Вести-акции

Из письма Александры Синцовой, мамы Степы: «Степа родился с тяжелейшим пороком сердца – у него отсутствовала легочная артерия, организму остро не хватало кислорода. Для того чтобы сердце могло работать и легкие снабжались кровью, образовались обходные пути кровотока. После обследования в лучших российских клиниках врачи сказали, что сыну понадобится несколько сложных операций, но ни в одной из них за лечение не взялись...» →

Из письма Светланы Садиловой, мамы Кристины: «В четыре месяца у дочки случился приступ: она замерла, дыхание прервалось. Кристину на скорой забрали в реанимацию, потом перевели в отделение неврологии. Врачи не могли поставить диагноз, судороги становились сильнее и продолжались дольше. В год после очередного приступа дочь на пять дней впала в кому. Генетический анализ показал, что у Кристины тяжелая форма эпилепсии – синдром Драве...» →

Из письма Яны Семейкиной, мамы Леры: «Сколиоз у дочери обнаружили в четыре года, на медосмотре перед поступлением в детский сад. Врачи рекомендовали массаж и лечебную физкультуру. Мы выполняли все рекомендации, но лучше не становилось. И сейчас Лере очень нелегко – она быстро устает, сильно болит спина, искривление стало заметнее даже в одежде. В этом году очередное обследование показало, что сколиоз достиг самой тяжелой степени...» →

Из письма Алексея Баньщикова, папы Тани: «Проблемы со здоровьем у Тани проявились в год. Дочка стала беспокойной, ее голова начала клониться вправо. Местный ортопед – мы тогда жили в Казахстане – сказал, что это кривошея, назначил массаж и физиопроцедуры. Лечение не помогало, со временем появилась асимметрия лица. В шесть лет Тане сделали КТ позвоночника – оказалось, у нее срослись три позвонка в шейном отделе, а также есть добавочный полупозвонок в грудном отделе. В 2017 году дочку прооперировали в больнице в Астане: удалили добавочный полупозвонок, установили на позвоночник „растущую“ металлоконструкцию. Шею трогать было опасно. После операции состояние Тани не улучшилось...» →

Из письма Ольги Опары, мамы Эмира: «Два года назад после операции на сердце Эмир перенес ишемический инсульт, больше трех недель находился в состоянии комы. Когда пришел в себя, совсем не двигался. Я использовала все возможности для восстановления сына. Благодаря читателям Русфонда в сентябре нам удалось попасть в реабилитационный центр „Три сестры“. К сожалению, состояние сына оказалось гораздо тяжелее, чем представлялось раньше...» →

Из письма Елены Шеверды, опекуна Розы: «Сколиоз у Розы, моей приемной дочки, обнаружили в прошлом году на очередном медицинском обследовании. Болезнь быстро прогрессировала, Роза стала быстро уставать, жаловаться на боль в спине. Проблемы с позвоночником плохо отразились и на учебе: дочери трудно учиться, она стала плохо запоминать информацию. В январе мы были на консультации в медцентре во Владивостоке, там установили, что у Розы уже 4-я степень сколиоза: дочке тяжело ходить, тело перекошено. Врачи сказали, что необходима операция...» →

Арам Овсепян живет в подмосковном городе Красногорске. У одиннадцатилетнего мальчика первичный иммунодефицит – любая инфекция может его убить. За последние полгода Арам перенес две трансплантации костного мозга. Первая ему не помогла, после второй возникло жизнеугрожающее осложнение. Мальчик круглосуточно находится под капельницей с сильнейшими препаратами и на внутривенном питании. Спасти Арама могут лекарства общей стоимостью более двух миллионов рублей. Но у его родителей таких денег нет. →

Из письма Александры Басанговой, мамы Ангиры: «Когда Ангира начала ходить, мы заметили, что она как бы загребает левой ногой. Думали, пройдет, ведь дочка ни на что не жаловалась, в целом развивалась нормально. А в полтора года Ангира упала на детской площадке и не смогла встать – у нее не получалось опереться на левую ногу. В травмпункте сделали рентген и обнаружили кисту в кости, велели показаться онкологу. Тот нас успокоил: опухоль не злокачественная. Точный диагноз Ангире поставили в московском Центре травматологии и ортопедии имени Н.Н. Приорова: оказалось, у нее остеофиброзная дисплазия левой берцовой кости. Нам объяснили, что у Ангиры нормальная костная ткань замещается фиброзной, из-за этого возникает боль, кость деформируется...» →

Из письма Марии Виноградовой, мамы Светы: «Дочка росла здоровой, разве что изредка болела простудами. А в начале прошлого года на плановом осмотре у нее обнаружили повышенный уровень лейкоцитов в крови. Долго искали причину, но так и не нашли. Света хорошо себя чувствовала, ни на что не жаловалась, пока прошлой осенью у нее вдруг не стала подниматься температура и не появился кашель. Обследование показало, что в левом легком есть опухоль, многие лимфоузлы увеличены. Нас сразу направили в клинику Санкт-Петербурга, где и поставили диагноз: лимфома Ходжкина...» →