Вести-акции

Соня Курасова живет с родителями в подмосковном городе Электросталь. У девочки синдром Марфана – редкое генетическое заболевание, поражающее сердце и сосуды. Сама Соня не считает себя редкой. Вот только иногда сердце у нее бьется слишком сильно. Тогда девочке становится трудно дышать, и она теряет силы. Но как только отпускает, Соня веселеет, строит планы, готовится пойти осенью в первый класс, учится читать и писать и мечтает, что в школе у нее появится много друзей. И все это так и будет, если девочке в ближайшее время сделают операцию на сердце. Ей жизненно необходима пластика сразу трех сердечных клапанов, которую готовы провести в итальянской клинике. Но у родителей Сони нет денег на оплату такой сложной и дорогой операции. →

Из письма Максима Золотухина, папы Мартина: «Наш сын – улыбчивый, радостный, общительный непоседа, но, к сожалению, слабослышащий. Эту особенность он унаследовал от нас, родителей. Трижды Мартин проходил аудиоскрининг: мы продолжали надеяться, что у малыша со слухом все в порядке. Чуда не произошло, и в месяц сыну диагностировали тугоухость справа и глухоту слева. Когда ему исполнилось полгода, за счет средств госбюджета выдали слуховые аппараты. Мартин, очевидно, испытывал дискомфорт – снимал аппараты, плакал. Вначале мы думали, что он так ведет себя с непривычки. Но ничего не менялось. Тогда мы обратились к сурдологу...» →

Из письма Ирины Абакумовой, мамы Дарины: «Дочка родилась с пятнами кофейного цвета на коже. Врачи не знали, что это признак тяжелой болезни. Диагноз „нейрофиброматоз“ Дарине поставили только к трем годам после генетического анализа. При этом заболевании в организме образуются доброкачественные опухоли, могут развиться эпилепсия и сколиоз. В четыре года у дочки случился первый судорожный приступ. Дарине назначили лечение, приступы остались, но проходят легче. А когда дочке исполнилось семь, я заметила, что одно плечо у нее ниже другого. Врач обнаружил начальную степень сколиоза...» →

Из письма Ксении Атрошенко, мамы Коли: «Сын родился с тяжелым нарушением развития: живот у него был будто рассечен надвое, мочевой пузырь находился снаружи, уретра была рассечена, а лонные кости разведены на несколько сантиметров. Нас сразу перевели в больницу, и Коле сделали операцию – закрыли мочевой пузырь местными тканями, мочеточники вывели наружу на живот, гипсовой повязкой зафиксировали кости таза и ноги. Но поскольку объем мочевого пузыря был намного меньше нормы, образовался рефлюкс: моча забрасывалась обратно в почки, и это было очень опасно – почки могли отказать...» →

Из письма Натальи Лесик, мамы Миланы: «Дочка росла активной, болела редко, занималась в художественной школе, плаванием и танцами. А в девять лет она резко подросла, и у нее искривилась спина. Ортопед назначил лечебную физкультуру и массаж, но ничего не помогало. Милана жаловалась на боли в спине, с танцами пришлось расстаться. Врач рекомендовал носить ортопедический корсет. Дочка носила его, почти не снимая. Корсет поддерживал спину, осанка улучшилась. Мы думали, удастся сдержать искривление. Но через год оказалось, что сколиоз достиг 3-й степени, начала деформироваться грудная клетка...» →

Почти два года своей жизни Максим Черномазов из Краснодара провел по пояс в гипсе. У мальчика несовершенный остеогенез – очень хрупкие кости, которые ломаются от любого неосторожного движения. Максим перенес множество переломов, особенно пострадали бедра и голени, хирурги уже дважды устраняли костные деформации с помощью раздвижных штифтов. В декабре прошлого года мальчик упал и сломал правое бедро, в котором был установлен штифт. Он погнулся, сместился, и теперь Максим не может ходить. Штифт требуется срочно заменить. Но такую операцию могут сделать только платно, а стоит она около 2 млн руб. Для родителей мальчика сумма невероятная. →

Из письма Натальи Черномазовой, мамы Максима: «Сын родился здоровым, в срок. Но у него уже на вторые сутки выявили множество переломов бедер, плеч, голени, которые произошли внутриутробно. Максимке провели генетическое обследование, и ему поставили диагноз „несовершенный остеогенез“ – повышенную ломкость костей. Нам сразу сказали, что болезнь неизлечимая, и рекомендовали как можно меньше прикасаться к ребенку. Мы не хотели в это верить. Нашли клинику в Москве, где таким детям помогают, и привезли туда двухмесячного сына. Форму заболевания признали тяжелой, начали лечение...» →

Денис с мамой и младшими братьями Никитой и Алешей живет в Краснодарском крае, в городе Тимашевске. В ноябре прошлого года у Дениса обнаружили острый лимфобластный лейкоз. В считаные дни раковые клетки атаковали печень, селезенку и поджелудочную железу, у мальчика отекли ноги и лицо, он не мог ходить. В краснодарской краевой больнице ему провели курс химиотерапии и спасли жизнь. Однако анализы показали, что раковые клетки не удалось вычистить из организма полностью, сохраняется высокий риск рецидива. Единственный шанс для Дениса – срочно начинать терапию противоопухолевым препаратом блинцито. Но его мама одна воспитывает троих сыновей, с покупкой дорогого лекарства ей никак не справиться. →

Лера Волкова живет в Москве с мамой и младшей сестрой. У Леры тяжелый грудопоясничный сколиоз, искривление прогрессирует и уже достигло 4-й, самой тяжелой степени. Боль не прекращается ни днем ни ночью, девочке тяжело дышать, сидеть и ходить. Лечение и ортопедические корсеты оказались бесполезными, устранить деформацию и предотвратить опасные осложнения поможет только операция по новой, щадящей технологии, сохраняющей гибкость позвоночника. Мама Леры воспитывает двух дочерей одна, оплатить операцию стоимостью без малого 2 млн руб. она не в силах. Вся надежда на нашу помощь.  →