Татарстан-акции

Из письма Аси Хачатрян, мамы Артура: «В полтора года у сына увеличилась левая щека. Оказалось, вены и артерии в ней сформировались неправильно и поэтому разрослись. Артуру несколько лет делали инъекции специального вещества в щеку, чтобы остановить патологический рост сосудов. Эффект был хороший, асимметрия щек ушла. Мы думали, проблемы позади. Но три года назад во время лечения зубов у сына началось сильное кровотечение...» →

Из письма Альбины Фирстовой, мамы Евы: «Дочка родилась раньше срока, ее легкие не раскрылись, дышать сама она не смогла. Еву сразу перевели в реанимацию, подключили к аппарату искусственной вентиляции легких. Врачи выявили тяжелое поражение головного мозга, выписали нас из больницы только в пять месяцев. Дочка развивалась с задержкой, поздно начала держать голову и переворачиваться. В восемь месяцев ей диагностировали детский церебральный паралич, назначили реабилитацию, которую мы проходим ежемесячно...» →

Из письма Алины Гатауллиной, мамы Булата: «Сын нормально рос и развивался, вовремя научился сидеть и ходить, произнес свои первые слова: „мама“, „папа“. А после полутора лет мы заметили, что Булат не тянется к другим детям, хочет ходить по одним и тем же маршрутам, не реагирует на боль, если ударился. Затем сын внезапно перестал говорить и откликаться на имя, замкнулся в себе, избегал даже смотреть нам в глаза...» →

Из письма Любови Шарагатовой, мамы Эмина: «Сын рос здоровым и активным, ходил в детский сад. Прошлой осенью у него появился кашель, который долго не проходил. Врач назначил анализ крови, результаты оказались плохими: уровень лейкоцитов был высоким, а тромбоцитов и гемоглобина – низким. Тогда Эмина положили в больницу, провели обследование. По результатам пункции костного мозга врачи диагностировали рак крови – острый лимфобластный лейкоз...» →

Из письма Ралины Гильмановой, мамы Марьям: «При рождении у дочки отклонений не нашли. А в два месяца Марьям стало плохо – она сильно кричала, началась диарея. В больнице диагностировали ротавирусную инфекцию и пневмонию. Из-за нарушения дыхания дочка несколько дней провела в реанимации на аппарате искусственной вентиляции легких. Когда стало получше, ее перевели в общее отделение. Там у Марьям неожиданно произошел судорожный приступ. Обследование показало, что у дочки эпилепсия. Приступы стали повторяться, их число доходило до ста в день! Врачи не сразу смогли стабилизировать состояние...» →

Из письма Розы Султановой, мамы Иделии: «Проблемы со слухом у дочки выявили сразу после рождения, но поставить точный диагноз долго не удавалось. Первые два года Иделия реагировала на звуки, а затем внезапно перестала, речи также не было. В пять лет нас направили на МРТ головы, после чего выяснилось, что у дочери аномалии развития наружного и среднего уха – именно это вызвало нарушение слуха. Сурдолог рекомендовал носить слуховые аппараты. Благодаря им Иделия начала слышать...» →

Из письма Риты Казаковой, мамы Макара: «Сыну был месяц, когда он неожиданно заболел. У Макара сильно увеличился живот, он отказывался от еды, плакал. Нас срочно госпитализировали, рентгеновское обследование выявило кишечную непроходимость, и в тот же день сына прооперировали. Хирургам пришлось удалить часть тонкой кишки из-за некроза тканей. Всего же, чтобы спасти Макару жизнь, понадобилось шесть операций, и каждый раз врачи были вынуждены удалять часть пораженного кишечника – в результате удалось сохранить лишь 30% тонкой кишки...» →

Из письма Любови Шарагатовой, мамы Эмина: «Осенью прошлого года у сына начался сухой кашель. Педиатр назначил антибиотики от бронхита, но лучше не становилось. Эмин сдал анализ крови, результаты оказались плохими – уровень тромбоцитов и гемоглобина упал, а количество лейкоцитов зашкаливало. Сына срочно положили в больницу и после пункции костного мозга сообщили диагноз: острый лимфобластный лейкоз – рак крови. У нас земля ушла из-под ног – не могли поверить в то, что Эмин так тяжело заболел. Но ни на минуту не сомневались, что вылечим его! Сыну назначили химиотерапию...» →

Из письма Риты Казаковой, мамы Макара: «Сыну был месяц, когда он неожиданно заболел. У Макара сильно увеличился живот, он отказывался от еды, плакал. Нас срочно госпитализировали, рентгеновское обследование выявило кишечную непроходимость, и в тот же день сына прооперировали. Хирургам пришлось удалить часть тонкой кишки из-за некроза тканей. Всего же, чтобы спасти Макару жизнь, понадобилось шесть операций, и каждый раз врачи были вынуждены удалять часть пораженного кишечника – в результате удалось сохранить лишь 30% тонкой кишки...» →