Дикие люди

Чего боятся мамы детей с особенностями

Мамы детей, которым необходима помощь, часто говорят о своих страхах – от самых незначительных до серьезных и реальных. От опасений, связанных с организацией сбора средств и дальнейшего лечения, родителей несложно избавить, рассказав о механизме работы Русфонда. Например, о том, что наши клиники-партнеры проверены и экспертами, и временем. Что поставщики лекарств или технических средств реабилитации гарантируют их качество и своевременную доставку. Что процесс сбора суммы, необходимой для оплаты лечения, покупки лекарств или медицинских изделий, отлажен за годы существования фонда так, что требуемая сумма в результате будет полностью собрана нашими жертвователями. А вот страхи за будущее ребенка уже после получения необходимой помощи – это отдельная тема для разговора, когда волей-неволей приходится становиться почти психологом.

Как это ни странно звучит, но такого рода страхи все же можно назвать эмоциями со знаком плюс: если мама переживает о том, как ребенок будет жить и расти уже после получения помощи, значит, сомнений в получении самой помощи у нее уже нет. Есть сомнения по поводу того, что будет дальше, а здесь уже объяснимо: когда речь об операции, например, то, конечно, возникает страх, что болезнь вернется. И этот страх может быть необоснованным, беспричинным. И понятным: человек, переживший беду, естественным образом боится снова столкнуться с тем, что мучило его в прошлом.

Но есть страхи, понять которые особенно сложно. Однажды нам позвонила мама ребенка с детским церебральным параличом – она хотела поблагодарить за прогулочное кресло-коляску для ее семилетнего сына, купленное нашими читателями. Такая, говорит, красивая коляска, хоть води гостей и показывай.

Я в свою очередь поблагодарил ее за теплые слова и ответил:

– Ну вот, будете гулять на свежем воздухе.

Но женщина возразила:

– Мы если где и гуляем, то на даче моей сестры. Я боюсь травмировать психику и свою, и своего ребенка. Будут еще пальцем показывать – вы же знаете, народ-то у нас в основном дикий.

После этих слов я подумал, что дело не только в отношении обычных людей к людям с особенностями – дело и в отношении наших подопечных к людям вокруг них.

Я ответил этой маме:

– Прислушайтесь – они, эти люди, которых вы боитесь, не будут показывать пальцем, провожать взглядом инвалидную коляску на улице. Прошли те времена, и прошли уже давно. Как вы думаете, кто оплатил вашему сыну коляску?

Мама после паузы ответила:

– Люди, наверное.

Люди! Конечно, люди – обычные неравнодушные люди жертвовали по мере своих возможностей средства, чтобы ребенок мог выезжать за пределы квартиры и видеть окружающий мир. И этих людей в том числе. Оплачивая коляску, они не просто помогают ребенку облегчить возможность передвигаться – они хотят, чтобы этот мальчик стал частью общества, с равными правами и возможностями.

Я уверен, что после нашего разговора эта мама поняла меня. И одним беспочвенным страхом у нее станет меньше. Общество меняется, и за годы развития благотворительности оно совершенно по-другому стало относиться к тяжелобольным детям на улицах, в магазинах, театрах и кафе. Мне очень хочется верить, что время диких людей, как назвала их эта женщина, ушло навсегда. Люди вокруг нас готовы проявлять сочувствие и внимание – только мы сами не всегда готовы воспринимать окружающих с открытым сердцем.