Акции

Из письма Анастасии Фетисовой, мамы Миланы: «Голова у новорожденной дочки была странной формы: лоб и затылок выпирали, виски будто сдавлены. Врачи сказали, что со временем форма выправится, и выписали Милану как здоровую. Но я все равно волновалась, стала искать информацию в интернете и поняла, что у дочки может быть ранее сращение костей черепа, что и привело к деформации. В месяц Милану осмотрел невролог и сказал, что надо ехать к нейрохирургу. Тот подтвердил мои опасения: оказалось, у дочки раньше времени сросся шов между теменными костями...» →

Ксюша Балаховская живет в Белгороде с мамой и папой. У девочки несовершенный остеогенез – болезнь, при которой кости становятся очень хрупкими. Только за первый год жизни Ксюша перенесла десять переломов. Потом было долгое восстановительное лечение, в результате девочка окрепла, встала на ноги. Но после недавнего перелома левая голень сильно деформировалась. Теперь, чтобы Ксюша смогла ходить, нужно укрепить кость изнутри специальным телескопическим штифтом, который будет «расти» вместе с ней. Но это очень дорогая операция, и без нашей помощи Ксюшиной семье никак не справиться. →

Из письма Надежды Ремизовой, мамы Дениса: «Переломы у Дениса начались в месячном возрасте – он сломал бедро, просто неловко повернувшись, затем еще до года у сына случились еще три перелома бедер. После недолгого перерыва переломы пошли один за другим, теперь страдали руки. Только снимут гипс, Денис упадет – и опять перелом. Когда ему было пять лет, после очередного перелома в Областной детской больнице во Владимире поставили диагноз „несовершенный остеогенез“, но лечения не назначали...» →

Большую часть своей жизни Хадижат Нажмудинова из Дагестана проболела. У нее первичный иммунодефицит – генетический дефект, из-за которого иммунная система неправильно работает и плохо сопротивляется инфекциям. Первые симптомы появились уже в два месяца, а в полтора года Хадижат сделали трансплантацию костного мозга (ТКМ) – это единственный способ радикального лечения. Клетки прижились, но ненадолго. Пересадку придется повторить. А чтобы на этот раз все закончилось хорошо, необходим препарат летермовир, который государство не оплачивает. →

Даша Гобрусенко живет с мамой в поселке Моряковский Затон Томской области. У нее сложный и тяжелый врожденный порок сердца – атрезия (недоразвитие) легочной артерии. Уже несколько раз Даша лежала на операционном столе, ей имплантировали протез клапана этой самой недоразвитой артерии, потом заменяли новым, подходящего размера. Сейчас девочка выросла, протез уже не справляется со своими функциями, и на его место нужно срочно поставить специальный клапан Melody. Но без нашей помощи Дашиной маме с оплатой дорогой операции не справиться. →

Из письма Анны Бурлачевой, мамы Максима: «Диабет у сына обнаружили одиннадцать лет назад. И все это время болезнь протекает нестабильно, с резкими перепадами уровня сахара. Приходилось часто делать замеры, колоть инсулин, придерживаться строгой диеты и режима дня. В пять лет сыну установили инсулиновую помпу, это избавило его от болезненных инъекций. Но по-прежнему нужно было по несколько раз в день прокалывать пальцы, чтобы измерять сахар и подбирать дозу гормона, стабилизировать состояние сына не удавалось...» →

Из письма Светланы Ватутиной, мамы Юли: «С самого рождения дочка страдает из-за тяжелых пороков развития. Она родилась с деформированными челюстями, а вместо ушных раковин были просто кожные лоскуты. И врачи выявили у нее отсутствие слухового прохода справа. От грудного вскармливания пришлось отказаться, Юля с трудом сосала смесь из бутылочки, плохо набирала вес. Зубы прорезались криво, со смещением. Местные врачи направили нас в московскую клинику, и там в два с половиной года дочке установили на челюсти расширяющие пластины. Поначалу я сама платила за лечение, потом все деньги закончились...» →

Ксюша Крючкова живет в деревне Кабицыно Калужской области с родителями и старшей сестрой. Этой весной с ней случилось несчастье: в результате железнодрожного происшествия девочка получила тяжелую черепно-мозговую травму – и чудом осталась жива. Уже полгода Ксюша учится заново говорить, двигаться, есть и пить. И у нее понемногу получается. Вот только родители потратили на восстановительное лечение все свои сбережения, а реабилитацию прерывать никак нельзя.  →

Андрей Овечкин живет с мамой, папой и сестрой в небольшом городке Назарово в Красноярском крае. То, что произошло с ним, – почти небывалый случай. Обычно сколиоз у детей появляется после пяти-шести лет, когда они начинают быстро расти. А у Андрея мама заметила искривление в год. Болезнь развивается стремительно: позвоночник уже изогнулся на 60 градусов. Это четвертая, самая тяжелая степень сколиоза. Спасти такого маленького мальчика от тяжелой инвалидности может только установка раздвижной металлоконструкции, которая будет «расти» вместе с ним. На оплату операции нужно собрать около миллиона рублей. →