Минкомсвязи поручено создать систему отслеживания граждан, контактировавших с зараженными COVID-19
Фото: pixabay.com
Система отслеживания, по поручению Мишустина, должна иметь возможность «оповещения граждан о факте контакта с лицом, больным новой коронавирусной инфекцией, путем рассылки соответствующих сообщений в целях информирования их о необходимости самоизоляции, а также направление данной информации в оперативные штабы субъектов Российской Федерации». Какая именно информация подразумевается под словом «данная», не конкретизируется. На вопрос, не нарушает ли это решение правительства права граждан, пресс-секретарь президента России Дмитрий Песков ответил, что нет.
«С эпидемиологической точки зрения это хорошо и рационально – опыт использования такой технологии имеется за рубежом. Относительно правовых аспектов не могу дать комментарий, но как превентивная мера это работает», – рассказал Русфонду эпидемиолог, кандидат медицинских наук, доцент кафедры эпидемиологии и доказательной медицины Института общественного здоровья имени Ф.Ф. Эрисмана Сеченовского университета Роман Полибин.
Отслеживать геолокацию и идентифицировать людей, которые должны быть на карантине, недавно разрешили своим спецслужбам власти Израиля. Подобные меры обсуждаются в Британии и США. Правительство Польши представило приложение «Домашний карантин» для граждан, помещенных на 14‑дневный карантин после возвращения из-за рубежа. Приложение использует систему распознавания лиц и данные геолокации: каждый день оно несколько раз запрашивает селфи. Если человек, который должен соблюдать карантин, не высылает селфи в течение 20 минут после запроса, к нему приезжает полиция.
«Возможность получения сведений о геолокации абонентов без их согласия (в России. – Русфонд) предусмотрена законопроектом о поправках в Федеральные законы №126-ФЗ „О связи“ и №144-ФЗ „Об оперативно-розыскной деятельности“, – рассказал Русфонду адвокат, правовой аналитик Международной правозащитной группы „Агора“ Станислав Селезнев. – Уполномоченные органы, которые осуществляют оперативно-розыскную деятельность, могут получить у оператора связи информацию о нахождении мобильного телефона абонента без решения суда – для этого достаточно мотивированного постановления одного из руководителей органов внутренних дел. Однако передача такой информации является вмешательством в реализацию права на уважение частной жизни (ст. 8 Конвенции о защите прав человека и основных свобод) и недопустима без согласия самого лица либо без предварительного судебного контроля обоснованности этого вмешательства».
На вопрос о возможном разглашении врачебной тайны при SMS-оповещении граждан, контактировавших с заболевшим в условиях эпидемии, Станислав Селезнев отметил, что разглашение возможно в ситуации, «когда на все три следующих вопроса имеются подтвержденные положительные ответы: во-первых, разглашение врачебной тайны предусмотрено законом (согласно п. 2 ч. 4 ст. 13 закона №323-ФЗ, „при угрозе распространения инфекционных заболеваний, массовых отравлений и поражений“), во-вторых, разглашение врачебной тайны в отношении данного лица необходимо в демократическом обществе для охраны здоровья или защиты прав и свобод других лиц, в-третьих, разглашение врачебной тайны в отношении данного лица является пропорциональной реакцией на действия данного лица – другими словами, никакой иной возможности обеспечить охрану здоровья или защиту прав и свобод других лиц нет и быть в сложившейся ситуации не может». Если хотя бы на один из этих вопросов у властей нет однозначного положительного ответа, то, по словам Селезнева, «право на уважение частной и семейной жизни будет нарушено, а гражданин, в отношении которого будут распространены сведения о диагнозе, составляющие врачебную тайну, получит право на взыскание адекватной компенсации в ЕСПЧ».
