В будущем компании станут не просто жертвовать деньги фондам, но будут относиться к некоммерческим организациям как к экспертам по решению тех или иных социальных проблем. Вместе с НКО-экспертами компании будут разрабатывать такие программы корпоративной социальной ответственности, чтобы кроме денег вкладывать в них еще и свои профессиональные ресурсы. А кроме решения социальных проблем получать еще и развитие компании, и прибыль для акционеров. →

В конце июня информационный портал «Проуфу» сообщил, что семья Муратовых, которой Русфонд помог лечить тяжелобольного ребенка в Лондоне в 2013 и 2019 годах, вовсе не бедная, а очень даже состоятельная. Завязалась дискуссия: можно ли помогать богатым, насколько бедным должен быть человек, чтобы претендовать на благотворительную помощь? Однозначного ответа нет, но есть одно соображение, которое кажется важным: болезнь разоряет.  →

В конце июня Правительство РФ приняло постановление №813. Этот документ на 14 пунктов расширяет список медицинского оборудования, которое государственные клиники не могут купить у иностранных производителей, а могут только у отечественных. Обычная протекционистская мера вроде запрета на импорт мяса или сыра. Но можно ли, когда речь идет о жизни и здоровье людей, руководствоваться экономическими, а не медицинскими соображениями? На сайте change.org размещена петиция с требованием отменить постановление №813, поскольку оно представляет угрозу здоровью людей. Петицию подписали более 100 тыс. человек. →

Тенгиз Узарашвили живет в Сочи с мамой, папой и бабушкой. Тяжелую травму малыш получил при рождении. Это называется акушерский паралич: ребенок застревает в родовых путях, и в плече рвутся нервы. Рука после этого не двигается и не чувствует ничего или почти ничего. Массаж, гимнастика, припарки, электрофорез – все это не помогает. Нервные клетки не восстанавливаются, вы же помните. Нервы в плече надо просто сшить, как электромонтер соединяет порвавшиеся провода. →

Мальчику полтора года. У него почечная недостаточность. Его пытались спасти двумя внутриутробными операциями и еще одной операцией после рождения, но не получилось. Почки не работают, теперь спасти ребенка может только пересадка. Почку Мише пересадят от мамы. Трансплантацию проведут за госсчет. Но в трансплантологии главное не столько операция, сколько подбор эффективных лекарств, которые потребуются сразу после нее. Они очень дорогие, государство их не оплачивает. Без этих лекарств донорская почка проработает от силы десять лет. А с ними – лет тридцать, не меньше. →

4 июня в Общественной палате обсуждали лечение и реабилитацию детей с несовершенным остеогенезом. Много лет это редкое заболевание в России лечили только в московской частной клинике GMS на деньги, которые собирал Русфонд. Теперь представители НМИЦ здоровья детей (Москва) заявили, что сами разработают стандарт лечения пациентов с несовершенным остеогенезом и расходы по их лечению возьмет на себя государство. Отдельно рекомендации для врачей готовит Институт Турнера в Петербурге. Казалось бы, надо радоваться этому, но новость внушает не радость, а опасения. Дело в том, что стандарт лечения детей с несовершенным остеогенезом уже создан – в клинике GMS под руководством доктора Наталии Беловой на основе многолетнего опыта и в сотрудничестве с международными ассоциациями врачей, занимающихся этой болезнью. Создан и направлен в Минздрав РФ, чтобы внедрить его по всей стране.  →