.: Вы давно курируете благотворительное направление?
Р. М.: Я руковожу благотворительным фондом «Татнефть» с 2019 года, до этого был председателем молодежного комитета компании.
Д. Т.: Лично вам пишут письма?
Р. М.: Да, письма приходят на мою электронку и на почту фонда, в саму компанию тоже обращаются. Если просьба может быть удовлетворена в рамках совместных программ с Русфондом и «Подари жизнь», мы прорабатываем ее с коллегами. Если нет, то выносим на рассмотрение в наш комитет. У нас есть комитет по рассмотрению поступающих обращений. Его председателем является заместитель генерального директора по социальному развитию. Туда входят представители социальных служб, профком, руководители наших медучреждений – медсанчасти Альметьевска. Ежемесячно мы рассматриваем такие обращения, решаем, кому оказать помощь.
В прошлом году было очень много обращений, связанных с препаратом золгенсма. И это понятно, ведь лекарство очень дорогое. К сожалению, мы не выделяем деньги на этот препарат. Потому что на эти деньги можно помочь большому количеству детей. Когда помогаешь одному, у десяти других возникает вопрос: а почему мне не помогли? Такое тоже, к сожалению, бывает.
Но не все подобные обращения мы сразу отклоняем. Если, условно, люди собрали из 150 миллионов 149 и надо просто «докрутить», то мы, конечно, это обращение рассмотрим и, может быть, включимся в помощь. Один такой случай у нас был.
Д. Т.: Это тяжело – каждый день думать о чужой беде?
Р. М.: Мы ведь не занимаемся оказанием исключительно помощи нуждающимся. У нас периметр деятельности очень большой. Это и программы в области образования, культуры, искусства, развития гражданского общества.
Конечно, когда видишь обращения, то хочется помочь всем. Но нужно понимать, что всем не поможешь. Мы все-таки отличаемся от традиционного благотворительного фонда тем, что являемся корпоративным фондом. Наша задача – вовлекать людей в благотворительность, давать им возможность принимать участие в социальных проектах. Есть предположение, что слово «счастье» произошло от слова «участие». Мы стараемся работать в этом направлении.
Д. Т.: Какое количество обращений вы получаете?
Р. М.: У «Татнефти» основное производство в Татарстане, но сеть заправок достаточно широко представлена в России – от Калининграда до Владивостока. В год мы получаем порядка полутора тысяч обращений со всей страны. Бывает, что и от работников компании поступают просьбы. У нас в холдинге более 50 тысяч сотрудников, а также подрядчики и партнеры.
Д. Т.: Сколько средств компания выделяет на благотворительность?
Р. М.: В целом социальные расходы составляют 22 миллиарда рублей в год. Мы строим сады, школы, особенно в нашем регионе стараемся вносить максимальный вклад в развитие социальной инфраструктуры. Все, кто живет на территории «Татнефти», по сути нефтяники. И учителя, и врачи – без них мы бы не смогли добывать нефть. Мы занимаемся социальными инвестициями – вкладываем деньги в людей.
Если смотреть именно на благотворительность, то бюджет фонда из года в год увеличивается и тоже исчисляется миллиардами. Это порядка 6–7 миллиардов рублей.
Д. Т.: Вы привлекаете сотрудников компании к благотворительной деятельности? За счет каких средств существует фонд?
Р. М.: Основную сумму выделяет компания. Топ-менеджмент жертвует деньги на свое усмотрение, плюс у нас есть различные программы для сотрудников, например jeans day. В пятницу все желающие могут прийти на работу не в костюме, а в более свободной одежде – джинсах, и за это они вносят пожертвование в специальные урны. Это может быть 50, 100 рублей, а может быть и больше. Мы ежеквартально собираем деньги, они аккумулируются на счету благотворительного фонда. Если у кого-то из сотрудников заболел ребенок или случилась другая беда, мы можем эти средства направить на помощь семье.
Д. Т.: Вам лично приходилось обращаться к руководству за финансированием той или иной просьбы?
Р. М.: Конечно, я напрямую обращаюсь к руководителю компании. Я работаю под чутким руководством директора по социальному развитию, и в целом у нас очень активный топ-менеджмент. Кто-то возглавляет спортивную федерацию, кто-то является депутатом – это люди, которые уделяют большое внимание проблемам населения, мы с ними вместе находим пути решения. Бывает, я к ним обращаюсь за поддержкой, бывает, они сами говорят: обратился человек с такой проблемой, давайте посмотрим, как решить. Я знаю, есть крупные организации, которые считают: «Это не наше дело. Мы заплатили налоги, и пусть с этих налогов государство решает проблемы». Для нас это неприемлемо, мы активные участники социальной жизни, и фонд является инструментом для реализации этой социально-благотворительной политики. Сам Наиль Ульфатович Маганов (генеральный директор компании «Татнефть». – Русфонд) дал толчок сотрудничеству с фондами.
Д. Т.: Какой KPI у благотворительного фонда: сколько обращений удовлетворили, сколько средств потратили?
Р. М.: Одним из способов повысить эффективность является уход от рассмотрения разовых обращений. Мы планируем больше заниматься грантами. Сейчас завершился сбор заявок на конкурс грантов. Подавали школы, сады, различные госучреждения. Мы для себя определили приоритеты по социально-благотворительной деятельности, разработали целевые программы, связанные с инфраструктурными проектами, инвестициями в людей – поддержкой педагогов, медиков. Бюджет этих программ почти 1,5 миллиарда рублей.
У нас был конкурс грантов на поддержку лидеров среди граждан, НКО, сейчас он поменяет название, будет называться «Конкурс социальных проектов».
Мы будем работать на условиях софинансирования с государством, чтобы максимально вкладывать наши ресурсы в национальные проекты, республиканские программы. Вот к такой эффективности мы стремимся.
Фото: пресс-служба «Татнефти»
