Краснодар-акции

Из письма Ксении Петренко, мамы Марселя: «Сын родился в тяжелом состоянии, сам не задышал, врачи подключили его к аппарату искусственной вентиляции легких. Полтора месяца Марселя выхаживали в больнице. После выписки малыш заметно отставал в развитии, однако ему назначили лишь курсы массажа…» →

Из письма Татевик Анищенко, мамы Клима: «В раннем детстве Клим часто болел ОРВИ, ларингитом и ринитом, врачи прописывали сыну антибиотики. Говорить Клим начал вовремя, но нечетко. Речь у него почти не развивалась – к трем годам сын по-прежнему произносил лишь отдельные слова, к тому же стал часто переспрашивать и не всегда откликался. Мы обратились к лору…» →

Из письма Гаянэ Багдасарян, мамы Рианны: «Дочка родилась в тяжелом состоянии, из роддома ее перевели в реанимацию перинатального центра. Судорожные приступы начались вскоре после рождения, от боли Рианна постоянно плакала. Дочке проводили лечение в больницах Краснодара, мы возили ее на консультацию к московским специалистам…» →

Из письма Анжелы Мысиной, мамы Вики: «В семь месяцев дочка перенесла менингоэнцефалит, лечение было длительным и серьезным. Последствия болезни оказались очень тяжелыми: Вика потеряла все приобретенные ранее навыки, разучилась переворачиваться, сидеть, ползать, стоять у опоры. У дочки полностью парализовало правую сторону тела, она с трудом дышала, кормили Вику через зонд. Кроме того, начались мучительные судорожные приступы…» →

Из письма Ольги Кожевниковой, мамы Паши: «Сын родился здоровым, хорошо развивался, проблем со слухом у него мы не замечали. Говорить Паша начал в срок, разговаривал, правда, всегда громко. Когда сыну было четыре года, мы проходили плановую диспансеризацию, и лор-врач не обнаружил нарушений слуха у Паши. Однако к этому возрасту сын не произносил окончания многих слов…» →

Из письма Инны Анпилоговой, мамы Данила: «В 2014 году в числе других беженцев мы приехали в Россию из Донецка, обосновались в Краснодаре. Здесь появился на свет наш сын. Еще во время моей беременности врач заподозрил у ребенка аномалию развития верхней губы и нёба. Когда Данил родился, диагноз подтвердили…» →

Из письма Светланы Горошинской, мамы Мирона: «Сын родился раньше срока, перенес гипоксию головного мозга, выписали нас из роддома под наблюдение невролога. Физически Мирон развивался согласно возрасту: в семь месяцев научился сидеть, в год – ходить. Однако к двум годам сын все еще не повторял слоги и слова, плохо понимал обращенную к нему речь, ему не нравилось рассматривать книжки, не любил, когда читают…» →

Из письма Олеси Сигиды, мамы Лизы: «При рождении у дочки выявили тяжелые заболевания: порок сердца, дефект развития оболочки глаз. Первые полтора месяца Лиза жила в больницах, в пять месяцев перенесла операцию на сердце. Постепенно состояние дочки улучшилось, к полутора годам она научилась ходить. Но Лиза не понимает, когда к ней обращаются, сама говорит лишь отдельные слоги…» →

Из письма Владимир Усенко, папы Тимы: «В десять месяцев у сына пропал интерес к игрушкам, к окружающему миру, он не реагировал на других детей, перестал произносить слова и звуки. До этого Тима развивался согласно возрасту, был активным, шустрым. Мы обратились к неврологу…» →