«Хаос объяснить невозможно…»

Беседа первая

Русфонд начинает серию публикаций под рубрикой «Диагноз доктора Мясникова». Это беседы с выдающимся врачом, доктором медицины США АЛЕКСАНДРОМ МЯСНИКОВЫМ о проблемах отечественного здравоохранения. Сегодня доктор рассказал нашему специальному корреспонденту ОЛЕГУ ОДНОКОЛЕНКО о правильной и неправильной медицине, о том, на каком языке разговаривают настоящие врачи и о патриотизме в белом халате.

Александр Леонидович Мясников родился в 1953 году в Москве, представитель известной медицинской династии. Восемь лет проработал в Африке. С 1997 года – врач Университетского госпиталя Брукдэйл в Нью-Йорке, ему присвоена высшая врачебная категория Комитета по медицине США. С 2011 года – главврач Городской клинической больницы № 71. Основатель клиники экспертной медицины под названием «Клиника доктора Мясникова».

– Вице-премьер Ольга Голодец, привела на Гайдаровском форуме любопытные данные: только в 2013 году шесть миллионов россиян обратились за медицинской помощью в зарубежные клиники. Русфонд, в буквальном смысле собирая с мира по крохам, оплачивает ребятишкам, которым не могут помочь у нас, лечение за границей. Однако чиновники от здравоохранения считают, что это непатриотично, что мы дискредитируем отечественную медицину. А на Западе, Александр Леонидович, лечение за границей тоже считается государственной изменой?

– Много лет проработал в Африке, Европе, а еще дольше в Америке и нигде не слышал о медицинском патриотизме. Но если он действительно существует, то вот именно это и есть последнее пристанище негодяя. Как сказать иначе, если речь идет о самом ценном – сохранении человеческой жизни, тем более – жизни ребенка… Свидетельствую: что касается медицины, на Западе госграницы условны. Да и у нас теперь отчасти тоже.

Лечиться за границу едут по двум причинам: либо у себя на родине не устраивает качество медицинской помощи, либо цена. В тех странах, куда едут лечиться, к так называемому медицинскому туризму относятся очень хорошо, так как явление это весьма доходное. Например, одна достаточно крупная сеть частных турецких клиник, с которой мы сейчас пытаемся наладить деловые контакты, только на пациентах из бывшего СССР заработала в прошлом году сто миллионов долларов. Но помимо наших соотечественников сегодня в Турции хватает и пациентов из Европы – лечиться значительно дешевле, а качество практически европейское: материалы импортные, врачи прошли обучение во Франции или в Германии. Кстати, сейчас и в самой Турции, о здравоохранении в которой стоит поговорить особо, врачей обучают по английским и американским стандартам, а преподавание идет на английском языке. И это правильно, потому что современная медицина изъясняется на языке Шекспира.

– Значит, критерий один: цена – качество?

– В таких странах, как Англия, Голландия или, скажем, Канада медицинская помощь бесплатная, но очереди на операцию или специальные процедуры огромные. Как сказал мне знакомый канадский доктор, колоноскопию своей собаке он может сделать хоть завтра, но чтобы самому пройти такую же процедуру, ждать надо три месяца. А в платной клинике дорого. Причем настолько, что приезжали англичане договариваться о возможности направлять больных оперироваться в России – у нас все-таки не так дорого. Но не договорились.

– И что не устроило?

– В России немало хороших врачей, которые могут прекрасно сделать операцию практически любой сложности, но нет четкого алгоритма сопровождения больного, и это подчас сводит на нет самое совершенное искусство врачевания. Прооперировали, а что потом? Могут не вовремя дать лекарство, могут дать не то лекарство. Бывают и совсем курьезные случаи. Вот пример: направляю пациентку на исследования, а ее по дороге роняют с каталки, и она ломает ногу… А помните нашумевший случай, когда в больнице на младенца упала лампа? Или другой – когда школьникам вместо обычной дозы манту ввели тысячекратную? К сожалению, такие случаи у нас повторяются с удручающей периодичностью. И на Западе случается нечто подобное, но все-таки реже, чем у нас. Потому что у них есть стандарты, есть четкий алгоритм действия в каждом случае, что бы ни произошло с пациентом в лечебном заведении – своеобразная защита от дурака. Поэтому и порядка у них больше, и результаты лучше. А у нас ответственности никакой – непредвиденный случай, и все тут. Но если бы вы только знали, сколько у нас таких непредвиденных случаев, если бы вам была известна реальная статистика… Вот почему очень многие врачи предпочитают направлять своих больных лечиться за рубеж. Так надежнее.

Как-то зарубежные коллеги, насмотревшись на наши реалии, попросили объяснить, что же это такое происходит с российской медициной. Я ответил: рассказать могу, но объяснить не в моих силах, потому что объяснить хаос невозможно, я же не Эйнштейн.

– Не любите вы русскую медицину… Впрочем, чего еще ожидать от доктора медицины США?

– Отвечаю: нет американской медицины, нет российской или израильской, а есть правильная медицина – та, которая основана на научных данных, так называемая evidence-based medicine, то есть, доказательная медицина. И так уж получилось, что правильная медицина сейчас находится значительно западнее Белоруссии.

– А наши традиции? Если верить Борису Пастернаку, доктор Живаго ставил диагноз по тембру голоса. И это не совсем выдуманный персонаж.

– Похожую историю рассказывают про Сергея Петровича Боткина. Мать с дочкой опоздали на прием. Боткин ни в какую: «Приходите завтра». Они уже уходят, когда открывается дверь, и Боткин кричит вдогонку: «А у девочки опущение почки, ей надо носить бандаж». Дверь закрывается... И сегодня талантливые врачи в России не перевелись, но их очень мало и не они делают в медицине погоду.

– А кто делает?

– Основная масса врачей. Крепкие профессионалы, если хотите, ремесленники от медицины. Поэтому в цивилизованном мире не делают ставку на подготовку гениев в белых халатах, там натаскивают врачей на определенные медицинские стандарты. И все работают по единому алгоритму. Пусть все на троечку, но на твердую троечку. А у нас – один круглый отличник на тысячу двоечников. Но и попасть к такому – один шанс из тысячи...

– По-вашему, медицина – ремесло?

– Разговоры, будто медицина – искусство, с точки зрения здоровья нации, полный бред. Вдолбили себе в голову, будто у нас самые лучшие в мире врачи, что мы сейчас теряем какие-то традиции... Про традиции я могу рассказать больше других, потому что мой прадед был земским врачом, дед – основатель советской кардиологии, отец – профессор, и от каждого я наслушался про отечественную медицину такого, о чем вслух обычно не говорилось. Впрочем, достаточно стать пациентом, чтобы оценить качество наших медицинских услуг. Кто бы стал обращаться в наши больницы и поликлиники, если бы был другой выбор? Только по приговору народного суда!

В Америке, между прочим, уже на первом году меня чуть было не выгнали из ординатуры с формулировкой: «За склонность ставить диагноз, основываясь на интуиции, а не на строгом анализе всех лабораторно-клинических данных». Лечить по интуиции у них страшное преступление, потому что это главный источник ошибок. Ну, поставил ты три раза правильный диагноз на слух и на глаз, а сто пятьдесят тысяч раз не поставил. Вот откуда берутся у врачей персональные кладбища.

О рубрике

В рубрике «Диагноз доктора Мясникова» мы будем публиковать беседы с выдающимся врачом о проблемах отечественного здравоохранения. У нас прекрасные специалисты-медики, многие больницы оснащены первоклассным современным оборудованием, из государственного бюджета на медицину ассигнуются немалые деньги – а российские граждане предпочитают лечиться за границей, причем с каждым годом эта тенденция усиливается. И дело не только в том, что бюджетные деньги нерационально и безответственно распределяются чиновниками; не только в том, что после сложнейшей и успешной операции ее результаты могут быть сведены на нет небрежным и неумелым выхаживанием; не только… Перечисление займет слишком много места, российское здравоохранение страдает десятками «болезней». А диагноз, как известно – половина успешного лечения.

Александр Леонидович Мясников / Личное дело

Родился в 1953 году в Москве, представитель четвертого поколения одной из самых знаменитых медицинских династий. Прадед – земский врач, дед – действительный член Академии медицинских наук СССР. В 1976 году окончил Второй Московский мединститут им. Н.И. Пирогова. С 1976 по 1978 год – ординатура в Институте клинической кардиологии им. А. Л. Мясникова (деда). В 1981 году защитил кандидатскую диссертацию по кардиологии.

Восемь лет проработал врачом в составе миссии Красного Креста в странах Африки. С 1981 по 1984 год – врач группы геологов в Мозамбике. С 1986 по 1989 год – старший врач правительственного госпиталя PRNDA в Анголе. По возвращении из Африки на родину до 1993 года – научный сотрудник Института клинической кардиологии. В 1993 году на два года уезжает в Париж врачом в посольство России во Франции.

В 1996 году получил диплом доктора медицины Американской комиссии по медобразованию. С 1997 по 2000 год – врач Университетского госпиталя и медицинского центра Брукдэйл (The Brookdale University Hospital & Medical Center) в Нью-Йорке. В 2000 году ему присвоена высшая врачебная категория Комитета по медицине США. С этого же года – член Американской медицинской ассоциации и Американской коллегии врачей, член Американской медицинской академии по борьбе со старением.

С 2000 года – главврач ООО «Американский медицинский центр» (впоследствии Американская клиника «Интермедцентр»). С 2008 по 2009 год – главврач ФГБУ «Больница с поликлиникой» Управделами президента РФ («Кремлевская»). С мая 2008 года – телеведущий программы «Врача вызывали?». С 2011 года – главный врач Городской клинической больницы № 71. С февраля 2013 года – один из ведущих программы «О самом главном» на канале «Россия 1».

В прошлом году основал клинику экспертной медицины под названием «Клиника доктора Мясникова».

Женат, имеет сына.