Бездомная артель
Как приют спасает оказавшихся на улице людей через бизнес
Леша, один из лучших среди начинающих кожевников, размечает материал
Полчаса на маршрутке от метро «Речной вокзал», полосатый шлагбаум на въезде на непонятно кому принадлежащую и довольно неприглядную территорию. А в ее глубине – трехэтажное здание с вполне уютным садиком перед ним. Это социально-реабилитационный центр «Теплый прием» в Химках, приют для людей, по самым разным причинам оказавшихся на улице. Глухомань тут на руку: во-первых, дешевле аренда, во-вторых, некому возмущаться по поводу сомнительного для многих соседства.
В холодное время года приют на 70 человек заполнен под завязку. Но летом нет: пребывание здесь сугубо добровольное, и многие снова уходят на улицу. Это большая проблема. «Теплый прием» – не просто чтобы помыться, выспаться и поесть. Людей берут сюда на срок от трех до девяти месяцев, в зависимости от груза их проблем.
Кому-то надо восстановить документы, кому-то – сделать протез отмороженной и ампутированной ноги. А главная задача, говорит создатель «Теплого приема» Илья Кусков, – чтобы человек оттолкнулся от временной опоры и вышел в нормальную жизнь: «Чтобы не был как белка в колесе – проснулся, куда-то пошел, выпил, снова уснул».
Для этого человеку нужна работа – простая, постоянная и на которой его бы не обманывали. В строительстве, рассказывает Илья, масштабы такого обмана просто гигантские. Это целая отрасль бизнеса. Людей куда-то везут, они там работают, им что-то обещают. А потом постепенно становится ясно, что денег не будет. И так снова и снова. Еще одна частая схема – общежития с работой – ненамного лучше: зарплата ровно такая, чтобы человек не мог никуда выбраться. А любая болезнь – снова улица.
Что делать? Профессиональные навыки у бездомных если и были, то давно потерялись. В сфере услуг не нужны потенциальные носители где-то подхваченных болезней. Дворники, сторожа? На протезе тебя точно не возьмут, а таких среди бездомных со стажем едва ли не большинство.
Кускову оставалось создать рабочие места самому – не сверхдоходный бизнес, но чтобы хватало людям на зарплату.
– Очень трудно найти подходящее дело. Например, во многих приютах шьют сумки-шоперы. Я спрашивал у коллег: куда вы их продаете? А, говорят, никуда, – рассказывает Илья.
Так и выкристаллизовалась идея артели кожевников. Долгая учеба и особые умения тут не нужны, перечисляет Кусков. Ноги не нужны. Сложная техника не нужна.
Два месяца назад на верхнем этаже приюта открылась небольшая мастерская. Заходим. Трое учеников в возрасте от 40 до 60, отставив в сторонку костыли, старательно шлифуют, размечают и режут разноцветные кожаные прямоугольники.
Руководит мастер Александр Илларионов – офицер запаса, три года назад на ранней военной пенсии занявшийся кожевенным делом и сильно поднаторевший в этом ремесле. В своей мастерской он теперь только по выходным, а в остальное время – в «Теплом приеме».
Александр и его ученики делают из кожи аксессуары. Ремни, ключницы, картхолдеры. Обувь и одежда – это не к ним.
Кожа в России недорогая, в среднем 25 руб. за квадратный дециметр. Все оборудование мастерской – в пределах 150 тыс. руб., рассказывает Илларионов. Проблема, как почти всегда в бизнесе, кроется в реализации. У Кускова есть план: изделия будущей артели предложат жертвователям приюта – например, 4 тыс. его подписчиков во «ВКонтакте». Есть и договоренность о сотрудничестве с «Озоном».
А чисто законодательно все просто: НКО можно зарабатывать деньги, если они тратятся на уставную деятельность. Здесь так и задумано: доходы от продажи дадут занятость артельщикам и уберегут их от улицы. Это если все сложится. Бывший химик Кусков, пришедший в благотворительную сферу через Церковь, верит, что так оно и будет – хорошее дело не может не получиться.
Фото Евгении Жулановой
