Санкт Петербург - акции

Из письма Елены Кузнецовой, мамы Сени: «Сеня рос и развивался нормально, как все здоровые дети его возраста, был активным и приветливым ребенком. Но летом 2022 года он заболел, неожиданно ослаб и перестал ходить. Я обратилась в детскую больницу, невролог осмотрел сына и назначил МРТ головы. К нашему ужасу, у Сени обнаружили медуллобластому – злокачественную опухоль головного мозга! Малыша срочно прооперировали, опухоль удалили, а ее оставшиеся клетки помогла убить химиотерапия – всего сын прошел 16 блоков, лечение длилось год. Мы так радовались, когда рак отступил! Но этой зимой болезнь атаковала снова...» →

Из письма Марии Канарской, мамы Эдика: «Сын родился намного раньше срока, слабым, весил всего 650 граммов. Два месяца врачи боролись за его жизнь в реанимации, затем выхаживали в отделении патологии новорожденных. После выписки Эдик развивался с задержкой, но постепенно догонял сверстников в физическом отношении, а вот на звуки практически не реагировал, не гулил, речь не формировалась. В полтора года ему диагностировали сенсоневральное снижение слуха 4-й степени и рекомендовали слухопротезирование...» →

Из письма Юлии Брызгаловой, мамы Глеба: «Сын появился на свет с огромным родимым пятном, полностью покрывающим правую ногу вверх от колена. Врачи диагностировали врожденный гигантский меланоцитарный невус и объяснили, что риск развития у Глеба меланомы (рака кожи) – 50 на 50. Чтобы этого избежать, нужно полностью удалить невус. Я начала поиски хирурга, имеющего опыт подобных операций. Сын рос под наблюдением онколога, а мы испытывали постоянный страх, что в любой момент ему диагностируют меланому. В 2020 году мы нашли своего хирурга – Ольгу Филиппову. Она успешно оперирует гигантские невусы...» →

Из письма Марины Слабовой, мамы Миланы: «Дочка родилась с тяжелой аномалией развития – сильно укороченной левой ногой. У нее отсутствовала малая берцовая кость, была недоразвита большая берцовая кость, вывихнута голень и деформирована стопа. Хирурги сказали, что есть два пути лечения: многоэтапная хирургия без гарантии успеха или ампутация. После длительных консультаций было принято решение выполнить ампутацию. Три года назад врачи петербургского Центра имени Альбрехта провели Милане сложную реконструктивно-пластическую операцию…» →

Из письма Ольги Щеглеватой, мамы Сони: «Дочка росла болезненной, часто простывала, лечили то аденоиды, то дерматит. В июне этого года у нее поднялась высокая температура. Педиатр назначила антибиотики, но жар только усиливался. Сонечка стала вялой и бледной, вокруг рта появилась синева, она уже не могла стоять и ходить. Сдали анализы, и в крови нашли отклонения от нормы. Нас направили на обследование к гематологу в Луганскую республиканскую детскую больницу, где дочке сделали пункцию костного мозга. Когда мне сказали о результате, земля ушла из-под ног: лейкоз, рак крови!..» →

Из письма Эльмиры Шкилевой, мамы Артема: «Сын родился с нарушением слуха – результат аудиотеста был отрицательным. В полгода Артему диагностировали двустороннюю сенсоневральную тугоухость 2-й степени. Врачи объяснили, что такое снижение слуха – необратимый процесс. Слух ухудшается неравномерно на разных частотах, поэтому ребенок слышит не все звуки, ему сложно понимать речь, а со временем мозг и вовсе перестает воспринимать звуковую информацию, что приводит к замедлению умственного и психологического развития. Артем развивался по возрасту, но речь не формировалась, он произносил только отдельные звуки и слоги...» →

Из письма Мариян Гасановой, мамы Дианы: «Дочка родилась с ранами по всему телу, три недели провела в реанимации. Ее выписали с диагнозом „буллезный эпидермолиз“, но никто из местных врачей не знал толком, что делать и как облегчить страдания ребенка. Таких детей называют „бабочками“ из-за хрупкости кожи – обычные мази и бинты делали только хуже, на перевязках кожа слезала вместе с бинтами. Лишь когда Диане исполнилось три года, я узнала о петербургских врачах, которые помогают детям с этой болезнью. Они объяснили, как ухаживать за кожей дочки, делать специальные перевязки, правильно готовить еду...» →

Из письма Натальи Урих, мамы Сони: «Дочка родилась слабой – с кривошеей, сниженным мышечным тонусом, вывихом тазобедренных суставов, нарушением функций дыхания и глотания. После выписки Соня развивалась с задержкой, начала удерживать голову только в полгода, а сидеть – в два. В три года ей диагностировали врожденную мышечную дистрофию – и с каждым годом у дочки слабеют мышцы, деформируются суставы и позвоночник, прогрессирует сколиоз. В 2016 году ей провели операцию на позвоночнике, чтобы избавить от кривошеи. Это помогло – Соня стала ровнее держать голову. Но дальнейшее хирургическое лечение пришлось приостановить...» →

Из письма Дзерассы Цараковой, мамы Алана: «Сразу после рождения сына нас встревожила форма его головы: лоб сильно выдавался вперед, а виски будто вдавлены. Малыша осмотрел неврологг и сказал, что такая деформация характерна для тригоноцефалии – редкого врожденного нарушения, при котором лобные кости срастаются раньше времени. Это опасная патология, из-за нее мозг лишен пространства, необходимого для роста и развития, что может привести к тяжелым последствиям: потери зрения и слуха, умственной отсталости. Алану нужна срочная операция...» →