Акции

Девчонка – она и есть девчонка: увидев фотокамеру, тут же надевает капюшон – не дай бог, кто-то увидит ее без волос. Придвигает к себе друзей – куклу, на которой шапочка тоже скрывает лысую голову, и собачку – у той с шерстью все в порядке. Улыбочка… Готова – можно фотографировать. Но улыбка тут же куда-то уходит, и главным в лице этой одиннадцатилетней девочки становятся глаза, взгляд. Взгляд взрослого человека, уже знающего, что жизнь – занятие трудное. Что это даже не занятие, а борьба. Взгляд человека, способного бороться. →

Девочке пять лет. Из этих пяти лет три ее лечили от острого лимфобластного лейкоза. Но рак крови рецидивировал, вернулся. И теперь девочку готовят к трансплантации костного мозга в Петербургском институте гематологии и трансплантологии имени Раисы Горбачевой. Чтобы приступить к трансплантации, надо избавиться от инфекций, сопутствующих основному заболеванию. Но дорогие и высокотехнологичные антибиотики не предоставляются в России бесплатно, даже детям. ВАЛЕРИЙ ПАНЮШКИН рассказывает про Веронику журналисту АНДРЕЮ ЛОШАКУ. →

Мальчику год. У него акушерский паралич Дюшена-Эрба, довольно распространенное осложнение в родах, которое почему-то почти никто в России не берется лечить, и даже диагностируют, как правило, с опозданием. Только на второй день после того, как мальчик родился, врачи обнаружили, что у младенца сломано правое предплечье и не движется правая рука. ВАЛЕРИЙ ПАНЮШКИН рассказывает про Степу художнику АНДРЕЮ БИЛЬЖО. →

Ане Захаровой один год и два месяца, но выглядит она младенцем. До сих пор не умеет сама садиться, не умеет вставать, не ходит и не ползает. Не разговаривает, не произносит даже отдельных слов. У нее тяжелый порок сердца. Из-за порока все органы у девочки недостаточно снабжаются кислородом, и от того – заметная задержка в развитии. Здесь, в России, Аню уже прооперировали два раза и больше оперировать не берутся. Говорят, нет шансов. В Германии оперировать берутся и говорят, шансы есть. Хорошие шансы выжить и развиваться нормально. →

Мальчику пять лет. У него острый лимфобластный лейкоз. Требуется трансплантация костного мозга в Институте детской гематологии и трансплантологии имени Р.М. Горбачевой (Петербург). К счастью, младший Илюшин брат подошел в качестве донора и денег на поиск здорового донора не нужно. Но нужны деньги на лекарства, неизбежно требующиеся при всякой трансплантации, – противогрибковые препараты и антибиотики. ВАЛЕРИЙ ПАНЮШКИН рассказывает про Илью музыканту АНДРЕЮ МАКАРЕВИЧУ. →

Гера с мамой живут в Тюмени. Другой бы радовался путешествию из Сибири в большой красивый город Петербург. А Гере-то какая радость: из тюменской больницы в питерскую, а потом обратно, вот и все путешествие. У Геры апластическая анемия. Второе слово знакомо многим: это в переводе малокровие. Если просто анемия, значит, в крови мало эритроцитов – красных кровяных телец. Но апластическая анемия – это когда мало и эритроцитов, и лейкоцитов, и тромбоцитов. И никакой надежды на свою кровь нет, только на чужую. →

Девочке год. У нее акушерский паралич. Довольно распространенное осложнение во время родов: из-за ошибки акушерки нервы, ведущие в правую руку, защемлены и рука не движется. Полину нужно оперировать. В ярославской Соловьевской больнице берутся освободить защемленные нервы в руке и переложить их заново, как перекладывают электропроводку. ВАЛЕРИЙ ПАНЮШКИН рассказывает про девочку продюсеру проекта «Гражданин поэт» АНДРЕЮ ВАСИЛЬЕВУ. →

Девочке полтора года. У нее буллезный эпидермолиз. Кожа такая нежная, что от малейшего прикосновения появляются гнойные волдыри. Они потом лопаются, и на месте волдырей остаются раны. Раны долго не заживают. Маленькими волдырями покрыты у Евы живот, спина, грудь, шея, пальцы рук и ног, рот изнутри. На обязательные ежедневные перевязки уходит от двух до четырех часов. Обычные бинты не подходят. Обычные заживляющие лекарства не подходят. Чтобы бинты и лекарства подобрать, нужно специальное обследование. Таких обследований не умеют делать в России. Умеют в Германии. →

Мальчику четыре года. У него острый лимфобластный лейкоз. Cтандартная химиотерапия привела к тому, что лейкоз отступил ненадолго, но вскоре рецидивировал с удвоенной силой. Теперь после каждого курса химии рак будет отступать ненадолго, а потом возвращаться снова и снова, пока не победит мальчика. Единственное спасение – трансплантация костного мозга. Она уже проведена, но теперь Диме не хватает антибиотиков и противогрибковых препаратов, чтобы предотвратить развитие инфекций, смертельно опасных для ослабленного организма ребенка. →