Ростов-акции

Из письма Людмилы Сорокиной, мамы Макара: «У сына редкое заболевание, приводящее к серьезным проблемам с пищеварительной системой. Как мне объяснили врачи, его кишечник не работает должным образом из-за нарушения функций двигательных нейронов. Болезнь проявила себя сразу после рождения – проблемы со стулом, вздутие живота, анализы крови показывали системное воспаление в организме. У Макара диагностировали частичную кишечную непроходимость, было принято решение о переводе в московскую клинику. В столице сыну провели несколько операций, его состояние стабилизировалось. Но усваивать обычную пищу Макар не может...» →

Из письма Ольги Кашироковой, мамы Ксюши: «Дочка с рождения была беспокойным ребенком, плохо спала, все время плакала, у нее был повышенный тонус рук и ног. Врачи предполагали, что все это последствия поражения центральной нервной системы, случившегося из-за кровоизлияния в головной мозг. За первые полтора года жизни Ксюшу девять раз госпитализировали для проведения обследования и лечения. В пять месяцев врачи выявили предэпилептическую активность в головном мозге, назначили противосудорожное лекарство. Мы ездили на массаж, войта-терапию, занимались с нейропсихологами, дочка принимала разные препараты, но состояние так и не улучшилось...» →

Из письма Татьяны Левченко, опекуна Ильи: «В наш детский дом-интернат Илья поступил в четыре года, до этого он жил в доме ребенка в Новочеркасске. У мальчика врожденный порок сердца – дефект межжелудочковой перегородки. Мама отказалась от Ильи еще в роддоме, об отце сведений нет. Уже в первый год жизни малыш перенес одну за другой две кардиологические операции. Хирурги устранили порок сердца, потом, так как появились опасные для жизни нарушения сердечного ритма, имплантировали кардиостимулятор. Прибор справлялся с задачей, благодаря его работе Илья чувствовал себя хорошо, проблем с сердцем не было...» →

Из письма Элины Тимченко, мамы Эвелины: «Дочка родилась здоровой, до полутора лет развивалась как все дети и была очень активной. А потом Эвелина заболела, у нее диагностировали коронавирус, течение болезни было тяжелым. Три недели дочка провела в реанимации, две из них – на аппарате искусственной вентиляции легких, перенесла клиническую смерть, врачи ввели ее в медикаментозную кому. После этого малышка утратила все навыки, еду получала через зонд, долго не реагировала ни на какие внешние раздражители. Три месяца Эвелину выхаживали в больницах, а после выписки мы начали реабилитацию...» →

Из письма Ирины Семеновой, мамы Артемия: «Сын родился с недоразвитой верхней челюстью, расщелиной твердого и мягкого нёба. Из-за этого Артемий не мог нормально есть – захлебывался, дыхание было нарушено. Позже начались проблемы с речью. С раннего детства сына лечат в московском Центре челюстно-лицевой хирургии. В полтора года специалисты клиники закрыли расщелину нёба, назначили ортодонтическое лечение. Но чтобы исправить такую серьезную патологию, требуется несколько операций и сложная ортодонтическая подготовка к ним. К сожалению, не все этапы лечения оплачиваются из средств госбюджета...» →

Из письма Анастасии Рудневой, мамы Ксюши: «Беременность и роды у меня были тяжелые, с осложнениями. После рождения Ксюша не закричала, врачи зафиксировали у нее кратковременную остановку дыхания. На вторые сутки у дочки начались судороги, ее перевели в реанимацию. Выхаживали в течение месяца. Ксюша росла с задержкой в развитии: начала садиться после года, лишь к четырем годам пошла очень неуверенными шагами, только к семи стала говорить простые слова. Мы используем все возможности, чтобы дочка развивалась...» →

Из письма Светланы Рябец, мамы Сережи: «Сын рос здоровым ребенком, занимался музыкой и плаванием, играл в шахматы. Все изменилось в августе этого года. У Сережи внезапно воспалились лимфоузлы на шее, педиатр назначила антибиотики. Спустя несколько дней начали появляться новые симптомы: сильные боли в желудке, высокая температура. Сына положили в инфекционное отделение городской больницы, начали лечение, но оно не помогло. В сентябре моего мальчика в тяжелом состоянии перевели в областную детскую больницу. Там после ряда исследований диагностировали острый лимфобластный лейкоз. На тот момент болезнь уже дала осложнения: у Сережи развилась пневмония, дыхательная недостаточность...» →

Из письма Анастасии Рудневой, мамы Ксюши: «Роды у меня были тяжелые, после появления на свет Ксюша не закричала, врачи зафиксировали у нее кратковременную остановку дыхания. На вторые сутки у дочки начались судороги, ее перевели в реанимацию. Выхаживали в течение месяца. Ксюша росла с задержкой в развитии: начала садиться после года, лишь к четырем годам пошла очень неуверенными шагами, только к семи стала говорить простые слова. Мы используем все возможности, чтобы дочка развивалась: с ней работают нейропсихологи, дефектологи и логопеды, мы делаем массаж, занимаемся лечебной физкультурой...» →

Из письма Валерии Алаторцевой, мамы Лизы: «Дочка родилась раньше срока, была в тяжелом состоянии, дышала с помощью аппарата искусственной вентиляции легких, перенесла множественные кровоизлияния в мозг. Врачи выхаживали Лизу больше двух месяцев. Сразу после выписки из больницы я начала заниматься восстановлением ее здоровья. Но ни массажи, ни лечебная физкультура не помогали. Несмотря на все усилия, дочка почти не развивалась, к четырем месяцам даже не могла держать голову. Мы обращались в разные клиники, проходили обследования...» →