Акции

Из письма Снежаны Кацаповой, мамы Саши: «У сына с самого рождения плохо двигалась левая рука, а когда он начал ходить, то хромал на правую ногу. Назначенное лечение не помогало. Первый перелом бедра сын перенес в десять лет. Отломки кости зафиксировали пластиной, но через полгода она сместилась, и пришлось вновь оперировать. Вскоре случился еще один перелом бедра. Перемещаться Саша мог только в коляске. Ортопед предположил, что у него патологически хрупкие кости...» →

Шестнадцатилетний Артем Андрианов из Тамбова уже девять месяцев не был дома – с того момента, как пошел с друзьями на рыбалку. Ранним августовским утром, перед тем как закинуть удочки, он решил искупаться. Нырнул. Всплыл спиной вверх, без сознания. В больнице, куда друзья привезли Артема на такси, у него обнаружили травму позвоночника и спинного мозга, вывих шейного позвонка и экстренно прооперировали. Когда через неделю после операции Артем пришел в себя, он не мог двигаться. Сейчас мальчик проходит лечение в подмосковном реабилитационном центре «Три сестры». Начальный курс оплатила старшая сестра, продав комнату. Лечение нужно продолжать, а средств у семьи Андриановых больше нет. →

Из письма Лияны Сорокиной, мамы Леры: «У Леры сразу после рождения выявили дыхательную недостаточность и пневмонию. До года и четырех месяцев ее кормили через зонд – не было глотательного рефлекса. Потом она понемногу начала есть с ложки жидкую пищу, но жевать не могла. В два года Лера начала говорить, но звуки произносила невнятно. Стоматолог направил нас к челюстно‑лицевому хирургу, только Лера часто болела, и мы не скоро попали к нему на прием. В три года у дочки обнаружили недоразвитие нижней челюсти. Сказали, что надо ее вытягивать с помощью аппарата, но здесь нет такого оборудования...» →

Из письма Сергея Крючкова, папы Элины: «Элина – моя младшая дочь, а всего их у меня три. Я один их воспитываю, бабушка помогает. Жена умерла, когда дочкам было семь, пять и два года. В восемь месяцев врачи выявили у Элины проблемы с тазобедренными суставами, назначили массаж. Но дочка во время процедуры страшно кричала от боли, и мы отказались от массажа. В год и четыре месяца, когда Элина только начинала ходить, она сломала бедро. Перелом был тяжелым, со смещением отломков. С тех пор Элина не вставала на ноги, передвигалась на коляске. А затем один за другим пошли переломы рук и ног – просто от неловких движений...» →

Восемь лет Дима Иванько из села Кременчуг-Константиновского, что в Кабардино‑Балкарии, борется с лейкозом. После второго рецидива мальчику провели трансплантацию костного мозга от мамы. Однако возникло осложнение: развилась вирусная инфекция, способная уничтожить трансплантат. Единственный препарат, который может спасти Диму, – фоскавир стоимостью почти 2 млн руб. Родители должны оплатить его сами. Таких денег в семье с двумя детьми нет.  →

Ангелина Мосина живет в Омске. Она учится в шестом классе, учится с увлечением, хоть ей очень тяжело и больно просто сидеть за партой. У девочки сколиоз самой тяжелой, 4-й степени. Сколиоз – это не просто плохая осанка. Искривленный позвоночник затрудняет работу сердца, легких и органов брюшной полости, но главное – это постоянные, мучительные боли в спине. Московские хирурги готовы прооперировать Ангелину по новой технологии – установить металлоконструкцию, которая будет выпрямлять позвоночник по мере роста девочки, не сковывая движений. Но операция и сама конструкция стоят очень дорого. У родителей Ангелины таких денег нет.  →

У заболевания Нуруллаха Буртиева из Волгограда диковинное название: талассемия. «Таласса» – по-гречески «море»: дело в том, что эта болезнь особенно распространена среди тех, кто живет вокруг морей Южной Европы и Азии. Нуруллах как раз оттуда – он аварец. Суть болезни – во второй части слова. «Гема» – точнее, то, что от этого греческого корня здесь осталось, – значит «кровь». Из-за генетической поломки у Нуруллаха нарушена выработка гемоглобина. Мальчик живет благодаря постоянным переливаниям крови, и его состояние постепенно ухудшается. Радикально решить проблему может пересадка костного мозга, с операцией надо торопиться. Однако перед этим нужно провести курс лечения препаратом джакави, а стоит он очень дорого. →

Из письма Ангелины Федотовой, мамы Артура: «Сын родился с искривленными ножками, стопы были подвернуты как крючки. Когда малышу было две недели, его начали лечить в краевой детской больнице, стопы загипсовали. Но первый гипс наложили неправильно, пальчики на ногах посинели. Мы сразу поехали обратно в больницу. От нашего поселка до краевого центра 600 км, поэтому нас госпитализировали, чтобы не возить малыша в такую даль каждую неделю. Два с половиной месяца мы провели в стационаре, Артура гипсовали, сделали операцию на пяточном сухожилии и опять наложили гипс...» →

Из письма Надежды Лисовой, мамы Лизы: «У Лизы несовершенный остеогенез – ее хрупкие косточки могут сломаться при любом неправильном движении. Дочка родилась с деформированными руками и ногами, это было следствием переломов, полученных внутриутробно. Местные медики говорили, что заболевание неизлечимо. Мы боялись дотронуться до Лизы, переносили ее на подушке, и все же косточки регулярно ломались. Ее даже не гипсовали. С трех лет Лиза лечится в Москве, в GMS Clinic. Терапия препаратом памидронат и реабилитация повышает плотность костей, укрепляет их. Переломы стали случаться реже...» →