20 подходов – 12 отказов

Как начинающий блогер провел соцопрос для Русфонда

Никто его об этом не просил, но первый ролик на своем только что созданном канале социальной направленности 26-летний Владимир Москалев посвятил Русфонду. Точнее, подопечному фонда Алеше Маряшину. Мы благодарны Владимиру за желание помочь и за собранные деньги. Мы всем благотворителям говорим спасибо. Что до ролика, то получился видеоурок про то, как не надо собирать деньги.

Не хочу давать ссылку, но по ключевым словам видео легко найти. Молодой парень в черной куртке, пытающийся быть раскованным и обаятельным, ходит по Парку Горького с маленьким микрофоном в руке:

– Мы проводим социальный опрос, не хотели бы поучаствовать?

«Социальный опрос» – масло масляное. Опросы – вещь по определению социальная. Но это пустяк. На 20 «подходов», как сказал Владимир, пришлось 12 отказов – люди просто не захотели разговаривать. Причем кое-кого из них блогер доступными ему видеоприемами наказал за это нежелание. Не очень красиво выглядит, но тоже мелочь.

Восемь человек согласились поговорить. И после нескольких вопросов про благотворительность их ждал сюрприз: оказалось, что это уже не опрос, а «социальный эксперимент» и речь о деньгах. На эксперимент пошли семеро.

Владимир вручает очередному участнику 500 руб.:

– Есть мальчик Алеша с ДЦП, мы хотим ему помочь и просим вас прямо сейчас перевести ему эти деньги по QR-коду на сайте Русфонда. И если есть возможность, добавьте сколько-то от себя.

К полученным от Москалева 3,5 тыс. руб. опрошенные добавили 2150 руб. своих (он спрашивал у каждого, сколько тот добавляет, и верил ответам). Блогер результатом доволен, вместе делать добро веселее. Но люди не выглядели счастливыми. Скорее смущенными и настороженными. И несложно понять почему.

У организованной благотворительности – а именно этим занимается фандрайзинговый фонд – есть простые правила. Во-первых, не надо врать и юлить. Никакой это был не опрос. Опрос – это когда собирают информацию, а не деньги.

Во-вторых, благотворительность должна быть прозрачна. Москалев просил прохожих «перевести» мальчику «эти деньги», но ведь дети и родители не получают собранные Русфондом средства, они идут через фонд прямо в клиники. Это гарантирует использование денег по назначению, а не, скажем, для улучшения жилищных условий. Над проверкой обоснованности просьб о помощи работает целая группа экспертов. Уличная просьба помочь больному Алеше с демонстрацией его фото в телефоне перечеркивает их работу. Ну и фокусы с 500-рублевками, которые люди смущенно вертели в руках, не способствовали прозрачности.

В-третьих, нельзя делить жертвователей на важных и не очень – нам дороги все. А Владимир ухитрился совершить и эту ошибку. В конце ролика он бодро докладывает: «По итогам опроса... молодое поколение гораздо более открыто к данной тематике, чем старшее». Это вообще не так. У Русфонда сотни тысяч жертвователей самого разного возраста. Многие настолько давно с нами, что чисто арифметически не могут уже быть молодым поколением. Кстати, про возраст Москалев вопросов и не задавал. Говорит, определял его «субъективно».

Русфонд пока не очень часто сотрудничает с блогерами и стримерами, но у такого канала большой потенциал. В этом смысле опыт Владимира Москалева тоже интересен и важен. Чаще блогеры занимаются своей регулярной деятельностью, например стендапом, и параллельно объявляют сбор для Русфонда. Но бывают и другие схемы, мы готовы их придумывать и развивать вместе с авторами. Пишите на rusfond@rusfond.ru.