Жизнь. Продолжение следует

Чтобы в жизни ничего не менялось, нужно только мгновение. Оно одно стоит целой вечности, потому что мгновение, которое все меняет, может стоить целой жизни. Семья Дианы Ермаковой из города Зима Иркутской области попала в аварию – лобовое столкновение на дороге. Младшая сестра погибла, отец с матерью серьезно пострадали, саму Диану врачи собрали буквально по частям, но никто особенно не знал, удастся ли ее спасти. За мгновение весь мир изменился настолько, что стало непонятно, как верить в него или хотя бы описать его словами. И только сейчас, когда Диана начала улыбаться и общаться, появился наконец шанс узнать тайну ее новой жизни – сколько в ней случайности, сколько вечной красоты. Об этом мы разговариваем с Дианиной мамой Екатериной. →

Жизнь так красива, что может позволить себе немного поиронизировать над нашими представлениями о прекрасном. Скажем, в картине мира Татьяны Лузгиной никогда не могло бы появиться темное или какое-то даже непонятное пятно. Все тут было на своих местах: яркие подруги и друзья, достойный принцеподобный мужчина, свадьба на отдаленных островах, терпкие коктейли, неторопливые разговоры о главном. В итоге Таня Лузгина живет в сибирском Иркутске на съемной квартире с криминалистом Антоном, а у их дочери Саши редкое генетическое заболевание – синдром Мёбиуса. Каким-то коварным, ей одной известным способом жизнь уничтожила всю мимику на лице этого ребенка: девочка никогда не улыбается, смотрит как бы подозрительно, рот ее беззвучно приоткрыт. Дети боятся такой Саши, врачи теряются в догадках – подозревали все что угодно, включая ДЦП, аутизм и опухоль в мозгу. Сейчас Саше с помощью Русфонда делают сложные операции: пересаживают на место мимических мышц лица мышцы из бедра. Времени прошло еще немного, но недавно щека девочки дернулась и лицо ее вдруг в первый раз изменилось. Можно было бы сказать, что на нем появилась ухмылка, такой своего рода привет от жизни ее благодарным поклонникам. Но красота – в глазах смотрящего. Можно увидеть в этом и начало улыбки, настоящей радости от встречи с тем, что предстоит, а не с тем, что придумано. Потому что сила жизни состоит собственно в том, что она никогда никого не обманывает. Смеется – да. Но предает – нет. Каждому достается только то, что ему нужно, а не то, что хочется. Об этом мы и разговариваем с Антоном и Татьяной. →

Соня Князева сразу не понравилась докторам. Она еще не родилась, а они уже углядели, что с ней что-то не так: кривенькие ручки, коротенькие ножки. Будет карликом, сообщили матери врачи. Соне тоже было тут не особенно хорошо. Видимо, мир с его преждевременными суждениями показался ей слишком уж жестким. Настолько, что кости у Сони начали сразу ломаться, ходить и сидеть она не стала, в руки никому не давалась – это слишком вредило ей. «Хрустальная девочка» – так ее стали называть, а диагноз поставили «несовершенный остеогенез». Не правда ли, друзья, так нас и встречает этот мир: жестко, немилосердно, без прикрас. Может быть, он так велик, что все мы для него действительно карлики. Но только вот когда маленькая девочка Соня сидит сейчас за своим маленьким столиком в пластиковых бусах, с огромной чашкой чая, со строгим взглядом, становится совершенно ясно, что целой вселенной управляет именно она. Как? Об этом мы разговариваем с Сониной мамой Верой. →

Что на этом свете считать радостью? Допустим, Артем Демагин – отличный, толковый парень. Ему почти шестнадцать, он говорит на двух иностранных языках, собирается окончить школу с золотой медалью. Поскольку отец Артема в семье не живет, парень в доме за старшего мужчину. Помогает матери и младшей сестре своим оптимизмом и советом, он вообще надежный, дельный человек. И это вполне такая радостная картина. Надо, правда, добавить к ней, что Артем прикован к инвалидному креслу, прямо с рождения у него пороки развития головного мозга и позвоночника, спинномозговая грыжа. Врачи вообще не давали этому ребенку никакого шанса. Но он вот жив, вовсю шутит и строит планы на будущее. Мать считает это настоящей радостью, даже счастьем. Об этом мы и разговариваем с Наилей Демагиной. →

Человек одинок в своих несчастьях. Когда он беззаботен, здоров и силен, почему не присоединиться к красоте его жизни? А если все хреново с самого рождения, как, например, у Саши Хонина, то надо еще сто раз подумать, стоит ли иметь к этому отношение. Пусть он сам? Вот у него спинномозговая грыжа, а это, ребята, настоящая жуть. У человека нет куска позвоночника, значит, нет целого человека. Жить ему осталось немного, а если выкарабкается, так будет инвалид, принесет в этот мир одни печали и заботы. Зачем он тут нужен? Слушайте! Ну для того, чтобы показать, зачем тут нужны все остальные, все мы. Об этом мы и разговариваем с Сашиной бабушкой Ириной Шин. →

Управлять миром лучше всего в теории, потому что на практике он управляет тобой. Хорошо быть всесильным человеком и уметь входить во все двери. Но только вход бывает открыт тогда, когда нет выхода, а бесконечная власть достается, когда ничего нельзя поделать. Скажем, ради Маши Коноваловой в Новосибирске закрывали целое хирургическое отделение больницы, не принимали никаких новых пациентов, все специалисты бросили все дела и занимались только ее дочерью Дашей. Теоретически такой власти можно позавидовать, а на практике Маша и Даша пролежали в этой больнице почти два года, ребенку сделали какое-то бесконечное количество операций на кишечнике – и что с ней будет дальше, никто в мире не мог вообразить, даже сами Даша и Маша, которым досталась вся власть над этим миром. И мы не узнаем этого никогда – неслучайно это называется секретом жизни. О нем мы и разговариваем с Машей Коноваловой. →

Бывает, вы еще не видите никакого Ярослава Митякина, а он уже кричит в коридор из комнаты: «Э-э-э-эй! А у меня есть замок из лего! А у тебя есть замок из лего?» Ярослав Митякин скачет по кровати без трусов, мать едва успевает поймать его и засунуть в майку и портки. Можно было бы сказать, что сын ее чувствует себя в этой жизни как рыба в воде, только он чувствует себя как рыба без воды. Кожа у Ярослава сохнет, трескается, зудит, превращается в чешую, если ее без конца не мазать и не увлажнять специальными кремами – это ихтиоз, очень редкое заболевание, из-за которого нарушается структура всей, что называется, оболочки человека. Весь мир для него – агрессивная среда, и что там творится каждую секунду внутри, за этой тонкой, болезненной кожей вечности, известно только Богу и Ярославу. Нам остается лишь догадываться, что происходит тут, снаружи, среди нас, простых людей. Об этом мы и говорим с Натальей, мамой Ярослава. →

Катю Данилову из подмосковной Истры скрутил сколиоз 4-й степени. Какая-то напасть вдруг согнула девчонку, вывернула ей позвоночник, вырастила горб. Что за сила? Не та ли, что все пустила под откос и наперекосяк в жизни Катиной бабушки Татьяны Федоровны? Муж ее умер, сын погиб, дочь, Катина мать, умерла от инсульта. Вот теперь бабушка одна тащит этого ребенка, пытается отбить внучку из плена немилосердных обстоятельств. Но как победить то, что больше и сильнее всех нас? Да просто ничего не считать поражением. Во всяком случае, позвоночник Кати Даниловой теперь выправлен, сидит она ровно, смотрит строго. Бабушка называет ее за это Екатериной Великой. Об этом величии мы с Татьяной Федоровной и разговариваем. →

«Нормально. Все более или менее ничего». Что мы имеем в виду, когда говорим такие простые, в общем-то, вещи? Вот у Леры Бекетовой все – тьфу-тьфу-тьфу – нормально. Ей 17, ходит она в техникум, учится на дизайнера графики. Рисует. Растет. Ничего у нее не болит, никто никакой особенной проблемы не замечает. Все, как говорится, нормально. Но только какой ценой? Об этом мы разговариваем с Юлией, мамой Леры. →