Говорит Москва-акции

Девочке 16 лет. Вместе с мамой и братом она живет в подмосковном поселке Шаховская. Восемь лет назад Тамаре оформили инвалидность: у нее тяжелейший сколиоз – угол искривления позвоночника сейчас составляет 100 градусов, образовался горб. Сердце и легкие девочки сдавливаются, она страдает от сильных болей в груди. Тамара с трудом сидит на уроках, ей тяжело дышать. Выпрямить спину девочке поможет установка специальной металлоконструкции на позвоночник. Но операция дорогая, госквотой она не покрывается. А у Екатерины, мамы девочки, таких денег нет, она воспитывает двоих детей одна. →

Из письма Виктории Рамеевой, мамы Миланы: «Милана росла здоровой и подвижной, простужалась редко. Поэтому я была поражена, когда на медосмотре перед школой врача насторожили результаты кардиограммы и он рекомендовал обследовать дочку в кардиологическом центре. Там Милане провели УЗИ и сказали, что у нее крупный дефект межпредсердной перегородки – 16 мм, который можно закрыть только в ходе операции на открытом сердце. Но перспектива тяжелой операции меня сильно встревожила…» →

Из письма Ольги Азоркиной, мамы Нелли: «Сразу после рождения дочки врачи роддома обнаружили у нее сложный врожденный порок сердца – разновидность тетрады Фалло. Нелли обследовали в московской Детской городской клинической больнице (ДГКБ) №13 имени Н.Ф. Филатова. Там дочка в три месяца перенесла первую этапную операцию: ей эндоваскулярно расширили суженную легочную артерию. А в семь месяцев – вторую операцию: радикальную коррекцию порока…» →

Из письма Эльмиры Абдуллиной, мамы Эмилии: «Врожденный порок сердца у дочки обнаружили случайно. В два месяца она простыла, мы вызвали врача из поликлиники. Пришла новый педиатр. Она-то и сказала, что у Эмилии сильные шумы в сердце, нужно сделать УЗИ. В результате у дочки диагностировали врожденный порок сердца, открытый атриовентрикулярный канал. Врачи в поликлинике давали самые плохие прогнозы…» →

Двухлетняя Полина живет в подмосковной деревне Пешки. Порок сердца – открытый артериальный проток – у нее обнаружили на второй день жизни. Весь прошлый год родители жили надеждой, что отверстие закроется самостоятельно, как им обещали врачи. Но этой весной состояние девочки резко ухудшилось: она стала синеть, появилась одышка. Полю привезли в Москву на обследование, которое показало: дефект не закрылся, сердце работает с перегрузкой. Кардиохирурги объявили, что единственный выход – операция. →

Из письма Максима Карпенко, папы Алины: «В пять лет Алина перенесла тяжелую операцию – ей удалили нейробластому в области позвоночника. В ходе операции хирургам пришлось также удалить дужки нескольких позвонков. После чего у дочки развился сколиоз. Пришлось делать еще одну операцию – специальной металлоконструкцией скреплять шейный и грудной отделы позвоночника. В московском Национальном медицинском исследовательском центре (НМИЦ) травматологии и ортопедии имени Н.Н. Приорова, где лечили Алину, врачи рекомендовали носить корсет Шено…» →

Маленькая москвичка Лиза Мухамедшинова большую часть жизни проводит в больницах, под капельницами. Ее организм плохо усваивает обычную пищу, основное питание девочка получает внутривенно. У Лизы тяжелый врожденный порок кишечника. Она уже перенесла четыре сложнейшие операции. Девочка все понимает, но пока не говорит – это последствия многочисленных наркозов. Не раз врачи вытаскивали ее буквально с того света. А сейчас жизнь Лизы зависит от специальных растворов для парентерального (внутривенного) питания. →

Из письма Дениса Медоева, папы Алисы: «Через сутки после рождения Алисы врачи услышали у нее шумы в сердце. Вызвали специалиста из кардиоцентра. Он обследовал дочку и обнаружил у нее порок сердца: дефект межжелудочковой перегородки, открытое овальное окно и открытый артериальный проток. Через три месяца, как и рекомендовал врач, мы приехали на обследование. Овальное окно и дефект перегородки к тому времени закрылись, открытым остался только артериальный проток. И хотя он уменьшился, врачи сказали, что через два-три года дочку придется оперировать…» →

Из письма Елены Сорокино, мамы Вари: «Два года назад дочка резко выросла, начала сутулиться, жаловалась, что ей трудно дышать. Мы сделали рентген в нашей поликлинике, и ортопед сказала, что у Вари грудопоясничный сколиоз 3-й степени. Нас направили в Московский областной научно-исследовательский клинический институт на дополнительное обследование. Диагноз подтвердился. Варе рекомендовали заниматься лечебной физкультурой, плавать и носить ортопедический корсет. Восемь месяцев дочь носила корсет по 16–18 часов в день. Но спина меньше болеть не стала, а искривление только усилилось …» →