РБК-акции

После недавней пересадки костного мозга Ратмир Мухаметшин из города Югорска (Ханты-Мансийский АО – Югра) почти не встает с кровати. Нет сил, показатели крови на нуле. Год назад у мальчика обнаружили тяжелую болезнь крови – апластическую анемию, что означает недостаток кровяных клеток, разрушение гемоглобина и высокий риск тромбозов. Единственным способом излечения стала трансплантация костного мозга. Теперь в лечении мальчика наступил переломный момент, когда донорские клетки вот-вот должны заработать, если в процесс восстановления не вмешается опасный вирус. Чтобы ему противостоять, Ратмиру жизненно необходим дорогой противовирусный препарат.  →

Из письма Галины Меньшиковой, мамы Алеши: «Сын рос здоровым, занимался тяжелой атлетикой, а еще ходил в музыкальную школу. В начале апреля этого года однажды утром он проснулся с отеком лица. Мы обратились к врачам, у Алеши взяли анализ крови, сделали УЗИ внутренних органов. Результат показал, что у него сильно увеличена селезенка и значительно повышен уровень лейкоцитов. Нас положили на обследование в гематологическое отделение областной больницы, там сделали пункцию костного мозга и, к нашему ужасу, диагностировали сыну рак крови!..» →

У Вани Клементьева из города Сургута лимфобластный лейкоз – рак крови. Страшный диагноз мальчику поставили семь лет назад. Ваня прошел полный курс химиотерапии, переносил лечение тяжело: мучили тошнота и рвота, боли в руках и ногах. Но в конце концов болезнь отступила, мальчик пошел в школу, нынешней весной собирался в санаторий на реабилитацию. Но вместо санатория оказался в больнице – рак вернулся. На лечение организм уже не реагировал, и летом Ване провели пересадку костного мозга. Только донорские клетки толком не прижились, и теперь мальчику жизненно необходимы лекарства общей стоимостью более 6,5 млн руб. Для родителей Вани сумма невероятная. →

Из письма Вячеслава Иванова, папы Максима: «Сын заболел весной прошлого года. Он капризничал, плохо спал и отказывался от еды. Многочисленные походы к врачам, обследования и анализы ничего не объясняли. Нам говорили, что ничего страшного, так у малышей бывает. Но Максиму становилось все хуже, появились боли в спине, а однажды ночью у него случился сильный судорожный приступ. Врач предположил, что это ротавирус, но вскоре, к нашему ужасу, у сына случился приступ с потерей сознания, судорогами, рвотой. Скорая отвезла нас в больницу, там провели МРТ и диагностировали злокачественную опухоль...» →

Из письма Марии Беспаловой, мамы Стаса: «В конце августа у сына появилась сильная головная боль. Я дала Стасу обезболивающее, ему стало лучше. Но на следующий день боль вернулась, также поднялась температура. Лекарства не помогали, сын не мог подняться с кровати, начал бредить. Мы отвезли Стаса в областную инфекционную больницу. Там его состояние ухудшилось: сын был полностью дезориентирован, не мог даже пошевелиться. МРТ показала поражение участков головного мозга. Стасу поставили страшный диагноз – острое течение вирусного менингоэнцефалита...» →

Из письма Виктории Бычковой, мамы Гриши: «Сын родился раньше срока, врачи говорили, что состояние малыша критическое – легкие не сформировались, дышать сам не мог. Гришу подключили к аппарату искусственной вентиляции легких, к которому у него возникла зависимость. Из-за этого началась пневмония, развилась сердечно-сосудистая и легочная недостаточность. Сердце трижды останавливалось. Чтобы спасти сына, потребовалось дорогое лекарство – одна упаковка стоила около100 тыс. руб. Купить его мы не могли, не было денег. Помог Русфонд – огромное спасибо! Лекарство спасло Грише жизнь...» →

Из письма Натальи Смирновой, мамы Саши: «Сын заболел, когда ему только исполнилось два года: похудел, стал вялым, появилась сыпь, жаловался, что ножки болят. Результаты анализа крови нас страшно испугали: в крови обнаружили онкоклетки. После пункции костного мозга Саше диагностировали рак крови – острый лимфобластный лейкоз. С этого времени мы боремся за жизнь сына. Лечение идет трудно, Саша перенес три рецидива болезни, и каждый раз, когда рак атаковал сына, мы не сдавались! Саша прошел длительные курсы химиотерапии...» →

Из письма Татьяны Поповой, мамы Максима: «С первых дней жизни у сына возникли серьезные проблемы с пищеварением: все молоко срыгивал, вздувался живот, малыш кричал от боли. Кормили его внутривенно, но с опорожнением кишечника были проблемы, приходилось ставить клизмы. В областной больнице в Кургане у Максимки выявили скопление каловых камней, под наркозом их удалили, но сынишке становилось все хуже. В мае мы привезли Максимку в московскую клинику. Оказалось, у него дефект толстой кишки – нарушена перистальтика (болезнь Гиршпрунга). По сути, толстый кишечник не работал...» →

Из письма Ольги Овчинниковой, мамы Богдана: «Еще до рождения сына врачи диагностировали у него нарушение сердечного ритма. После появления на свет Богдана сразу забрали в реанимацию. ЭКГ диагноз подтвердила, и из перинатального центра нас выписали только через полтора месяца, рекомендовали наблюдаться у кардиолога. В нашей поликлинике сына обследовали, педиатр и кардиолог сказали, что все нормально. Богдан развивался с отставанием, недобирал рост и вес, поздно начал ходить и говорить. Когда ему исполнилось три года, кардиолог впервые зафиксировал сильную брадикардию – замедление сердечного ритма...» →