РБК-акции

Из письма Олеси Рубцовой, мамы Богдана: «Когда Богдан родился, у него сразу же обнаружили врожденный порок сердца – открытый артериальный проток. Об операции речь тогда не шла, врачи объяснили, что довольно часто проток закрывается самостоятельно в течение первого года. Богдана поставили на учет к кардиологу, и каждые полгода сын проходил обследование в районной поликлинике. В конце прошлого года размер протока немного увеличился, и нас направили для дополнительной консультации в Республиканскую детскую клиническую больницу…» →

Из письма Татьяны Алпаткиной, мамы Леры: «В конце лета 2015 года у нас произошла трагедия: дочка упала с железнодорожного моста, задела высоковольтные провода, получила сильнейший удар током. Последствия были ужасными – глубокий ожог 65% поверхности тела, разрыв селезенки, внутрибрюшное кровотечение, ушиб головного мозга, переломы рук и ног. Дочка перенесла много операций…» →

Супергероя зовут Кирилл, он живет в подмосковной Ивантеевке. Нынешней весной у мальчика обнаружилось прогрессирующее искривление в грудном отделе позвоночника. Всему виной лишний боковой полупозвонок – крошечный костный отросток, вызывающий нарушение роста самого позвоночника и угрожающий нормальной работе легких и сердца. Кириллу поможет только срочная операция с установкой специальной металлоконструкции, которая должна закрепить позвоночник в правильном положении. Если этого не сделать, Кириллу грозит инвалидность. →

Из письма Роксаны Мамажановой, мамы Аслана: «Во время беременности у меня и малыша никаких отклонений не находили, сын родился, по словам врачей, здоровым. В месяц на плановом осмотре педиатр услышала у малыша шумы в сердце, направила на УЗИ. По его результатам она предположила у сына порок сердца и сказала, что нам срочно нужно в областной кардиоцентр. Там малыша обследовали и сразу положили в реанимацию. Кардиологи пояснили, что у Аслана сложный и тяжелый врожденный порок сердца, объединяющий сразу несколько дефектов. Кроме того, у сына обнаружили сердечную недостаточность…» →

Из письма Любови Бибишевой, мамы Дениса: «Роды у меня были очень тяжелые, сын застрял в родовых путях, его долго вытягивали. Когда я увидела Дениса, мне стало страшно: малыш был сине-черный, не дышал, его сразу забрали в реанимацию. На следующий день я узнала, что сын получил серьезную родовую травму, медсестра сказала: у ребенка левая рука не двигается, висит плетью…» →

Из письма Ляйсан Загидуллиной, мамы Камили: «Наша малышка родилась с врожденным пороком сердца, сразу попала в реанимацию кардиологического центра. А через две недели нас с дочкой на реанимобиле перевезли в детскую больницу для наблюдения и ожидания квоты на лечение в Национальном медицинском исследовательском центре (НМИЦ) имени академика Мешалкина (Новосибирск). В полтора месяца специалисты НМИЦ поставили дочке точный диагноз, сказали, что лечение предстоит долгое, многоэтапное. В семь месяцев Камиле сделали первую операцию, а всего за эти годы дочка перенесла шесть операций...» →

Из письма Веры Григорьевой, мамы Глеба: «Врожденный порок сердца у Глеба врачи обнаружили практически случайно. В марте 2016 года у сына поднялась высокая температура. В поликлинике, где мы наблюдаемся, Глебу так и не поставили диагноз, просто рекомендовали давать жаропонижающее. А когда сыну стало лучше и температура нормализовалась, наш педиатр посоветовала обследовать Глеба, в том числе сделать УЗИ сердца. Тогда-то я и узнала, что у сына порок сердца – открытый артериальный проток…» →

Из письма Яны Урачаевой, мамы Эвелины: «Когда Эвелине было восемь месяцев, у нее обнаружили открытое овальное окно в сердце. Нам тогда сказали, что чаще всего оно закрывается само и нет причин для тревоги. Однако в последнее время мы заметили, что дочка стала быстро уставать, даже играть она предпочитает в тихие игры. Оказалось, что это проявления врожденного порока сердца. На медосмотре перед школой выяснилось, что отверстие так и не закрылось…» →

У шестилетнего Матвея редкое и тяжелое генетическое заболевание «несовершенный остеогенез» – повышенная хрупкость костей. По статистике, на 10–20 тыс. новорожденных приходится один «хрустальный» ребенок. Но в небольшом городе Хвалынске под Саратовом, где живет Матвей, таких детей больше нет. В результате многочисленных переломов у Матвея деформировались кости, он может передвигаться только ползком. Мальчик уже перенес сложную операцию, в правое бедро ему установили штифт. Теперь необходима аналогичная операция на левом бедре. Это единственная возможность поставить Матвея на ноги. →