РБК-акции

Из письма Шахло, мамы Эльхана Хамрокулова: «На третий день жизни нашего малыша врач услышал у него шумы в сердце. Нас прямо из роддома перевезли в реанимацию Детской городской больницы №1 (ДКБ №1) Санкт-Петербурга. Специалисты диагностировали у Эльхана дефект межжелудочковой перегородки, открытый артериальный проток, сужение аорты. Система кровообращения нарушена. У сына учащенное сердцебиение, при кормлении начинается одышка. Врачи сказали, что Эльхану необходима срочная операция на открытом сердце…» →

Из письма Лидии Евсеевой, мамы Софии: «На второй день жизни у дочки услышали шумы в сердце, нас отправили в Южно-Сахалинск, в областную больницу. Там Софии поставили диагноз «врожденный порок сердца, тотальный аномальный дренаж легочных вен». В три недели дочку перевезли в Федеральный центр сердечно-сосудистой хирургии в Хабаровске, вновь обследовали, диагноз подтвердился…» →

Из письма Эльмиры Сабурдиновой, мамы Даны Аганесовой: «Дочка родилась с тяжелым пороком сердца: у нее обнаружились множественные дефекты, сужение легочной артерии, неправильно расположенные главные сосуды, недостаточность клапана… В две недели дочке имплантировали кардиостимулятор. Врачи говорили, что понадобится еще несколько операций, из-за сложности порока неофициально рекомендовали обратиться в зарубежную клинику. В прошлом октябре состояние Даны сильно ухудшилось…» →

Из письма Людмилы Ивановой, мамы Ромы Машарипова: «Я многодетная мама, у меня трое сыновей. Младший Рома родился с тяжелым пороком сердца – аномалией Эбштейна. Первую операцию ему сделали в пять месяцев в одной из московских больниц. Через месяц прооперировали повторно – протезировали трикуспидальный клапан. После лечения Рома начал хорошо есть, прибавил в весе. Но вскоре на обследовании выяснилось, что протез не работает…» →

Из письма Натальи Кувшиновой, мамы Лизы: «На 30 неделе беременности врачи сказали мне, что у ребенка проблемы с сердцем. Но тогда мы не предполагали, настолько все серьезно! В областной больнице в Благовещенске кардиологи провели обследование и сказали, что порок у дочки тяжелый: воспаление миокарда, нарушение сердечного ритма. В местной больнице нет таких специалистов, которые могли бы помочь. Лечить Лизу согласились в Томском кардиоцентре. Здесь дочке в три месяца имплантировали электрокардиостимулятор…» →

С лета прошлого года Диана Карапетян, можно сказать, живет в больницах. Сначала в Ереване, где они с мамой были в гостях и где у девочки проявилась эта злая болезнь – миелобластный лейкоз. Потом в Петрозаводске, где они прописаны. Потом в Петербурге, в НИИ детской онкологии, гематологии и трансплантологии имени Р.М. Горбачевой. Учиться Диана пока не может. Любимых отца, брата и сестру не видит. Общение ограничивается такими же больными ребятишками. Общаться с родными, друзьями ей помогает смартфон. →

Из письма Виктории Докичевой, мамы Виталика: «У сына врожденная аномалия мочеполовой системы. В последнее время начались серьезные осложнения: отказали почки. Необходим гемодиализ, но у нас в области детям его не делают, поэтому Виталику установили катетер, через который в брюшную полость четыре раза в день вводится раствор для очистки крови. Но состояние Виталика ухудшается, за последний год сын несколько раз попадал в больницу с перитонитом. Последний раз – в марте. Сейчас Виталик в реанимации, его жизнь в опасности…» →

Из письма Ольги Бузиной, мамы Юры: «Юра никогда не жаловался, не в его это характере. На все мои расспросы один ответ: «Нормально». Я замечала у сына учащенное сердцебиение, но и от педиатра тоже слышала, что это нормально, потому что мальчик подвижный. В селе, где мы жили, нет ни работы, ни учебных заведений, и мы перебрались в Тюмень. Недавно Юра тяжело заболел гриппом, у него долго не проходил кашель, и врач назначил рентген. Рентген показал увеличение сердца, и нас отправили к кардиологу. Диагноз потряс: врожденный порок сердца…» →

Из письма Санам Алиевой, мамы Мадины Багаевой: «Вот уже полтора года вы помогаете нашей Мадине. Огромное всем за это спасибо. У дочки тяжелый врожденный порок сердца. В год Мадине установили протез в легочную артерию, закрыли специальной «заплатой» дефект межжелудочковой перегородки. Но через некоторое время дочка почувствовала себя плохо. Обследование показало, что «заплата» начала отходить. В повторной операции нам постоянно отказывали, а Мадине становилось все хуже и хуже…» →