Япония: Вернуть человеку лицо

Степан Родин,
историк, японист – специально для Русфонда

Если вам доведется побывать в японском музее, то с большой степенью вероятности там предложат бесплатную экскурсию по залам или тропинкам, если это музей под открытым небом. Вашим экскурсоводом, скорее всего, окажется пожилой, но полный энергии и энтузиазма человек. Он примется с любовью и трепетом рассказывать о каждом экспонате, предложит полистать брошюру, посвященную выставке или информации о самом музее, а после с трудно скрываемым удовольствием ответит на интересующие вас вопросы. Почему обязательно пожилой? И откуда такая любовь к работе, которая за тысячи повторений должна была превратиться в безусловный рефлекс, а воспроизводимый текст, казалось бы, затверженный до автоматизма, звучит вдруг живо и даже несколько неловко? Дело в том, что это далеко не всегда профессиональные экскурсоводы и денег за работу они не получают, занимаясь ей ради собственного удовольствия. По-японски их называют «борантиа», по-русски – волонтерами.

В России, на мой взгляд, деятельность волонтеров на уровне общественного сознания связана не с повседневной жизнью, не с нормальным ходом событий, а с действиями в условиях, близких к чрезвычайному положению, либо требующих соприкосновения с пограничным состоянием. Повседневной культуры волонтерства пока что не сложилось, а словосочетание «добровольный труд» близко к оксюморону и воспринимается как нечто, отличное от нормы. Подтверждением тому может служить огромный интерес к не столь давним событиям, развернувшимся на Чистых прудах в Москве. У многих в России вызывало искреннее изумление то, на что в Японии, скорее всего, никто бы и внимания не обратил по причине «обычности» данной ситуации: люди добровольно убирали улицу, вывозили мусор и следили за внешним видом того пространства, в котором они находились, причем без всякого на то указания. Так микросообщество формирует предпосылки для труда без принуждения и материальной компенсации за него. Но пример Японии демонстрирует жизненность и работоспособность данной схемы на уровне государства.

Ряды волонтеров, занятых повседневным добровольным трудом, пополняются по большей части за счет людей пенсионного возраста. В Японии не принято менять место работы, и хотя система пожизненного найма юридически осталась в прошлом, на деле же нормальной является ситуация, при которой человек выходит на пенсию, проработав 40 и более лет в одном и том же учреждении, часто не имея возможности заниматься чем-либо, помимо своих прямых обязанностей. Желания, не реализованные за время активной трудовой деятельности, исполняются на пенсии, когда уже не деньги, а собственно труд и призвание становятся главной мотивацией каждый день покидать дом и отправляться кто куда – в музеи, библиотеки, на улицы, в храмы – ради любимого дела.

Если раньше государство или корпорация платили японцу за его не всегда любимую работу, то по достижении пенсионного возраста японец сам начинает платить государству и обществу своим временем за возможность заниматься делом по душе.

Личное желание – этот позитивный фактор формирует культуру волонтерства в современной Японии. Есть и фактор негативный, подспудно увеличивающий число волонтеров пенсионного возраста, – отсутствие других очевидных путей социальной адаптации. Члены собственной семьи за годы работы сделались незнакомцами, они не привыкли видеть отца (мужа) дома. А внезапно свалившаяся на человека гора ничем не занятого времени оказывается непереносимо тяжелой. В этом случае волонтерская деятельность является идеальным решением сделать старость психологически комфортной и вместе с тем социально значимой и полезной.

Разумеется, далеко не все волонтеры в Японии – пенсионеры. Студенты также часто становятся активными волонтерами. Нередко крупные фирмы поощряют такую деятельность своих сотрудников. Однако это уже не «бытовое» волонтерство, а помощь в случае стихийных бедствий и природных катастроф.

Подъем интереса японского общества к проблемам волонтерства часто относят к 1989 году, когда группа из 38 японских студентов отправилась в Америку, чтобы помочь справиться с последствиями землетрясения в Лома-Приета. Газетные заголовки того времени отражали один из основных принципов волонтерства: «Помочь можно не только деньгами». В 1990 году японские волонтеры помогали уже своим согражданам, пострадавшим при извержении вулкана Ундзэн на острове Кюсю.

Отношение к добровольцам в японском обществе поначалу было неоднозначным. Целесообразность их деятельности подвергалась сомнению – ведь есть же государство, которое способно справиться с возникающими проблемами. Определенный вес имела также точка зрения, что волонтерская активность приносит больше вреда, чем пользы, поскольку пострадавшим требуется квалифицированная помощь, которую способны оказать только профессионалы. Окончательное признание волонтеры получили в 1995 году, который называют годом рождения волонтерского движения в Японии.

17 января 1995 года – дата разрушительного землетрясения в Кобэ, унесшего жизни 6 434 человек, – это и День волонтера. С 1996 года в третью неделю января по всей Японии проводятся открытые лекции, школьные уроки, конференции и другие мероприятия, посвященные волонтерской активности и проблеме предотвращения и устранения последствий катастроф.

11 марта 2011 года в регионе Тохоку на северо-востоке Хонсю произошло страшное землетрясение, ущерб от которого до сих пор трудно оценить. На помощь жителям региона отправились как организованные группы волонтеров со всей Японии, так и отдельные добровольцы.

6 марта 2012 года, незадолго до годовщины бедствия, мне удалось пообщаться с господином Ясуо Камикава, настоятелем хоккайдоского отделения буддийского храма Коседзи, а также с двумя его друзьями: фотографом и парикмахером Есинобу Исэ и художником Акихиро Курода. В начале апреля, спустя месяц после землетрясения, они погрузили в машину запасы питьевой воды, продукты и одежду, на пароме переправились через пролив Цугару, отделяющий Хоккайдо от Хонсю, и направились в зону бедствия.

Господин Ясуо рассказал, что решил оказать посильную помощь пострадавшим не как буддийский монах, а как человек, чувствующий собственную сопричастность этой трагедии. Он и его друзья испытывали сомнения, стоит ли вообще ехать в Тохоку, поскольку они не обладают медицинскими навыками и не располагают значительными денежными средствами. Не получится ли так, что они станут лишь мешать профессионалам делать свою работу? Как сказал господин Ясуо, было решено для начала разведать обстановку, чтобы понять, чем можно помочь. Они отправились не в префектуру Фукусима, к которой было приковано внимание японской и мировой общественности, но в соседнюю префектуру Иватэ, также затронутую бедствием, однако ситуация в ней освещалась гораздо меньше.

Волонтеры делали фотографии и вели видеозаписи, позже смонтированные и выложенные в интернет. Конечным пунктом их поездки стал городок Мияко, практически полностью разрушенный землетрясением. Вид Мияко ужасал. С момента трагедии тогда прошел уже почти месяц, а люди еще не могли вернуться к обычной жизни – им попросту некуда было возвращаться. Что можно сделать в такой обстановке? Иногда – просто поговорить с человеком, выслушать его, проявить сострадание. А можно и помочь делом. Господин Исэ, профессиональный парикмахер, принялся стричь людей и делать прически, а художник Курода рисовал портреты всех желающих.

Они просто делали, что умеют, однако совершенно обычные действия в обстановке бедствия приобретают особый смысл и значимость: помогают людям забыть на время о трагедии, отвлечься и подумать, что делать дальше. На портретах, нарисованных Курода, много улыбающихся лиц, но волонтеры сумели вернуть не только улыбки. Они вернули людям их лица и, как следствие, ощущение собственного «я», даря портреты тем, кто, казалось бы, лишился всего.

Я спросил, навещали ли волонтеры жителей Мияко после этого и пробовали ли устроить нечто подобное снова. Господин Исэ ответил, что и рад бы еще раз бесплатно постричь всех, но не станет этого делать, дабы не отнимать хлеб у местных парикмахеров, потихоньку возвращающихся к профессиональной деятельности. Жизнь налаживается, и человеческое участие и внимание играют в этом не последнюю роль.