Путем опыта
Медики из Владивостока прошли стажировку в двух московских детских хосписах
В комнате у мальчика Кости, встреча с енотом
И мой енот со мною
Мальчик Костя лежит под капельницей. За него дышит аппарат искусственной вентиляции легких. Одеяло наброшено на худенькое тело до пояса. Рядом – красивая молодая женщина, мама мальчика. Она в домашнем ярком халате, ее лицо почти расслаблено, только глаза то и дело возвращаются к показаниям на медицинском мониторе рядом со специальной многофункциональной кроватью, где лежит мальчик. Часто женщина смотрит на его лицо и закрытые глаза.Кажется, Костя спит. А вот его сосед – нет. Он суетливо мечется по большой клетке, которая стоит в полуметре от кровати. Принюхивается, шевелит ушами и смешно складывает у груди лапы с длинными черными пальцами, с виду довольно острыми. Сосед пушист, полосат и зовется енотом.
Дело происходит в Первом детском хосписе в московском Чертанове: енот приехал вместе с мальчиком и его мамой в стационар из дома – тут так принято, тут так разрешено. Можно взять с собой кошку, собаку, попугая – или даже прирученного пушного зверя.
– Любимые животные очень разряжают обстановку, приближают ее к домашней, – тихо объясняет девушка без медицинского халата, стоящая в коридоре у самой двери комнаты (на медицинском языке она называется палатой, но в хосписах так не принято).
– Да, – подхватывает стоящая рядом с ней девушка в одноразовом хирургическом костюме, – исследования показали, что присутствие животных положительно влияет на состояние пациентов, даже если они в коме. Жаль, к нам в отделение нельзя со зверями и птицами – мы работаем в составе многопрофильной больницы, нам по санитарным нормам категорически запрещено.
Девушка без медицинского халата, психолог чертановского Детского хосписа Ольга Ноздрачева, сочувственно кивает головой. Рядом с ней – психолог владивостокского детского паллиативного отделения Екатерина Сухименко. Ольга показывает ей здание хосписа в Чертанове, рассказывает о том, как все устроено, и уводит, в конце концов, обсудить профессиональные дела.
По хоспису вместе с Екатериной путешествуют еще двое ее коллег – невролог Герман Момот и старшая медсестра Любовь Кочнева. После экскурсии и визита к мальчику с енотом они тоже расходятся – стажировка.
«Дом для Виктории» и его сотрудники
Любовь Кочнева
Екатерина, Любовь и Герман давно хотели побывать в детских хосписах за пределами Приморского края. Для них набираться опыта у коллег – стратегически важно. Они работают в первом и пока единственном паллиативном детском отделении во Владивостоке, рассчитанном на десять пациентов. Нужно расширять поле деятельности.
Отделение носит поэтичное название «Дом для Виктории» – по имени одной из паллиативных пациенток детской больницы, девочки с муковисцидозом.
– У нее не было родителей, она жила в детском доме, – рассказывает Екатерина Сухименко. – Вику хорошо знали в больнице: она спрашивала у каждой женщины в белом халате, не станет ли та ее мамой. Очень хотела домой. В конце концов мечта Виктории осуществилась: ее удочерили. Девять месяцев она прожила в семье, потом скончалась. Когда встал вопрос, как назвать отделение, долго никто не думал: у всех в памяти остался образ Вики.
Каждый из медиков попал в отделение на работу вроде бы случайно, но на самом деле нет. У каждого – своя история.
Екатерина Сухименко работала психологом и в военной части, и в МЧС, и в социальном центре для детей, попавших в трудную жизненную ситуацию.
– Однако я выпускница медуниверситета, мне хотелось работать в больнице. Кроме того, у меня диплом по онкогематологии. Еще в студенчестве ходила в городскую больницу, в детское отделение, писала его, опираясь на свои исследования психологического состояния пациентов.
Когда Екатерина узнала, что в краевой больнице есть ставка медицинского психолога, сразу же отправилась туда на собеседование. И только там узнала, что будущая работа связана с паллиативом.
– Главный врач Инна Зеленкова была первой, кто мне рассказал, что это такое, – говорит Екатерина. – Она настолько вдохновенно рассказывала о том, что нам предстоит делать, что я сразу согласилась. Не жалею: паллиативная помощь – одна из самых важных вещей на свете.
Старшая медсестра Любовь Кочнева – она в медицине уже 22 года – все это время работала в Краевой детской клинической больнице Владивостока. Правда, начинала как воспитатель – трудилась в отделении для детей, от которых отказались родители. Позже получила медицинское среднее образование, осталась в том же отделении медицинской сестрой. Перед открытием паллиативного отделения ее позвали туда – Любовь уже имела представление о том, с чем можно столкнуться при уходе за тяжелобольными детьми.
Невролог Герман Момот пришел в паллиатив из детской поликлиники, где работал, как он говорит, с детьми, у которых особо не было проблем.
– Неврология в обычной клинике и неврология в паллиативе абсолютно разные вещи, – говорит он. – Это как сравнивать очень простое и очень сложное. Рядовое и исключительное. Паллиатив удивителен. Первое время я пребывал в шоке от тяжести пациентов, а потом глубже понял, что такое медицина и зачем она нужна в принципе.
О ясности, мечтах и планах
Екатерина Сухименко
Поездка в Москву – в детский хоспис «Дом с маяком» и в Первый детский хоспис Многопрофильного центра паллиативной помощи в Чертанове – медикам из Владивостока была нужна как воздух.
– Наше отделение во Владивостоке – единственное, – говорит Екатерина Сухименко. – Мне не с кем было обсудить возникающие вопросы, не с кем поделиться. Первые полгода работы я мало понимала, как правильно общаться с пациентами и их родителями. Еще сложнее было объяснить это докторам, медсестрам, младшему персоналу. За два года что-то наработала – и сейчас убедилась, что шла в нужном направлении: московские коллеги подтвердили. Однако, если бы мне кто-то помог в самом начале, было бы значительно легче ставить на ноги паллиативную психологическую службу. Сейчас к нам пришел работать еще один психолог – мне требуется его обучить, поэтому очень нужно подтверждение моего опыта от профессионалов.
В «Доме с маяком» Екатерина плодотворно общалась с психологом Андреем Давыдовым. В Первом детском – с психологом Ольгой Ноздрачевой. Поняла, что специалистам, работающим в психологической службе, жизненно важны супервизии, профилактика профессионального выгорания. Обсуждала с коллегами лайфхаки для заполнения документов для отчетов: мало кто понимает, как их правильно оформлять, чтобы не нарушить важное условие – конфиденциальность. Теперь, благодаря чужому опыту, у Екатерины появилась ясность в этом вопросе.
В обязанности невролога Германа Момота входит коррекция неврологического статуса, судорожного синдрома: в «Доме для Виктории» на учете 70% детей – неврологического профиля.
Вместе с анестезиологами врач назначает обезболивающую терапию, а также решает базовые вопросы реабилитации и физической терапии.
– Мы занимаемся клинической терапией спинальной мышечной атрофии (СМА), ведением пациентов со СМА, которых у меня на контроле 13 человек. Им у нас в отделении вводятся рисдиплам и спинраза.
Герман Момот
Герману понравилась стажировка в государственном хосписе – Первом детском в Чертанове.
– Информативно, понятно, – лаконично рассказывает он. – Полезно, потому что сами работаем в государственной организации.
Германа тронуло общение с коллегой из чертановского хосписа, с которым он провел насыщенный день вместе:
– Мне рассказывали и показывали каждого пациента, интересовались моим мнением. Рассказывали, как и кого лечат, какие применяют методики. Мне было очень приятно: мое мнение, врача с другого края земли, имеет значение для тех, кто рассказывает о своем опыте.
Кроме того, доктор Момот разобрался в некоторых медицинских вопросах, касающихся ведения пациентов со СМА.
– Я убедился, что мне необходимо развиваться в иглотерапии, получить сертификат по первичной реабилитации, физической терапии.
Старшая медсестра Любовь Кочнева работает и в стационаре, и в выездной службе. Отправляясь в Москву на стажировку, она очень хотела увидеть, как работают паллиативщики на выезде, как общаются с родителями, с пациентами:
– Выездная служба негосударственного хосписа, с работой которой я познакомилась в «Доме с маяком», очень сильно отличается от службы государственной. Однако я теперь начала мечтать о создании у нас такого же проекта, как в Москве, – нянях для паллиативных детей, которые находятся дома. А еще мне очень понравился проект хосписа для молодых взрослых – вот бы и нам такой же!
Еще одной важной задачей для Любови было научиться на практике, как правильно устанавливать гастростому.
– Коллеги на практике все показали, я им очень благодарна, – говорит она.
Вообще, старшая медсестра Кочнева очень жалела, что срок стажировки был невелик – по несколько дней на каждый из двух хосписов. Она бы с удовольствием, по ее словам, поработала бы с коллегами в процедурной и на выезде, если бы была такая возможность.
– До стажировки мы работали, руководствуясь нормативными документами и скорее интуитивно, – говорит Екатерина Сухименко. – Пока ты мало знаешь, ты и работаешь в достаточно узком поле. После стажировки у нас огромное количество планов и идей по поводу того, что можно сделать и как можно развиваться, в какие стороны двигаться в детском паллиативе на Дальнем Востоке.
Медикам из Владивостока стало понятно: в хосписе нужны координаторы, которые могли бы курировать семьи пациентов, связывать врачей и родителей при необходимости, выстраивать логистику медицинских обследований и выездов паллиативной службы на дом. Сейчас в «Доме для Виктории» координаторов пока нет, связывать воедино участников процесса и решать насущные задачи приходится тем сотрудникам, которые еще не слишком заняты, хотя в паллиативе всегда есть чем заняться.
Необходимо разделение врачей стационара и медиков выездной службы, под контролем которой у владивостокцев около 200 человек. Другими словами, нужны новые кадры.
Чем сердце успокоится (временно)
В Первом детском хосписе в Чертанове
Екатерина Сухименко и Любовь Кочнева работают в детском паллиативном отделении «Дом для Виктории» с самого его открытия в ноябре 2019 года. И даже раньше – вместе они подбирали обстановку для комнат и коридоров, размышляли, что может сделать маленький хоспис уютным и удобным для взрослых и детей.
– Мы примеряли на себя, старались представить: а нам бы самим понравилось? – говорит Екатерина.
Примерять на себя – важный принцип любого человеческого взаимодействия, в том числе паллиативной помощи. Вообще для любой заботы, которая невозможна без сочувствия. Именно этому учить медиков из Владивостока московским коллегам не пришлось.
– У нас очень хорошие коллеги, мы гордимся людьми, которые с нами работают, – продолжает психолог. – В чертановском хосписе нам говорили: «У наших пациентов вы не найдете ни одного пролежня!» У нас тоже уход на высшем уровне. Мы здорово работаем, я считаю. Однако нам кое-чего не хватает – и мы будем стремиться это воплотить в жизнь.
Например, у пациентов владивостокского паллиативного отделения пока нет выхода на улицу, хотя в отделении есть балкон. Нужно, чтобы выход вовне состоялся.
– У нас замечательное обеспечение подопечных необходимым медицинским оборудованием за государственный счет, – подхватывает Любовь Кочнева. – Мы даем детям все необходимое, включая расходники. Однако часто слышим от родителей: ребенку не хватает памперсов на день. Выдать их мы не можем, у нас пока нет такой возможности. В планах после стажировки – налаживать сотрудничество с благотворительными фондами, как это делает «Дом с маяком». В общем, будем работать.
Для дальневосточных паллиативщиков стажировка в Москве – первая, однако они надеются, что им удастся посетить и другие паллиативные центры в стране.
– Хотелось бы повторить, пообщаться и с другими специалистами в других регионах, – говорит Екатерина Сухименко. – Думаем, в каждом детском хосписе есть что-то интересное. Мечтаем узнать и об этом, чтобы самим расти, развиваться, чтобы стать по-настоящему крутыми специалистами в паллиативе.
Фото Павла Волкова
Подпишитесь на канал Русфонда в Telegram — первыми узнавайте новости о тех, кому вы уже помогли, и о тех, кто нуждается в вашей помощи.
