Краснодар-акции

Из письма Зинаиды Кузиной, мамы Андрюши: «Во время беременности УЗИ показало, что у ребенка двусторонняя косолапость. Я испугалась, но врач меня успокоила, сказала, что косолапость сейчас лечат, главное – время не упустить и обратиться к ортопеду сразу после выписки из роддома. Но случилось непредсказуемое: я заболела пневмонией, и Андрюша родился раньше срока, слабеньким. Два месяца его выхаживали врачи, а когда нас выписали, для предотвращения распространения коронавирусной инфекции был объявлен карантин и режим ограничений. И мы смогли обратиться к ортопеду только в июне. Сына осмотрел доктор и сказал, что лечение нужно начинать не откладывая...» →

Из письма Людмилы Дзюбы, мамы Поли: «Болезнь у Полинки началась в шесть месяцев: случились судороги на фоне высокой температуры. У дочки внезапно забегали глаза, а затем она обмякла и лицо перекосилось. На скорой Полю увезли в больницу, начали обследовать. И до года ей лечили предполагаемую эпилепсию. Но лечение не помогало, приступы повторялись, за ними следовала реанимация. Мы понимали, что болезнь не отступает, и настояли на полном обследовании. И лишь тогда обнаружился критически низкий уровень сахара в крови. Врачи диагностировали тяжелое врожденное заболевание: в организме дочки вырабатывается слишком много инсулина, который „съедает“ сахар в крови, из-за чего страдают все внутренние органы и головной мозг...» →

Из письма Юлии Скрыльниковой, мамы Марка: «Марк пережил при рождении кислородное голодание. Пять дней в реанимации за его жизнь боролись врачи. После выписки Марк плохо набирал вес и практически не развивался. В год сыну поставили диагноз „детский церебральный паралич“. Четыре курса лечения в стационаре не дали эффекта: к двум годам Марк не сидел, не ползал, не говорил. Нам удалось собрать деньги на платное лечение в частном центре, после чего сын понемногу начал развиваться...» →

Из письма Дарьи Кухтиновой, мамы Марка: «Сын родился здоровым малышом. Был спокойным, хорошо развивался. Питание, сон, прогулки – все мы делали по режиму. В годик прошли обследование, врачи отклонений в развитии не выявили. Марк почти не лепетал, но мы думали, что так проявляется его характер. Но в год и 11 месяцев мы стали замечать, что Марк реагирует скорее на жесты, чем на слова, что он не отзывается на свое имя, пока не коснешься его рукой. Стали выключать звук у телевизора и включать громко музыку – Марк не реагировал. Мы запаниковали и обратились в платную клинику в Краснодаре, где впервые у сына диагностировали двустороннюю тугоухость 4-й степени...» →

Из письма Гульселям Рамазановой, мамы Абубакра: «Абубакр – третий наш ребенок. Сразу после рождения я заметила, что голова у него странной формы: большой лоб и плоский затылок. Местные врачи посоветовали мне обратиться в одну из московских клиник. Столичные врачи нашли у Абубакра серьезный дефект – деформацию черепа: теменные кости начали срастаться раньше времени. Нейрохирурги пояснили, что у малышей кости черепа срастаются только к двум годам. Поэтому у Абубакра мозг не будет полноценно расти, он сжат костями, и это может привести к тяжелым последствиям – потере зрения, слуха...» →

Из письма Натальи Хведелидзе, мамы Тёмы: «От Тёмы в роддоме отказалась мама. Я узнала об этом, оформила опеку и забрала мальчика в свою семью. Малыш уже родился с пороками: у него была деформация черепа, врожденный правосторонний сколиоз, недоразвитие левой руки, отсутствие большого пальца на левой кисти и косолапость. После успешно проведенной операции по исправлению деформации формы головы сыну нужно было носить специальный шлем, который изготавливается по индивидуальным меркам. Кроме того, был нужен ортопедический корсет, ортез на левую ручку, лечение косолапости по методу Понсети. На все это были нужны деньги. К счастью, на помощь пришел Русфонд...» →

Из письма Натальи Черномазовой, мамы Максима: «Когда сын родился, врачи сказали, что он здоров. Но на первом кормлении малыш сильно плакал. На следующее кормление его уже не принесли. Ортопед предположил, что у Максима два перелома – плеча и бедра. Когда сделали рентген, увидели множество переломов, они произошли внутриутробно. Предположили несовершенный остеогенез – костям не хватает коллагена, они остаются пористыми, ломкими. Сразу после выписки мы начали искать врачей, которые могли бы нам помочь. Узнали, что есть препарат, который укрепляет кости...» →

Из письма Екатерины Муклецовой, мамы Сёмы: «Сёма родился здоровым. Аудиоскрининг новорожденных отклонений по слуху не показал. В 11 месяцев у сына поднялась температура, случились ночные судороги. Когда Сёма выздоровел, он перестал откликаться на свое имя и пытаться говорить. Врач убеждал нас, что многие дети молчат до трех лет, но мы волновались и обратились в платную клинику, где у Семена диагностировали двустороннюю сенсоневральную тугоухость 4-й степени...» →

Из письма Олеси Горбуновой, мамы Саши: «Дочь родилась преждевременно, с низкой массой тела, в тяжелом состоянии. В реанимации роддома Саша провела три недели, затем еще три недели – в больнице под наблюдением врачей. Благодаря усилиям медиков дочку удалось спасти, но она сильно отставала в развитии. В год Саше поставили диагноз ДЦП, оформили инвалидность. С первых дней Сашиной жизни я борюсь за ее здоровье, вожу в профильные клиники и реабилитационные центры, занимаюсь с ней дома...» →