Краснодар-акции

Из письма Инны Дегтяренко, мамы Киры: «Роды у меня были тяжелыми, дочка перенесла гипоксию. А спустя несколько часов у нее случился судорожный приступ. Врачи диагностировали эпилепсию, назначили лекарство. Судороги ушли, но малышка была вялой, отставала в развитии. В пять месяцев исследование мозга показало, что эпиактивности больше нет, и лекарство отменили. Кира начала развиваться. В полгода она уже пробовала переворачиваться, стала гулить, улыбаться. А в семь месяцев приступы возобновились...» →

Из письма Марины Ефремовой, мамы Адели: «Дочка родилась раньше срока, весила меньше килограмма, два месяца ее выхаживали в реанимации. Постепенно малышка начала самостоятельно дышать и есть, выписали нас домой без диагнозов, но под наблюдение врачей. Аделя отставала в развитии от сверстников, в год ей поставили диагноз ДЦП. Мы занимались с ней ежедневно лечебной гимнастикой, делали массаж, возили в реабилитационные центры, все лечение оплачивали сами...» →

Из письма Ларисы Борисовой, мамы Толика: «Толик и Миша – мои двойняшки, они родились недоношенными, весили меньше килограмма каждый. Первые три месяца малыши провели в реанимации. После выписки они нормально развивались, практически не болели. Но в два года мы заметили, что братья по-разному воспринимают мультфильмы: Миша бежит смотреть, едва заслышав музыку, а Толик реагирует только на картинку, как будто не слышит звуков. Он стал постоянно переспрашивать, когда ему что-то говоришь...» →

Из письма Надежды Бондаревой, мамы Илюши: «Сын родился в тяжелом состоянии, сам не дышал, у него выявили воспаление легких, подключили к аппарату искусственной вентиляции легких. И хотя через три дня дышать Илюша научился сам, болезнь легких перешла в хроническую. Врачи говорили, что сын относится к категории часто болеющих детей – из-за бесконечных простуд, ОРВИ и бронхитов. Лекарства и ингаляторы стали нашими постоянными спутниками. Еще меня тревожило, что сын по росту и весу отстает от своих сверстников...» →

Из письма Елены Гордиенко, мамы Ани: «Беременность у меня прошла с осложнениями, Анечка родилась преждевременно, слабенькая. От нехватки кислорода пострадал весь ее организм, у нее обнаружили серьезное нарушение зрения. Врачи предрекали слепоту, но Аня немного видит в специально подобранных очках. Мы добросовестно лечились по месту жительства и добились некоторых успехов: к году Аня ползала и сидела без поддержки, но заметно отставала в развитии, и ей поставили диагноз „органическое поражение центральной нервной системы“...» →

Из письма Кристины Сирадегян, мамы Айка: «Сразу после рождения у сына выявили неврологические нарушения, его взял под наблюдение невролог, и мы активно занимались реабилитацией малыша. К году Айк окреп, набрал вес, переворачивался и сидел с поддержкой, пробовал ползать. А затем начал болеть – ОРВИ, бронхиты, пневмонии, в два года сын перенес тяжелую операцию на кишечнике. Мы с Айком практически не покидали больниц, казалось, он никогда не выздоровеет. Врачи предположили сбой иммунной системы...» →

Из письма Натальи Нейжмак, мамы Оли: «Олечка – мой желанный, выстраданный ребенок. По образованию я медработник и сразу увидела, что мышцы у малышки с рождения слабые, поэтому регулярно делала ей массажи и гимнастику. В девять месяцев дочка начала ходить, и это было счастье! Но вскоре Оля стала часто падать, не могла перешагнуть порог, раскачивалась, как уточка, при ходьбе и к полутора годам разучилась ходить совсем. Ее положили в краевую больницу, консилиум врачей предположил у дочки спинальную амиотрофию. Я не могла в это поверить и повезла Олю в Москву, в Институт педиатрии. Генетический анализ подтвердил страшный диагноз...» →

Из письма Лидии Мирошниченко, мамы Саши: «Сын родился недоношенным, его сразу забрали в реанимацию роддома, а через пять дней перевели в краснодарскую больницу. Три месяца врачи следили за состоянием малыша, домой выписали под наблюдение невролога. Саша развивался не хуже сверстников: гулил, говорил простые слова. Подозрение, что Саша плохо слышит, закралось к двум годам: он не всегда отзывался на свое имя. Сурдолог нас уверила, что слух и речевые функции у сына сохранны, рекомендовала занятия с логопедом...» →

Из письма Анны Зеровой, мамы Поли: «Дочка родилась в срок, сразу закричала, задышала самостоятельно. В первый месяц уже удерживала голову, и мы были уверены, что Поля здорова. А в два месяца, качая дочку на улице, я увидела, что малышка не шевелит ножками и ручками, как бы замерла и перестала дышать. Это состояние Поли длилось всего несколько секунд. Но я забила тревогу, и нас госпитализировали в Детскую краевую больницу в Краснодаре. Дочку обследовали, поставили диагноз „эпилепсия“ и назначили противосудорожное лекарство. Приступов больше не было, но Поля утратила эмоции, перестала двигаться...» →