30.01.2015
Включи мозг
Спасать всех – не спасти никого
Чтобы тебе поверили, надо убрать пафос
Артем Костюковский, специальный корреспондент Русфонда
Наш специальный корреспондент АРТЕМ КОСТЮКОВСКИЙ продолжает говорить с людьми до 45 лет, то есть такого возраста, в котором можно стать донором костного мозга. Знают ли они, о чем идет речь? Готовы ли сами стать донорами? Сегодня на эти и другие вопросы отвечает журналист, основатель проекта Recycle ЕЛЕНА БАРЫШЕВА.
• Елена Барышева родилась в Твери. Окончила Высшую школу экономики (факультет политологии). Пять лет работала корреспондентом в журнале «Огонек», потом – главным редактором сайта «Московских новостей». В 2014 году вместе с гражданским активистом, создателем РосЖКХ Дмитрием Левенцом создала проект Recycle, посвященный экологичному образу жизни. Начавшийся как интернет-СМИ проект быстро вышел в реальную жизнь: различные акции, организация пунктов раздельного сбора мусора, просветительские лекции в крупных компаниях, «круглые столы» на урбанистических форумах.
– Несколько лет ты писала на общественно значимые темы, занималась журналистскими расследованиями, а потом вдруг начала заниматься экологией, раздельным сбором мусора – темами важными, но традиционно считающимися не самыми интересными.
– Мне как раз это и было важно: отталкиваясь от моего предыдущего опыта, рассказать о «скучных» вещах весело, доходчиво и незанудно, привлечь в узкий проект широкую аудиторию. Чем сложнее задача, тем интереснее ее решать. Были опасения, конечно, но у нас получилось. Я рада этому, сейчас мне самой любопытно, что будет дальше с нашим проектом.
– И как сделать скучное нескучным?
– Мы проанализировали то, что делалось раньше в этом направлении, пытались понять, почему все это неинтересно читать. Смотрели примеры из американской и европейской журналистики, когда проекты, связанные с той же экологией, удавалось сделать «забойными». Поняли, что надо убрать назидательность и пафос. Говорить не о спасении планеты, а о простых и доступных вещах, которые можно, не напрягаясь, делать каждый день: например, не выкидывать батарейки в мусоропровод, выключать воду, когда чистишь зубы. Мы сразу говорили, что мы не экологи, мы не знаем, как спасти планету, но подскажем, как решить какие-то локальные проблемы. Ведь если ты спасаешь всех, ты не спасаешь никого.
– Все, что ты говоришь, можно перенести и на тему благотворительности, о которой тоже мало кто интересно пишет.
– Наверное. Важно растормошить, расшевелить людей, но как это сделать, не сразу понимаешь. Приведу пример. Мы как-то проводили фестиваль на Крымской набережной. Стояли там десять дней. У нас было много идей, мы все перепробовали. Рассказывали о раздельном сборе мусора, обменивали пластиковые продуктовые пакеты на экологичные холщовые сумки, читали лекции. И знаешь, что в итоге? По-настоящему удалось привлечь внимание, когда мы стали рассказывать каждому прохожему о ручках, сделанных из тетрапака. Люди заинтересовались: это правда сделано из упаковок сока? А почему? А зачем это? А кто это делает? Маленький парадокс – полезная вещь сделана из мусора – зацепил людей и стал ключом ко всей экотеме.
– Ты раньше что-то слышала про донорство костного мозга? Про Национальный регистр доноров костного мозга, который мы создаем совместно с петербургским НИИ детской онкологии, гематологии и трансплантологии им. Р.М. Горбачевой?
– Про регистр нет, про донорство да, но совсем мало. Лет семь назад смотрела сериал «Доктор Хаус», там в одной серии была показана процедура: в парня вставили огромный шприц без анестезии, он морщился от боли. Неприятная штука. А перед нашей встречей я почитала материалы. И оказалось, что забор стволовых клеток делается под общим наркозом.
– Не обязательно, есть и другой вид – из периферической крови. У нас недавно было интервью с реальным донором, Любовью, она говорит, что процедуру можно сравнить с обычной сдачей крови, только длится она дольше.
– Здорово! Я очень хотела сдать кровь, моя бабушка – почетный донор. Но медики меня отговорили из-за зрения, у меня близорукость. А для донорства костного мозга это тоже препятствие?
– Все индивидуально, перед забором клеток донор проходит обследование, и если есть угроза здоровью, об этом, конечно же, сразу скажут. Но общемировая практика говорит о том, что если у человека близорукость не сильнее -9, то никаких препятствий нет.
– Тогда я подхожу.
– То есть ты согласна войти в регистр потенциальных доноров?
– Да, теперь, когда ты мне все объяснил, согласна. Готова поехать в Питер, если нужно.
Если тебе представится шанс спасти чью-то жизнь, тебе было бы интересно потом познакомиться с этим человеком?
А зачем? Это же не какое-то большое дело, которое ты сделал специально для этого человека. Я просто делюсь тем, что у меня есть. Мне было бы неловко, словно я напрашиваюсь на какую-то благодарность, понимаешь? Помогу – и хорошо.
Подпишитесь на канал Русфонда в Telegram — первыми узнавайте новости о тех, кому вы уже помогли, и о тех, кто нуждается в вашей помощи.
